В общем, эти двадцать две минуты повторял тригонометрические формулы, различные физические константы и прочие радости предстоящих экзаменов.
Внезапно у меня всплыл один вопрос. А почему экзаменатор не поинтересовался у меня экзаменами по иностранным языкам? Ведь я довольно неплохо знаю английский и немецкий языки, которым меня научил дед, бывший вообще полиглотом: английский, немецкий, испанский, итальянский, французский – на этих языках он свободно мог разговаривать на любые темы, хоть научные, хоть простые. Остальным языкам дед меня почему-то не сильно жаждал учить, говорил, что сам научусь, если захочу. По его словам, человеку, знающему три языка выучить любой другой вообще проще пареной репы.
За этими размышлениями даже не заметил, как появился экзаменатор. На этот раз это была женщина невысокого роста, чуть больше полутора метров. Возраст её на взгляд я так сразу определить не смог. Ей с лёгкостью можно было дать как тридцать, так и пятьдесят лет. Волосы её были подстрижены коротко, «под мальчика».
— Ну-с, молодой человек, приступим. И кто это тут у нас? – перед ней прямо в воздухе развернулась какая-то панель, — Ага! Ну-с. Как вижу, почти всю школьную программу за первые семь классов. Кроме рисования, труда и иностранных языков. Их будете сдавать?
– Буду.
– Хорошо, тогда с чего начнём?
– Давайте с языков. Английский и немецкий.
— О! Начинающий полиглот! Тогда вопросы я буду задавать на одном языке, а ты отвечать на другом. Потом языки меняем. Wie heißt du?
— My name is Eugene.
Игра оказалась довольно забавной, в неё мы жонглировали около трёх часов. Меня заставляли описывать привычный распорядок дня, мои занятия. Мою комнату. Надо сказать, описание лесной избушки экзаменатора несколько озадачило, но вида она пыталась не подать. Потом она выдала мне появившиеся из воздуха виртуальные карандаши, кисточки, краски, пластилин и заставляла рисовать, клеить аппликации, разукрашивать их же. Лепить какие-то фигурки. Под конец откуда-то нарисовались даже пяльцы, ткань и иголка с ниткой – заставили вышивать. На мой вопрос по поводу необходимости этого дела, получил однозначный ответ, что это проходят все на трудах во втором классе. Ну надо же. Благо, всё это было совершенно не трудно. С рисованием и трудом я провозился гораздо дольше — часов десять точно, потому как во времени совершенно потерялся. В процессе всего этого мы изъяснялись всё так же на английском и немецком языках, чередуя их между собой. Это было несколько тяжеловато, во-первых из-за постоянных перескоков с языка на язык, а во-вторых из-за занятости рук и внимания на объекте, к которому эти руки в данный момент приложены.
-- Так, на сегодня говорильни хватит. Ты успешно сдал всю школьную программу по рисованию и двум языкам. Труды я принимаю у тебя за первые три класса. Только по языкам надо ещё проверить твою письменную грамотность. Пожалуй, по паре часов на каждый из языков и тогда точно всё.
Дальше были диктанты, проверка знания слов. Конечно же, проверка знания транскрипции для английского, слава Богу, в немецком такой проблемы почти нет. Спустя обещанные четыре часа экзаменаторша со мной распрощалась, проставив мне в личное дело обещанные оценки. На сегодняшний день для сдачи экзаменов ушло семнадцать часов. Кошмар какой-то. А ведь предметы были самые простые, ну не считая языков, а времени сожрали целую прорву. Спать, срочно спать.
В реальности меня снова отругали за такое халатное отношение к своему организму и распорядку приёма пищи. «Твой желудок не железный и спасибо тебе он за такое отношение не скажет!» – эта фраза Коли завершила нравоучительную эскападу в мой адрес. После чего я мог наконец-то насладиться тишиной. Господи, как же хорошо просто помолчать и посидеть в тишине. Как же это тяжело всё-так говорить без умолку несколько часов подряд.
Сон, как же я по тебе соскучился!
День шестнадцатый
Кошмар, сдача экзаменов растянулась ещё на шесть дней. За это время мои мозги завернулись в трубочку и развернулись обратно уже несколько раз. Один день целиком был посвящён черчению. Это было что-то невероятное. Возни выше крыши, при этом непонятно, зачем нужно это сейчас вообще, при наличии современных программ для черчения — рисовать всё своими руками… Но тем не менее, за один день я умудрился нарисовать девять чертежей, на чём от меня наконец-то и отстали. Ну и слава богу! Следующий день – полностью был отдан труду, здесь было гораздо интереснее: проверялось насколько я умею работать с деревом, железом и электричеством. А под конец трудовой деятельности была проверка моего умения печатать на клавиатуре слепым методом. Про последнее я не знал, что входит в школьную программу, но слава Богу я это умел. Затем был день, посвящённый русскому языку и литературе. Это просто кошмар какой-то. Я писал, писал и писал. Писал постоянно, но тоже всё сдал. Изложения, сочинения, диктанты, проверочные упражнения, опять различные разборы, описание образов героев классических произведений. В общем, ужас. Тринадцатый день был отдан под власть точных наук: алгебры, геометрии, физики и химии. Он для меня был словно отдыхом после предыдущего. Позавчерашний день был отдан на откуп физической культуре. По желанию экзаменатора возникали различные участки, площадки или снаряды для сдачи нужных нормативов. К счастью многие из нормативов перекрывали предыдущие, за более ранние классы, и мне не требовалось десять раз пробегать тридцатиметровку за каждый класс. Учитывался только максимально сложный вариант. Возможно, что кто-то счёл бы это минусом, но вот я думал иначе. Кроме того, в рамках сдачи экзамена мне пришлось даже поплавать и понырять с вышки, а это — прекрасно! А вот бег и ходьба на лыжах мне совершенно не понравились. Потому что бегать сквозь белую муть, без изменений каких-либо пейзажей довольно неприятно. Единственное, что мне не удалось сдать на пятёрку – это прыжки в длину с места. С трёх попыток на пятёрку я так и не прыгнул. Да, не получился из меня кузнечик. Но даже несмотря на это, мне вручили знак ГТО, правда виртуальный, и внесли данные о нём в моё дело. Я до сих пор помню стих из раннего детства, который мне на память зачитывал дед: «Знак ГТО, на груди у него, больше не знают о нём ничего…» Вчера же я был отдан на растерзание всем прочим предметам: географии, истории, биологии, экологии, ОБЖ, астрономии, обществознанию, основам права. Несмотря на то, что предметов сегодня было больше — сдавать их было проще, так как в основном требовалась болтовня, а писать почти не надо было, и это просто отлично. Слава Богу, и этот день же тоже прошёл и со всеми этими предметами я уже расквитался. И вот сегодня мне предстоит выслушать заключение приёмной комиссии и возможно обсудить вступительные экзамены.
Конечно же, сегодня, после этой самоназначенной сессии, как настоящий студент я первым делом хорошенько выспался, после чего плотно позавтракал и только тогда уже ввалился в виртуальный мир за пару минут до назначенного времени беседы с комиссией. Я уже успел прочно уяснить, что лучше договориться заранее, чтобы потом не ждать неизвестно чего в этом никакущем белом пространстве. Отчего-то оно меня здорово напрягало и за эти дни оно мне ближе отнюдь не стало.
