Таргус поставил точку в последнем предложении листа с развёрнутым описанием первого этапа.
Отпив разбавленного красного вина из бокала, он подвинул к себе пакет писем.
Первое письмо было от Зозим, с докладом о состоянии дел в Шлезвиге за первый квартал. Всё идёт по плану, чистый квартальный доход казны составил 14 566 401 рейхсталер, 8 000 000 из них были направлены на развитие центрального банка, который уже в первых числах следующего месяца откроет официальное представительство в Российской империи. Население курфюршества по состоянию на 1 мая 1742 года составляет, не считая 103 629 легионеров, 1 253 055 человек обоего пола, в основном трудовые эмигранты из иных «имперских» земель, оставшиеся жить в курфюршестве насовсем.
Таков итог его десятилетней деятельности. Население увеличилось вшестеро, причём с существенным подъёмом уровня жизни, что для нынешних времён дико и необъяснимо. Часть прибыли от реализации товаров Таргус расходует на строительство жилья в Киле и Александриненсбурге, поэтому строят всегда с небольшим запасом. В основном возводятся бетонные четырёхэтажные многоквартирные дома проекта № 1/3 на 26 квартир, сразу с водопроводом, канализацией, центральным отоплением и коммунальными удобствами. Стоят они очень дорого, но долго бесхозными не остаются, так как программа обеспечения жильём семей легионеров работает уже два года, ну и иммигранты в Шлезвиг — это обычно не нищие люди, бегущие от войны, а состоятельные специалисты, которым было предложено переехать в курфюршество, чтобы работать на несекретных или секретных производствах.
«Секретные» специалисты поселяются в Эгиде, а «несекретные» в основном в Киле, но также во Фленсбурге и Аренсбурге. Последний является торговым узлом, через который проходит основная масса товаров на юг, поэтому эта германская дыра неприлично разрослась из-за гектаров транзитно-перевалочных складов, с которых товары разъезжаются по Европе. Большая часть жителей Аренсбурга так или иначе связана с работой на гигантских складах и на транспорте. Сейчас там проживает 121 344 человека, причём это ещё не конец.
На самом деле, производственные мощности Шлезвига можно считать хиленькими, на фоне 20 века, разумеется. Здесь и сейчас нет эквивалентного по размерам государства, которое сумеет выдавать такие объёмы товара.
Курфюршество работало как хорошо налаженный механизм, росло и развивалось. Всё идёт по плану.
«Хоть за это буду спокоен», — подумал Таргус, откладывая доклад Зозим и берясь за следующее письмо.
Отправителем письма был Христиан фон Вольф, глава курфюрстского следственного комитета.
Как обычно, первой страницей был доклад о раскрываемости, расчёт коэффициентов эффективности следователей, важные события, произошедшие в тёмных переулках, а вот вторая страница удивила Таргуса.
Фон Вольф сообщал, что его новый ученик, Михаил Васильевич Ломоносов, прибывший в Шлезвиг специально ради обучения у него, изъявил желание научиться теории управления у самого курфюрста и наследника престола Российской империи.
Ломоносов рекомендовался главой следственного комитета как выдающийся ум поколения. В письме он сильно просил помочь огранить этот «очень перспективный интеллектуальный алмаз».
Таргуса озадачило то, что Ломоносов вообще знает о теории управления, так как ничего на эту тему в открытый доступ не публиковал. Ему очень захотелось узнать источник знаний этого умника, поэтому сразу же отписался, что готов принять парня у себя при дворе и обучить парочке фокусов.
Перестав размышлять о диковинном событии, он убрал писчие принадлежности и взялся за следующее письмо.
На этот раз была императрица Елизавета Петровна, которая заботливо справлялась о происходящих в Швеции событиях и звала в Петербург, чтобы как следует отпраздновать блистательный триумф Таргуса.
Он написал вежливый отказ, так как в Швеции слишком много проблем, чтобы оставить её без чуткой, но жёсткой руки контроля.
Есть ведь проблемы, которые может решить он и только он.
Например, мирный договор.
Через трое суток после взятия Стокгольма прибыли российские дипломаты и попали в весьма неловкое положение: видимо, они никогда до этого не заключали мирный договор по итогам войны с наследником престола их государства.
Да, формально получалось, что некий короткий отрезок войны Российская империя воевала против Таргуса, поэтому ситуация вышла весьма щекотливая. Не будешь же предъявлять весьма жёсткие требования императрицы человеку, который в будущем станет императором твоей страны.
Разрешение казуса потребовало дополнительных инструкций из Петербурга, что отняло кучу времени, но буквально вчера мирный договор всё-таки подписали.
Естественно, всё было возвращено к статус-кво на момент начала войны, но пришлось выплатить 2 000 000 рейхсталеров компенсации Российской империи, причём выяснилось, что у Швеции таких денег нет, поэтому Таргус развязал мошну и за свой счёт оплатил контрибуцию.
В конце концов, неприлично начинать правление со скобления шкур шведов на предмет сбора средств на выплату контрибуции. Их шкуры в конце концов будут выскоблены, но несколько позже, когда всё устаканится.
Сейчас они думают, что отделались от войны только потерями солдат, считай, лёгким испугом, но они даже не подозревают, что сами, как говорят русские, запустили хорька в курятник.
Работы много, но это приятная работа: из Шлезвига пять суток назад прибыли заказанные Таргусом специалисты администрации, которые начали налаживать всю бюрократию на местах.
Первым делом Таргус преобразовал риксдаг в Сенат Швеции. Сенат — это пятьсот человек, которых изберут на выборах, назначенных на март следующего года, а до этого Таргус наделил себя временными полномочиями абсолютного монарха.
Столь длительный срок подготовки к выборам он обосновал необходимостью восстановления страны, для чего нужен ручной контроль и минимум совещаний по всем неизбежно возникающим вопросам. Действующий риксдаг проглотил этот отъём власти, но не просто так: Таргус гарантировал им финансирование их избирательных кампаний за собственный счёт, что увеличит их шансы на предстоящих выборах.
Умолчал он только, что его кандидаты, которых он наберёт из «правильных людей», получат существенно большее финансирование и предыдущее правительство в марте 1743 года останется совершенно не у дел.
Они уже не у власти и больше их к ней не допустят. Разумеется, они могут попробовать попасть в пул «правильных людей», но для этого нужно за оставшееся время получить профильное образование в Кильском университете и успеть как-то поработать несколько лет в администрации Шлезвига.
Таргус собирался учредить карманный Сенат, который первые лет десять будет принимать нужные ему законы, а потом, когда романизация покажет свои наглядные результаты и её уже будет не остановить, нужно провести законопроект о максимальном бюджете избирательной кампании. Он ведь специально создал эту очевидную для него уязвимость, чтобы вполне законно запускать в Сенат своих людей.
