Порывисто соскочив с подножки кареты, Невинский подал молчаливый знак кучеру, дав понять, что сам поможет выйти Маше и Андрею. Когда они садились в карету, собираясь ехать, молодая женщина и Михаил были так рассержены друг на друга, что Маша даже не подумала подать ему руку, а Невинский и не собирался предлагать помощь. Сейчас же он галантно протянул свою широкую ладонь в темно-коричневой перчатке, и Маша, на миг задумавшись, все же решилась вложить пальцы в его руку и быстро спустилась из кареты. На мгновение их глаза встретились, и она заметила его странный, поглощающий взгляд, направленный на ее лицо. Ей даже показалось, что в его серебристых глазах отразилась теплота. Однако она стремительно отошла от него и, повернувшись, увидела, как Михаил помог спуститься Андрею. Мальчик затараторил о том, что очень рад, что снова сможет жить в таком красивом доме. Маша смутилась от неожиданного порыва сына и его явно заискивающих слов перед Невинским. К ее удивлению, Михаил улыбнулся Андрею и дружелюбно произнес:
— Я тоже рад, Андрей, что ты будешь жить у меня.
Маша, помрачнев, отвернулась от них, ощущая себя неловко. Ее сын был явно счастлив вернуться сюда. Невинский радовался, что выиграл в их споре, и они вернулись в этот дом. А она, Маша, была словно невольница обстоятельств, при которых вынуждена вернуться, зная, что Невинский не любит ее и лишь из-за малыша сжалился и привез ее сюда. Она не хотела его жалости, она жаждала любви.
Теплая, светлая, приветливая парадная показалась ей до боли родной. Тут же навстречу им выбежала Наташа и, вцепившись в юбку Маши, неистово ухватилась за ее ноги.
— Мари, я так ждала тебя! — воскликнула малышка, не давая молодой женщине даже сдвинуться с места. — Больше не уходи. Ты ведь опять будешь жить с нами, моя милая Мари?
Молодой женщине стало душно, и она еле сдержалась, чтобы не заплакать. Она положила руку на голову девочки и погладила ее по светлым волосам.
Вся эта сцена произвела на Михаила неприятное впечатление. Его дочь, которая снова перестала говорить, после ухода Маши, сейчас как будто оттаяла и превратилась в нормальную, хотя и немного нервную девочку. Он отчетливо вспомнил тот трагичный для всех день, когда Маша и Андрей покинули его дом. Лишь к вечеру после изнурительной верховой скачки Невинский вернулся домой и застал дочь в дикой истерике. Несколько часов Михаил не мог успокоить Наташу, которая навзрыд плакала и кричала, что он злой, раз выгнал ее любимую Мари. После девочка вновь перестала разговаривать с кем бы то ни было, постоянно играла в комнате Маши и часто плакала. Михаил понимал, девочка полюбила молодую женщину. Он пытался поговорить с Наташей, быть мягче с ней, дарил новые игрушки, но девочка недовольно смотрела на него и убегала. И сейчас, когда дочь вновь решила заговорить, и именно с Машей, Невинский почувствовал себя неуютно. Как будто он был Наташе никем, а Маша матерью. Но все было не так. И Михаил вынужден был признать, что все его дети вели себя не так, как он того хотел.
Он тяжело вздохнул и отдал шляпу и перчатки Трофиму. Слуга как-то странно улыбался и смотрел на Машу довольным взглядом.
— Мари, что ты молчишь? Ты ведь больше не уйдешь? — спросила Наташа и посмотрела на ласковое, красивое лицо молодой женщины. Девочка обратила взор на отца и требовательно спросила: — Папа, Мари ведь больше не уйдет?
Невинский смутился. Ему было неприятно, что дочь так переживает по поводу этой девицы. Однако, заметив, что малышка вот-вот расплачется, он соизволил ответить:
— Все будет зависеть от Мари. Если она постарается вести себя скромно и уважительно, останется жить с нами, а если нет…
— Михаил Александрович! — воскликнула Маша, разгадав его фразу и повернув к нему беспокойное лицо. Она испугалась, что он может в своей злобе еще и Наташе заявить, что она блудница. Девочка не заслуживала слышать всю ту грязь, в которой он обвинял ее. — Вы могли бы хотя бы при Наташе не говорить об этом. Она еще слишком мала.
