На глаза Маши навернулись слезы.
В этот момент в спальню Николая вбежали Наташа и Андрей. Они держались за руки, но их веселые мордашки вмиг изменили выражение, едва они увидели злое, перекошенное бешенством лицо Михаила Александровича и слезы Маши, которые катились у нее из глаз.
— Отныне вы не разжалобите меня своими слезами! — взорвался Невинский, с ненавистью глядя на Машу. — Ступайте, собирайте вещи! И чтобы через час духу вашего не было в моем доме!
— Папа?! — Наташа бросилась к отцу, едва услышав последние его слова. Но видела, что Маша, закрыв лицо руками, направилась к двери, и переменила решение, бросившись к любимой гувернантке. Обвив ручками тонкий стан молодой женщины, девочка недоуменно посмотрела на отца. — Ты прогоняешь мою Мари?
— Наташа! — раздался окрик Невинского. — Она уезжает! Отойди от нее!
Но девочка проигнорировала слова отца и вцепилась в юбку Маши.
— Мари! Мари, нет! Не уходи! Не оставляй меня! — Наташа разрыдалась, удерживая Машу и не давая ей сдвинуться с места. Молодая женщина опустила руку на головку малышки и печально посмотрела на нее. Она не знала, как сказать своей любимой канареечке, что они должны расстаться. Раздался новый окрик Невинского:
— Отойди от этой женщины! Я приказываю тебе, Натали! Она гадкая женщина!
Девочка злобно посмотрела на отца и выкрикнула:
— Это вы гадкий и злой, папа! Я люблю ее!
— Что это еще за слова?! — прохрипел Невинский, поняв, что эта коварная девица еще и настроила против него дочь.
Тут вмешался Александр. Он быстро подошел к сестре и оторвал ее от Маши.
— Ты, по-моему, забылась, сестренка. Она не из нашей семьи.
Девочка жутко заголосила, брыкаясь в сильных руках старшего брата.
— Мари, я хочу с тобой! — кричала Наташа, плача.
С болью смотря на девочку, Маша не в силах была поднять взор на других присутствующих в комнате людей. Она чувствовала их злобу и ненависть.
— Я не могу взять тебя с собой, моя канареечка, — вымолвила она с болью. — Я всегда буду любить тебя.
— Подите вон! — уже истерично захрипел Михаил, чувствуя, что хочет убить ее.
Маша взглянула на Невинского чистым, холодным, негодующим взглядом, и ее слезы вмиг высохли. Сколько раз она была в подобной жуткой ситуации? Она сбилась со счету. Так же когда-то она покидала отчий дом, следуя в Петропавловскую крепость. Так же на спине старой цыганки спасалась от смертного савана, уготованного ей комендантом тюрьмы. Так же убегала от одержимого цыгана, босая и нищая, следуя в Москву. Так же ей пришлось покинуть жилище доброго кондитера, когда его наследники прогнали ее из дома. Чуть прищурившись, Маша произнесла некую фразу лишь одними губами — древний девиз их рода, словно заклинание, и подняла выше голову. Она знала, что им не сломать ее, нет. Она столько претерпела и еще много переживет, если надобно. Им не сломать ее. Маша перевела чистый взор на сына. Он все понял и, быстро подойдя к матери, взял ее за руку. Более, не бросив ни единого взгляда на находившихся в комнате, она направилась прочь из спальни, отчаянно веря в душе, что, возможно, в следующий раз судьба наконец сжалится, и она сможет в другом месте найти счастье и обрести долгожданные мир и покой…
Андрей судорожно держался за тонкую руку матери, то и дело спотыкаясь о замерзшие камни мостовой. День клонился к закату. Ледяной порывистый ветер со свистом гулял по безлюдной улице, по которой быстро шли, не останавливаясь, Маша и Андрей, поднимая целые вихри снежинок с мостовой и бросая их в окна и стены близлежащих домов. Мальчик семенил рядом с матерью, едва поспевая за ее быстрыми решительными шагами, судорожно вцепившись в ее ладонь покрасневшей от холода ручонкой, изредка взглядывая на нее полными слез. Маша искоса поглядывала на сына и тяжело вздыхала и чувствовала, что вот-вот сама расплачется.
