Она едва успела договорить, как Корнилов бесцеремонно схватил ее за локоть и потащил в ванную комнату. Там, он захлопнул порывисто дверь, чтобы никто не мог слышать их. Склонившись над Лизой, молодой человек хрипло проклокотал:
— Я любил вас? Вот открытие для меня! По-моему я никогда не говорил вам о своей любви! Все это вы выдумали в своей голове! Я не любил вас! Запомните это раз и навсегда!
— Но мне казалось, — пролепетала, опешив Лиза. — Все-таки, вы делали мне предложение.
— Да, тогда от вашей красоты я потерял голову, но лишь на миг! — процедил Корнилов порывисто, подбирая обидные, злые фразы. Он хотел побольнее уязвить ее своими словами, чтобы отомстить этой бессердечной девице за все свои страдания по ее вине. Он прекрасно знал, что все это ложь. Поскольку, в сей миг, пребывая в яростном гневном настроении, он отчетливо осознавал что, влюблен в нее, как и тогда был влюблен. Но нынче, он никогда бы не признался ей в этом. Надев на себя роль холодного циника, он продолжал. — Это было просто временное помешательство, не более. Тогда вы были слишком соблазнительны. Была война и я хотел отвлечься. Вы несколько раз весьма ублажили меня. Я лишь поддался страсти и сделал вам предложение. Но, это было заблуждением и полной глупостью. Сейчас, я это хорошо понимаю…
— Не надобно продолжать! — воскликнула Лиза, вырывая из его железной ладони свой локоток. — Я прекрасно поняла вас, сударь! — добавила она уже дрожащим голосом, чувствуя, что от его унижающих бьющих фраз она вот-вот расплачется. Ведь, она искренне любила его тогда, а для него это было лишь увлечение.
— Тогда, я был честен с вами. Да, я желал вас и не скрывал этого, — продолжал Павел уже, видимо, не в силах остановить свой запал и сверкая на нее потемневшими очами. Вся боль, обида, неутоленное желание, за многие годы страданий, в сию минуту, вылились в его нервный страстный порыв. В исступлении молодой человек схватил ладонями плечи молодой женщины и, опаляя ее срывающимся дыханием, процедил. — Вы же в сто раз хуже меня. Вы скрыли, что у вас есть муж. Словно кокотка вы побежали на войну, чтобы искать приключений!
Более не в силах выслушивать все это, Лиза резко высвободилась из его ладоней, которые с силой сжимали ее плечи, и чуть отошла от него. Она не хотела этого говорить никогда и никому, но, на этот раз, после всех его обвинений и унижающих слов, она была слишком взвинчена и не хотела более молчать. Она окинула его высокую фигуру злым взором и тихо произнесла:
— Да, я была замужем, когда встретила вас. Это правда. Но, вы никогда не знали, что такое муж — старик? Нет? — Он молчал, поджав губы, и как-то странно смотрел на нее, исподлобья. — Так я расскажу вам… — Лиза вновь нервно отбросила золотистую прядь волос за спину, что упала на ее грудь и Павел, вновь, жадным взглядом проследил за ее движением. — Мужу, которому уже за пятьдесят, а тебе всего лишь девятнадцать… и лишь его приближение вызывает омерзение?! Которому, продали тебя за несколько тысяч рублей и который имеет на тебя все права! С которым ты должна делить одну постель и быть при этом благодарна, что он вытащил тебя из деревни. О, если бы вы знали, какая это мука! Оттого, я в первый же месяц, пока он болел, сбежала от него. Потому как, искала только повод, чтобы уехать подальше, хотя бы даже на войну за братом!
— Даже если и так, все равно было глупо ехать на боевые позиции, — выпалил невольно Корнилов.
— Если бы вы не были таким эгоистом и хоть на миг задумались обо всем этом, о том, как мне было тяжело, — произнесла Лиза с таким надрывом в голосе, что молодой человек инстинктивно сглотнул ком в горле. — Вы бы никогда не сказали, что я искала развлечений! Вы бы никогда не обвинили меня в грехе. Я лишь искала отдушину для себя. И всего лишь хотела найти любовь с молодым мужчиной!
