– Ты не слишком много чертыхаешься? – ещё толком не проснувшись, поинтересовался у него я.
– Слишком? – дальше последовал поток брани, выражающей в основном мысль, что некоторые люди могут чересчур хорошо устроиться и спокойно спать, пока другие работают.
– Ну ладно, я понял ,что ты очень устал работать, но чего так орать-то?
– А ты не понимаешь? Дурачком притворяешься? Мы вкалываем, как проклятые на этой чёртовой жиле, без сна и отдыха за исключением нескольких часов, а тут приходишь ты из очередного приключения и на гора варишь зелья, добываешь руду, причём в таких количествах, что мы и рядом не стояли, а ты словно только и делал, что вкалывал в этой чёртовой пещере с этой чёртовой киркой. И мы сидим тут как оплёванные: мол, пришёл «папка» и показал, как надо работать, а потом отвалился в сторону и захрапел.
– Извини, что вынужден прервать твою сокрушительную речь, – внезапно рядом оказался Лицо, – но нашего дорогого друга вызывают спящие.
– Твою мать! – Сирано с досады сплюнул и отвернувшись поковылял к жиле.
– Зачем я им понадобился?
– А мне-то откуда знать? Голос сказал, я должен тебя привести. Так что собирайся, мешок по тебе соскучился.
– А может хватит меня в него уже наряжать? Или ты думаешь, что мы до сих пор не поняли, что вы пользуетесь какими-то телепортами?
– Да плевать, что вы там поняли, главное, что вы не знаете технологии! А её ни одна живая душа кроме нашего клана и ордена спящих не знает.
– Хозяин, этот эльф немного глуповат, ты не находишь? – сзади раздался насмешливый голос Чумадца, – Я за вами двумя таскаюсь уже столько, что суть их системы является для меня вполне очевидной и поделиться таким знанием с тобой, хозяин, для меня совсем не сложно.
– Прости, Лицо, а ты помнишь моего милого друга Чумадца? Он же за нами давно ходит ився твоя система телепортов между пещерой и городом спящих уже не секрет. И я ей могу пользоваться ничуть не менее эффективно, нежели ты.
Лицо на это только засмеялся.
– Очень, очень смешно, вот только боюсь, что система доступа тебе этого не позволит. А вот то, что эту позорную авоську я проморгал – большой минус. Боюсь, что Спящие мне этого не простят. И это плохо. Что ж Лицом было быть неплохо. Хм, каламбур вышел. Ну да ладно, сам дурак, но теперь уж и правда смысла таить от тебя ничего нет. Только вот смысла таить нет, а инструкция от спящих есть, и значит тебе всё равно щеголять изящным головным убором, – при этом мне протягивался уже до боли знакомый пыльный мешок.
Я только в сердцах сплюнул. Лицо же ещё раз рассмеялся.
Довольно скоро я оказался в уже знакомой тёмной пещере с летающим глазом, который меня привёл в не менее знакомую комнату с саркофагами, где тут же услужливый голос ласково и обворожительно поинтересовался:
– Припёрся наконец-то? Сколько тебя ждать-то? Ты разве императорских кровей, чтобы заставлять себя столько ждать?
– И вам здрасте, я тоже по вам очень скучал, – не остался я в долгу.
Плевок в мою сторону не долетел каких-то полметра – ох и тяжко ему приходится, прямо совсем невмоготу.
– Ну что ж ты такой неласковый? – светящаяся улыбка не оставляла сомнений в авторстве слов, – И таки да, это я тебя позвал. Голос, будь миленьким, попроси Лицо не удаляться, он нам сейчас понадобится, – тот в ответ только кивнул, а вскоре уже показался и Лицо, а Хаос продолжил, – Лесовик ,я же просил тебя быть поласковее с Голосом, ты разве не видишь, что он больной на всю голову, да к тому же ещё и ущербный.
Этот индивид не нашёл ничего умнее, чем плюнуть в сторону бога.
– Я же говорю: ущербный, – улыбка испарилась с того места, куда летел плевок, и появилась совсем рядом с голосом и смачно плюнула в ответ. Того облепило с головы до ног. Голос завереща, словно его обжигало.
– Немного кислотная слюна одной болотной твари. Люблю так развлекаться, а этот гений в последнее время мне совсем не нравится.
– Но неужто он сам решил плюнуть в тебя?
– Боги с тобой, Лесовик! Ты что, девочка маленькая? Конечно же нет, просто у него совсем нет каких-либо тормозов, вот он и ведет себя как последнее говно. Почему ты думаешь, что к спящим принимают только хаотично добрых? Потому что даже нейтральный при отсутствии тормозов станет неуправляемым отморозком, а уж злой и так тормозов не имеет, так что у него ничего не изменится. Мне же всегда было интересно смотреть на изменения разумных. Ведь хаос – это прежде всего динамика, изменение, потому изменение любого при отказе тормозов так интересно наблюдать. Вот этот, как ты мог убедиться, мой тест не прошёл. Так что в спящие он уже никогда не попадёт. Да и здесь он обитает только до тех пор, пока спящие не найдут себе новый Голос. И, кстати, вообще-то тебя сюда позвал я, а кружок моих почитателей.
– Да, у меня тоже есть, что тебе сказать.
– Напоминаю, что здесь говорить стоит об определённых вещах, строго определённых, ведь нас могут подслушать. А уши есть даже у стен, не говоря уж о пещерах. И даже в самых сокровенных уголках нашей фракции иногда могут мелькнуть вражеские шпионы. И сейчас я говорю не только о фракции порядка, ну ты меня понял?
Я только кивнул, сложно не понять, когда тебя так толсто намекают на реал и что о нём тут говорить не стоит. Значит, я ему понадобился для чего-то чисто игрового. Интересно, для чего?
– И?
– И как раз по поводу фракции порядка я хотел с тобой поговорить. Моему «братцу» пришло в голову начать войну против нашей фракции, правда он предложил альтернативу: наше обоюдное заключение вдалеке от мира, откуда мы смогли бы выбраться примерно с тем же шансом, что и до этого. То есть, он предлагает опять заключить нас обоих в книгах. В этом весь он: никакого веселья и развлечения, всё банально, тупо и плоско, как и его мозги.
– А ты не хочешь в заключение?
– А что там делать? Ты же сам там всё видел, скучно, однообразно, ничего интересного, правда в книге братца ещё тоскливее, вот уж куда бы я точно не хотел попасть. Да будь его воля, весь мир бы ходил в шеренгу, точно по графику и даже светофоры были бы не нужны, ведь все передвигались бы секунда в секунду без каких-либо отклонений. Представляешь себе такой мир? Скучное белое однообразие порядка. Как в палате для умалишённых. И за один шаг до серого безмолвия смерти. Полная упорядоченность всегда ведёт к смерти. Любая система, получившая полную структуру порядка – мертва. Отсутствие Хаоса – это отсутствие самой жизни. Будь власть моего оппонента абсолютной, то все ходили бы строем, по расписанию, и умирали бы строго по графику. Есть можно только строго определённый рацион, какать только в специально выделенное для этого время. Не уложился, обгадился: и всё – ты преступник. Нравится тебе такой мир?
– Как-то не очень. Но не слишком ли гипертрофированно?
– Ну что ты, я скорее преуменьшаю… Он же безумный фанатик. Тут преуменьшить невозможно.
