Леди Теней, сгорбившись, сидит за столом. Седые локоны выбились из совершенной прически, под глазами залегла чернота.
Не только моя ночь — без сна.
— Госпожа, — кланяюсь низко. Бутыль с эликсиром оттягивает руку. — Все готово. Осталось заменить бокал Его величества и начать совет.
— В полдень, — медленно кивает Тирле и лишь затем поднимает на меня глаза — усталые, злые.
И — резко вдыхает, будто захлебываясь воздухом.
— Лале? — из горла ее вырывается смешок. — Тебе не кажется, что игра зашла слишком далеко?
Игра?
Нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу, морщу лоб.
Ах, да. Наш маленький спектакль для Ларры — «Безумица Лале».
— Я не играю, Ваше величество.
— Тебе не нужна… моя помощь? — Тирле смотрит в мои глаза, не отрываясь. Первая в раскладе слишком уверена в своем праве, чтобы бояться девятой. — Хочешь… вернуться?
Вернуться? Зачем? Все хорошо… Это смятение в мыслях, клубки тьмы в груди — лучше, чем боль.
Ведь я такая слабая.
— Благодарю. Возможно, позже.
Я безупречно вежлива. Мило гордился бы мною. Светлый мой мальчик…
Ее величество кивает и отводит глаза.
— Понимаю, — говорит она, и впервые — лжет. — До полудня еще долго. Подождешь здесь или в своих покоях?
— Здесь. Там пусто.
— Хорошо, — говорит королева. И снова лжет. Ей хочется сказать — плохо.
Опускаюсь прямо на ковер и замираю, как изваяние. Мне кажется, что кожа начинает каменеть, превращаться в мрамор. Если взять со стола Ее величества большую печать и ударить по моему плечу — разбегутся паутиной трещины, хрустнет что-то внутри — и я осыплюсь тысячью осколков.
Каменная оболочка… а внутри — ничего.
Течет песок из верхнего конуса в нижний. Из темно-синего — в бело-золотой. До полудня шесть часов, шесть тяжеловесных оборотов… Так мало! Но весь расклад и половина совета успевает побывать в королевском кабинете до начала собрания. Каждому дается задание.
Иногда на меня кидают удивленные взгляды. И — быстро опускают глаза вниз, догадавшись о терзающем меня безумии.
Все боятся. Они не стоят и ногтя Мило, моего храброго мальчика.
Я медленно качаю головой. Неслышно и глухо звенят колокольчики… призраки серебряных бубенцов.
Дзинь-дзинь-дзинь.
А песня Слепой Судьбы кажется мне исполненной смысла.
Нет ничего в груди… Лишь дин-дон — звонит костяной колокольчик… все дин и дон — звонит костяной колокольчик… и дин, и дон — звонит костяной колокольчик… Сердце мое разбито! Нет ничего в груди… Нет ничего в груди…
Как много она знает, эта странная девушка с повязкою на глазах… Как глубоко чувствует…
Когда шестой оборот почти завершен, мимо меня проходит художник. Я вижу черную краску под его ногтями — и улыбаюсь ему.
«Спасибо!» — шепчут мои губы.
Смотрю на карту над королевским столом — просто для того, чтобы убедиться. И перед моим взором из тени, рассеченной молнией надвое, выплетается изгиб приоткрытой двери… и все.
Я, Ключ, вижу это. А другие?
Вряд ли.
— Нам пора, милая Лале, — касается художник моего плеча. — Ее величество уже в зале. Ждут только вас, докладчицу… Идите. Я подойду позже, незаметно… Нужно завершить картину, — взгляд небесно-голубых глаз устремлен на Пустую карту. — За дверью должен быть путь. Или хотя бы комната…
— Верно, — киваю. — Спасибо, Тарло.
Поднимаюсь на ноги, отряхиваюсь. Огненные локоны вьются на плечах, словно змеи. Они должны шипеть — но почему-то молчат.
Наверное, потому, что нет колокольчиков.
Открываю дверь в зал. Делаю шаг, другой, третий… и с каждым становится все тише, пока не воцаряется мертвое молчание. Оно настолько неправильное, что я испуганно отшатываюсь — и смеюсь.
Лишь встревоженный взгляд Ее величества — ты справишься, Лале? — заставляет меня оборвать смех.
Карты спокойны. Ларра — замер в неподвижности, но вся его поза источает уверенность. Совет сливается для меня в единую субстанцию — лица, взгляды, шепоты. Но один человек выбивается из одинаковых рядов. Он высок, светловолос, облачен в темно-красный камзол с золотой вышивкой…
У края стола, за спиной у одного из волшебников, стоит Мило. На белом воротнике его, словно кровавое пятно — мотылек.
На то, чтобы равнодушно отвести глаза, уходят почти все силы.
Зачем ты здесь, мой мучитель?
— А вот и леди Опал, — немного недовольно — ах, как можно опаздывать! — произносит Тирле. — Мы заждались. Вы готовы начать рассказ о Приливе, или вам требуется время, чтобы приготовиться, Лале?
Скольжу бессмысленным взглядом по раскладу. Место художника пустует. Вышивальщица бледна и встревожена. Держатель Мечей, Страж Покоя и Волшебник готовы в любое мгновение подскочить и силою своей обуздать могущество Лорда Волн… или защитить от него расклад и совет.
— Нет, времени мне больше не нужно, благодарю. Дозволите начать, о госпожа моя?
— Дозволяю, — снисходительно кивает королева. Ни следа слабости или усталости нет в ее глазах. И это вселяет надежду — уверенный полководец есть половина победы.
— Благодарю, — склоняюсь в коротком, мужском поклоне. — Господа! — оборачиваюсь к собранию. — Тревожные вести пришли к нам издалека — грядет Прилив приливов. Трижды уже прокатывались волны морские от побережий и до северных гор… трижды мешались карты и размывались границы. Четвертый раз допустить нельзя.
Именно поэтому Ее величество, мудрая королева Тирле послала меня к маяку на Лунной косе, дабы приобщиться к мудрости древней библиотеки… И там, у самого моря, я отыскала способ предотвратить Прилив. Гибель приходит из волн — и спасение отыскалось среди них. Но справиться с Приливом можно лишь ценою общих усилий… И потому — осушим бокалы за союз Дома Камней и Снов и Дома Раковин и Песка.
За королеву Тирле и короля Ларру! За владык! — я подхватываю со стола чей-то бокал — не важно, чей — и выпиваю вино залпом.
И следом за мною поднимаются и остальные, салютуя бокалами.
— За союз и владык! — разносится нестройный гул голосов. — До дна!
Один за другим опрокидывают бокалы гости, и среди них — Ларра. Негоже владыке пропускать такой тост — политика.
Но в бокале Его величества эликсир, а не пьяное вино. Ларра делает глоток, другой… до последней капли.
Королева улыбается торжествующе — и я зеркалом отражаю ее улыбку.
— А теперь о Приливе, — я глядела на Ларру, не отрываясь. На его лице промелькнула тень неуверенности… Он заметил, что вино странное на вкус? Государь столь сведущ в западных отравах? Или сила его может противостоять любому яду — как у первого в раскладе Дома Плаща и Кинжала, принца Кэрри Калум?