Помрачнев, он решил все же не развивать эту тему, ибо Наташе действительно не следовало знать обо всех подробностях. Чуть прищурившись, он недовольно произнес:
— Наташа, дай ей раздеться. Мари пока поживет с нами. — Затем он обратил взор на молодую женщину: — Отправляйтесь в вашу комнату. Ужин, как обычно, в семь. Завтра поутру можете позаниматься с Наташей. — Невинский направился в кабинет, но неожиданно остановился и обернулся. — Да, — начал он, с угрозой взглянув на Машеньку. — Присмотр за Николаем более не входит в ваши обязанности. У него новый гувернер. И вынужден предупредить, не смейте даже подходить к нему.
Маша поджала губы, ощущая, что Невинский вновь намекает на гнусный наговор о том, что она соблазняла Николая. Это было невыносимо.
— Вам все понятно, сударыня? — произнес холодно Невинский.
— Я прекрасно поняла вас, Михаил Александрович, — сухо ответила Маша и обратила своей взор на девочку, что с любовью смотрела на нее.
Раздался удар гонга, и начался бой. Невинский стоял напротив коренастого мужчины, ожидая ударов и выпада противника, но никак не мог заставить себя сосредоточиться на поединке. То, что пару часов назад он привез Машу в свой дом, волновало его. Он представлял, как она, наверное, ужинает с детьми в гостиной или разбирает вещи в своей комнате. Отвлекаясь на свои мысли, он не заметил, как пропустил два сильных, метких удара, и сейчас же почувствовал сильную боль в правом боку. Поняв, что надо прийти, наконец, в себя, Михаил напрягся и ответил сильным выпадом на третий удар.
Спустя четверть часа он проиграл поединок. Проиграл второй раз в жизни. Он так и не смог сосредоточиться и получил ряд сильных умелых ударов от противника, которые и решили исход боя. С гудящей головой и разбитой губой Невинский возвращался в карете домой и думал о том, как не показать Маше свою заинтересованность в ней.
Лишь в двенадцатом часу ночи он вошел в парадную, пребывая не в лучшем расположении духа. Думы об этой девице не давали ему расслабиться ни на минуту. Отдав Трофиму верхнюю одежду и перчатки, Невинский тревожно подергал сильно побитыми плечами, понимая, что завтра его лицо будет выглядеть просто отвратительно. Он задумался, может, на несколько дней уехать из дома? Пока его облик не станет нормальным? Невинский никогда не проигрывал, ибо редко пропускал выпады и потому никогда не имел на теле и лице следов от ударов. Сегодня же он явно был не форме.
Он кратко осведомился, устроили ли мадам де Блон в ее прежней комнате, и, получив от слуги утвердительный ответ, направился в спальню. Медленно поднимаясь по лестнице, он чувствовал нарастающее желание зайти в спальню Маши и проверить, все ли в порядке. Но тут же осек себя, осознавая, что это лишнее. Тяжело вздыхая, он направился к себе. Долго стоял около окна и курил сигары. Отчего-то он вспомнил давно минувшие времена. Тогда была жива его покойная жена Надежда. Еще пять лет назад, когда теплыми летними вечерами проводил время с семьей в саду, за чашкой пахнущего мятой чая, он даже не предполагал, что вскоре его жизнь изменится до неузнаваемости. Тогда он даже не помышлял о том, что его будет мучить бессонница и тягостные думы насчет каких-то там женщин. Он спал спокойно и жил мирной безмятежной жизнью. Сейчас же нервно курил сигару за сигарой и усилием воли подавлял в себе желание пойти в комнату к Маше и просто посмотреть тайком, как она спит. Они долго были в разлуке, и он скучал о ней. Идея казалась ему настолько неразумной и нелепой, что, пытаясь избавиться от этой мысли, он раздраженно начал мерить шагами комнату, в то же время отчетливо осознавая, что это желание нарастает с каждой минутой.
