Фуше вскочил с кресла и устремился к окну. В этот момент Лиза умело отодвинула верхнюю часть перстня, что был на ее пальце, и высыпала его содержимое в бокал герцога. Когда Жозеф вернулся к ней, Лиза подняла бокал с шампанским.
— Давайте выпьем за нашу встречу, которая, я надеюсь, перерастет в более близкое знакомство, — предложила молодая женщина высокопарно.
— Ах, моя драгоценная Луиза, это мое самое горячее желание! — воскликнул Фуше вдохновенно, смотря в ее зеленые сверкающие глаза. Герцог залпом выпил бокал с шампанским. Поставив пустой бокал на столик, он быстро приблизился к ней и, наклонившись над молодой женщиной, схватил ее ручку и принялся страстно целовать ее пальчики. Лиза выждала несколько минут и, зная, что вот-вот должно подействовать снотворное, предложила:
— Здесь так неудобно, милый Жозеф, может, пройдем на тот диванчик?
— Да, да, разумеется! — закивал герцог и, удерживая Лизу за ручку, подвел ее к небольшому диванчику. Едва они достигли мягкого сидения, герцог начал трясти головой.
— Что-то мне нехорошо, — заметил герцог.
— Да? — удивилась Лиза, видя, что взор Фуше стал расплывчатым, а глаза закрываются. Не прошло и минуты, как герцог обмяк на диванчике, распластавшись на мягких подушках, и громко захрапел.
С облегчением выдохнув, Лиза посмотрела в покрасневшее лицо герцога с закрытыми глазами. В следующий момент она стремительно вскочила с диванчика и устремилась к двери, что вела направо. Она прекрасно знала расположение всех комнат на первом этаже особняка герцога, поскольку выучила их еще в карете, пока ехала сюда. Лиза знала, что к гостиной примыкает чайная, затем биллиардная, а только потом будет кабинет. Своей цели она достигла уже через несколько минут, стремительно, незаметно пробежав по анфиладе комнат, осторожно открывая и закрывая за собой высокие резные двери.
В кабинете она находилась не более пяти минут. Тут же определив, где могут быть нужные письма, она проворно обыскала письменный секретер герцога. Обнаружив ценные бумаги, Лиза умелым движением спрятала их в своем лифе и быстро устремилась к окну. Как и наказал ей Корнилов, она отодвинула портьеру. Затем Лиза выбежала в соседнюю комнату, где располагался зимний сад. Там, распахнув большие стеклянные двери, она вышла на улицу и устремилась по ступенькам вниз к оранжерее, которая располагалась в левой части сада.
— Лиза! — она услышала окрик Павла и обернулась. Увидев высокую фигуру Корнилова верхом на жеребце чуть в стороне, Лиза побежала к нему навстречу. Уже через миг он был рядом, отделенный от нее высоким ажурным кованым забором. Она держала свою шляпку на завязках на локте. Забор возвышался над Лизой на полметра. И молодая женщина не понимала, как она сможет перелезть через него. Она увидела, как Павел проворно притиснул коня к забору и приказал коню:
— Замер, Мохнатый!
Жеребец мгновенно застыл, как вкопанный. Лиза, опешив, увидела, как Корнилов умело встал ногами в сапогах на седло, выпрямился во весь рост, а затем склонился через забор.
— Давайте руки! — скомандовал он.
Лиза, окончательно изумившись всей этой акробатике, невольно подняла руки вверх к Корнилову. Быстро, мощным движением Павел обхватил ее за запястья ладонями и с силой потянул вверх. Лиза ахнула, тут же взлетев над землей, и уже через миг, ощутила, как его правая рука стиснула ее талию, а затем и вторая рука обхватила ее стан. Словно куклу, он перетянул ее через высоченный ажурный кованый забор, и она даже не успела понять, как оказалась в его объятьях на другой стороне. Лишь подол ее платья от стремительных телодвижений зацепился за край одного из острых выступов забора. Корнилов, удерживая ее в объятьях, быстро дернул ее подол. Лиза оказалась стоящей на крупе мощного животного. Заметив, что часть ткани от ее платья осталась на заборе, молодой человек сквозь зубы выругался и стремительно оборвал ткань с забора, сунув обрывок в свой ментик.
В следующий миг Корнилов умело упал в седло, раздвинув ноги, увлекая за собой Лизу, которая оказалась у него на коленях. Пришпорив коня, молодой человек пустил жеребца в галоп, одной рукой натянув поводья, а другой, удерживая молодую женщину за талию. Его взор обратился к ней, и он спросил:
— Вам удалось достать письмо?
Она приложила руку в своей груди и тихо кивнула, намекая на то, что оно в ее лифе.
— Умница, — прошептал он, улыбнувшись ей и, не сдержавшись, приник своими губами к ее макушке со светлыми волосами.
— Павел Александрович! — возмутилась Лиза. — Держите себя в руках! Я не разрешала вам целовать себя, — произнесла она.
Он как то странно с вызовом посмотрел на нее и глухо заметил:
— Раньше вы позволяли не только целовать…
— То было раньше. И больше этого не повторится, я уже говорила вам.
Он поджал губы и промолчал. Они выехали в небольшой лесок, и молодой человек легкой трусцой направил своего коня. Через какое-то время, Павел сильнее сжал рукой тонкую талию молодой женщины, а его взор то и дело описывал страстные любовные круги по светловолосой головке Лизы.
— Вы помните, как когда-то давно, когда вы были ранены, вы так же сидели на крупе моего коня? — вдруг спросил он глухо и тихо.
Услышав эти слова, Лиза напряглась, и сглотнула. В ее воспоминания мгновенно же ворвался вихрь картин того времени. Как она неистово любила этого мужчину, как была готова ради его близости на все. Но он не оценил ее преданности. Тогда он не просто обвинил ее во всех грехах, но и бросил ее, разбив ей сердце. Лиза упорно молчала, не желая отвечать на этот каверзный, трагичный, причиняющий болезненные воспоминания вопрос. Спустя несколько минут Корнилов вновь спросил:
— Я иногда думаю…Что было бы, если бы вы, Елизавета Андреевна, не были замужем три года назад?
Не понимая, зачем он завел этот разговор и, желая только одного — причинить ему такую же боль, которую он причинил ей своими гадкими словами две недели назад, Лиза не выдержав, быстро ответила:
— Ничего.
— Отчего же? — спросил он дрогнувшим голосом.
— Оттого, что когда бы у меня не было мужа — старика я никогда бы не сбежала от него, и не поехала бы в действующую армию за братом, а жила бы тихо и спокойно с мачехой в деревне…
Лиза вновь замолчала. Она ощутила, как рука молодого человека, обвивающая ее стан, сильнее сжалась, почти причиняя ей боль. Корнилов промолчал в ответ, но она инстинктивно почувствовала, что Павел недоволен ее ответом.
Показалась их карета, и молодой человек быстро подъехав к ней, спрыгнул на землю и помог молодой женщине слезть со своего жеребца. Федор отрыл дверцу, и Лиза исчезла внутри экипажа. Пока Корнилов привязывал своего коня позади, Лиза чуть расстегнула лиф, достала письма и вновь оправила свою одежду. В этот момент появился Корнилов. Он проворно вскочил на подножку и, захлопнув дверцу, упал на сидение напротив молодой женщины. Карета быстро покатила по ухабистой дороге. Лиза протянула Корнилову письма. Молодой человек быстро взял у нее из рук ценные бумаги. Одно из писем было сильно измято и без печати.
