А потом… Потом появился Джеральд и навесил на тушу свою личную печать. Превосходно зная родного брата, я могла поспорить на что угодно: он не отступится. Инка была нужна ему, как новая экзотическая зверушка. Так что выбор у меня был свободный: либо постараться противостоять старшему родственнику, либо с треском вылететь из стен больницы. Бездна!
Инна:
Ближе к вечеру я готова была словно тот вампир, перекусать всех вокруг: мающийся животом престарелый гном, вредная мамаша мелкого тролля, умудрившегося сломать руку, раздражительный и нахальный домовой, язвительная кикимора, отравившаяся спорами мухоморов… Следовавший за мной по пятам Инол оттягивал часть негатива на себя, но и остатков мне хватало с головой, чтобы взбеситься и мысленно сто раз разделаться с окружавшими меня умниками, включая «обитателей» ординаторской.
На экстренном «военном совете», посвященном мне любимой, эти не очень мудрые существа решили почему-то по очереди охранять меня. Мол, меньше вреда ты, Инка, принесешь и себе, и окружающим. Начали с оборотня.
— Инол, а почему я не вижу остальной персонал? — Я глотала уже вторую чашку горячего крепкого кофе, тщетно пытаясь прийти в себя и отвлечься от засасывающей рутины. — То есть по коридорам они проносятся, конечно, но сюда, к нам, не заходят?
— Да все просто, — оборотень, в отличие от меня, «заливался» ромашковым чаем. — Это наша комната, выделенная специально для молодых спецов, которых могут смущать более опытные коллеги.
— Даже так… А где они тогда располагаются?
— Ты у куратора была? Ну вот, на том этаже, в соседних с ним кабинетах.
Я только открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, как услышала похожий на механический голос сирин:
— Человечку Инку к куратору. Немедленно.
— Пошли, — поднялся мой спутник. — Погуляем.
Я в ужасе уставилась на мужчину:
— Погуляем? На пятнадцатый этаж пешком???
Оборотень ухмыльнулся:
— На подъемнике поедем. Это завтра с тобой будет Сурина ходить. Вот с ней ты по лестнице набегаешься.
Представив в красках этот кошмар, я вздрогнула и искренне пожелала, чтобы завтра не наступало.
В лифте, высоком и широком помещении, мы ехали одни. И немудрено: медперсонал здесь обладал просто реактивной скоростью и летал по коридорам и этажам собственными ножками.
У кабинета куратора оборотень остановился:
— Меня не звали, так что иди сама. Я подожду здесь.
Как скажете. Я аккуратно открыла дверь и зашла в комнату. Сегодня она радовала глаз ярко-зеленой краской. Как я уже успела выяснить из разговоров в ординаторской, нашему начальнику часто становилось скучно на рабочем месте, поэтому он развлекался как умел. Одной из его способностей было накладывание иллюзий, очень качественных, заставляющих окружающих поверить в реальность увиденного, причем предметы даже на ощупь казались настоящими. Изредка на Сортарина альт Новуса находила блажь, и комнаты и мебель в его кабинете меняли цвет, а иногда — и очертание.
— Вызывали, норн куратор?
Инкуб развалился в кожаном кресле за своим столом, одетый в классический костюм «тройку». Красавчик, конечно. Плаза ярко-синие, нос идеально прямой, губы тонкие, волосы каштанового цвета, густые — мечта любителей париков. Как его местные барышни еще на ленточки не разорвали.
— Заходи, Инка. С тобой тут поговорить хотят.
Говорит медленно, нараспев. Барин. Скучающий барин. Ну и кого принесло по мою душу?
Худощавый высокий мужчина, сидевший на стуле напротив хозяина кабинета и проигрывавший последнему как во внешности, так и в одежде, по всем статьям, быстро вскочил, подошел ко мне, внимательно уставился на мою скромную персону, будто пытался что-то найти. «Маска, я тебя знаю». Как его зовут, того умника, что на этажах у людей криком исходил, узнав обо мне?
— Инка? Добрый вечер. Вы меня помните? Я Джадд, врач с нижних этажей, человек.
Я очень рада. И что ты, врач-человек, тут забыл?
— Добрый вечер. Помню. Вы что-то хотели?
Взгляд из просто внимательного резко превратился в холодный и колючий.
— Я пришел убедиться, что к вам не применяют никаких запрещенных методик.
— Простите, что?
— Норн Джадд захотел лично удостовериться, что мы здесь тебя не обижаем.
Явная насмешка в голосе инкуба моему собеседнику не понравилась: Джадд напрягся и, не поворачиваясь, бросил:
— Человек не имеет права находиться на ваших этажах, и уж тем более не обязан на вас работать.
М-да… Диагноз…
— Норн куратор, можно я пойду? Я сегодня жутко устала и очень хочу спать…
— Конечно, Инка. Если у норна Джадда больше нет к тебе вопросов, то ты свободна.
Да плевать мне на его вопросы. Я сейчас здесь же, прямо перед кураторским столом, лягу и усну. Фиг меня кто разбудит до завтрашнего утра.
Равнодушно пожав плечами, я вышла из кабинета, не забыв прикрыть дверь. Инола на месте почему-то не оказалось. Охранничек… Ладно, сама доберусь. Тут идти — один пролет и пару-тройку метров до перехода в общагу.
Лестница «радовала» полнейшей темнотой. Вот что, им трудно лампочку вкрутить, да? Или магический свет «включить»? Или они все чудно видят в темноте? Так я не они. Я тут слепая, аки крот. И сейчас, держась за перила, я медленно и осторожно передвигала ноги, боясь в любое мгновение сверзиться вниз и неприлично приземлиться прямиком у кабинета любимого куратора.
— Позволит ли благородная…
Я, не дослушав, взвизгнула не хуже пилы «Дружба», зачем-то резко подалась вбок, на мужской голос, стукнулась о чье-то костлявое тело, услышала приглушенную цветистую ругань и рванула вверх, по ступенькам. Подальше от всяких маньяков.
Как добежала до комнаты, не помню. Очнулась на кровати, с подушкой в руках. Угу, грозное оружие. Вздохнула, заставила себя включить мозги, ну или то, что от них осталось, встала и начала готовиться ко сну. Завтра разберусь, какой идиот хотел так оригинально свести счеты с жизнью. Все равно припрется лечиться. По синякам узнаю.
Сурина:
— То есть как это — ты бросил ее и ушел??? Ин, ты что, не понимаешь, что эта идиотка способна на ровном месте и себе, и другим сто раз шею свернуть???
Оборотень виновато пожал плечами:
— Поступил вызов, я посчитал, что больной важнее…
Бездна, ну вот за что мне все это? Он думал! Больной важнее! Да с этим бегемотом мы тут все в больных превратимся! И глазом не успеем моргнуть! Вот чувствую я, что с ними со всеми так быстро свихнусь! И ведь всего вторая ночь дежурств! Думать не хочу, что будет с моей психикой к концу наказания!
— Иди уж. Рабочий день закончен, топай спать.