Павел вперился в нее отчаянным взором, прокручивая ее слова. Обида и злость, сделали неверный вывод в его мыслях и он, стиснув зубы, глухо прошептал:
— Значит, я для вас был просто отдушиной от старика мужа, теперь, мне все ясно.
— Опять вы передергиваете! Я совершенно не это имела в виду и не так сказала.
— Более говорить ничего и не надобно, сударыня. Я уже понял, если бы не я, то был бы кто-то другой. Я подвернулся на вашем пути случайно! Я уже понял это! Ведь, вы искали просто молодого мужчину, а не конкретно меня.
— Это не так, — попыталась объяснить она. Но, Павел вдруг приблизился к ней вплотную и, с угрозой оскалившись, процедил над нею:
— Вы опять пытаетесь выкрутиться? У вас это не выйдет. Я не запасной вариант! И никогда не буду им! Запомните это!
Лиза поджала от обиды губки, понимая что он все извратил в своих лихорадочных мыслях, перевернув все с ног на голову. И, в данный миг, вместо того чтобы понять реальные мотивы ее поступков, вновь только зло обвинял. Она прищурилась и решила ответить ему той же монетой.
— Вы правы, я искала только мужчину, а не вас, — прошептала Лиза прямо в его перекошенное злобой лицо. Она быстро отвернулась, не в силах выносить давящего взора молодого человека и слышать его несправедливые обвинения. Так как он вообще не хотел понимать мотивов ее поведения и того, что она искреннее любила его тогда.
Корнилов нецензурно выругался и, резко рванув дверь, вылетел из ванной. Лиза же устало опустилась на маленький табурет, стоявший рядом и, прикрыв лицо ладонями, заплакала.
Завтрак у графини де Майи подавали поздно, около одиннадцати часов утра. Балы часто кончались далеко за полночь, оттого, графиня иногда ложилась спать на рассвете. В то утро за трапезой все домочадцы сидели в малой столовой, оформленной в китайском стиле. На столе красовались несколько блюд с пирожными, свежие круассаны, домашний сладкий творог и сыр. Графиня Жанна не спеша отпивала крепкий горячий кофе и рассуждала о новых событиях, что происходили во Франции:
— Говорят, что весь юг Франции перешел на сторону Бонапарта без единого выстрела. Он и впрямь великий человек.
После этого заявления Павел побледнел и, хмуро взглянув на тетку, резко добавил:
— Ваш так называемый «великий человек» потопил в крови пол Европы и не малую часть России. Вы, что же хотите, чтобы корсиканец вновь начал свои козни?
— Поль, отчего ты так категоричен? — удивилась Жанна. — Времена уже давно изменились. Нынче, и Бонапарт уже не тот. Мой хороший знакомый Рене де Гонье на днях сказал мне, что, в настоящее время, бывший император жаждет только мира и хочет принести покой и процветание великой Франции. И народ на его стороне и военные встают на его сторону.
— Времена всегда те же, тетушка, — твердо отрезал Корнилов. — Вряд ли корсиканец изменился. Наверняка, за всеми его передвижениями стоит очередная каверза. Я считаю, глупостью, что французы поддерживают его потому, что это опасно.
— Но, он движется на Париж и уже скоро будет здесь, — сказала воодушевленно Жанна.
— Вот это и беспокоит меня.
— Отчего же? Не думаю, что император будет так агрессивен, как ранее. У него, в настоящее время, даже в Париже много сторонников, которые недовольны нынешним монархом и династией Бурбонов. Брат короля очень дерзок и недалек и уже настроил против себя народ, твердя о том, что заберет у них землю. Людовиком недовольна и буржуазия. А многие военные офицеры надеются, что Бонапарт, когда вернется в Париж, вернет Франции былое величие. И я думаю, они отчасти правы. Правда и король тоже обеспокоен всем этим. И ходят слухи, что он готовится отразить поход Бонапарта.