Обида и отчаяние владели ее сердцем. Однако у нее не было времени плакать. Она должна была следовать к графине Шереметьевой. Возможно, Анна Петровна еще не передумала и могла бы теперь взять ее на службу к себе в дом. Молодая женщина озиралась по сторонам тревожным взором. Ни повозок, ни экипажей не было видно.
Ветер, морозный и жестокий, пронизывал ее тело до костей, и Маша понимала, что пешком им с Андреем идти придется очень долго. Из гордости и уязвленного самолюбия после всех несправедливых обвинений, которые бросил ей в лицо Михаил, Машенька, даже не дождавшись экипажа, уже спустя четверть часа покинула особняк Невинских. Да, Михаил Александрович купил им с сыном теплую красивую одежду, но Маша всю ее оставила в доме Невинского. Они с сыном были одеты в те же легкие плащи, что и полгода назад. Оттого ледяной декабрьский мороз мучил их. Они, сгорбившись, шли по заснеженной улице по направлению к Невскому проспекту. Экипажи проезжали мимо, видя бедно одетую стройную женщину с дитем. Извозчики предполагали, что у нее нет денег, и она не сможет оплатить проезд. Но Маша судорожно сжимала в кармане серебряный рубль, который у нее остался от последнего скудного жалованья. И могла позволить себе нанять экипаж.
Они шли более получаса, оба сильно замерзли, и Андрей уже начал плакать от холода, а Маша печально смотрела на сына и подбадривающе твердила:
— Потерпи, мой мальчик. Скоро мы будем на месте. Вон уже Покровская площадь, а от нее недалеко и до Невского.
Андре согласно кивал и зябко кутался с головой в тонкий осенний плащ, понимая, что его мать так же несчастна, как и он сам. Вдруг рядом с ними раздался сильный цокот копыт. Экипаж резко остановился напротив молодой женщины и вызвал у нее невольный испуг. Дверца открылась, и из кареты показалась высокая фигура Александра Невинского, который произнес:
— Насилу отыскал вас! К чему было идти такой дальней дорогой? Скорее садитесь, вы совсем замерзли.
Неожиданное появление молодого человека, который был виноват в ее теперешнем незавидном положении, повергло Машу в недоумение. Она отрицательно покачала головой, не понимая поступков Александра. Час назад он обвинил ее в распутстве и способствовал тому, чтобы Михаил Александрович выгнал ее из дому. Отчего же сейчас предлагает им ехать в экипаже? Видимо, непоследовательные поступки были свойственны для Невинских. Что отец, что сын вели себя непонятным образом и постоянно вызывали недоумение молодой женщины. Андрей захныкал, требуя, чтобы они сели в экипаж. Александр спрыгнул с подножки и галантно распахнул дверцу, приглашая их садиться. И Маша подумала, что все выяснилось, и Алекс признался в своих выдумках, а если это так, то Михаил Александрович более не гневается и прислал за нею сына. Луч дикой, нереальной надежды осветил ее сердце, и она, опершись на руку Александра, села в экипаж, увлекая за собой Андрея. Александр быстро захлопнул дверцу.
— На Невский, к дворцу Шереметьевых! — приказал Александр. Карета поехала. Маша недоуменно посмотрела на молодого человека, ожидала объяснений. Он не заставил себя долго ждать. — Трофим рассказал, куда вы направились, — произнес Алекс. Он окинул лицо молодой женщины напряженным, каким-то странным взглядом и добавил: — Я понимаю, вы удивлены, Мари, — продолжил он слишком учтиво. — Но я был вынужден сделать так, как сделал. Ваши постоянные взгляды, намеки, естественно, я не мог остаться равнодушным к вашей красоте. Если бы вы были немного посговорчивее, мне бы не пришлось поступить подобным образом. Мне самому была неприятна вся эта сцена.
