Вот и чего он появлялся вообще? Что хотел-то? Непонятно…
– Ученичок, – затянувшуюся долгую паузу прервал своим рыком Степашка, – я тут подумал, что неплохо бы нам к этим задохликам обоим верхом выехать. Как ты на это смотришь?
– Не думал об этом, надо у Хрюши и Фили спросить. Хрюша, Филя, вы не проив нас немногопрокатить? Чисто ради представительских возможностей? Мы должны выглядеть презентабельно, в общем пустить пыль в глаза встречающей стороне.
– Ну если только из представительских целей… – Как-то неуверенно протянул Филя, Хрюша же равнодушно фыркнул, – Только думается мне, что этот тролль без шерсти совсем останется, если на мне поедет и тогда всей представительности кранты. Ну сам посуди, какой будет вид у тролля с палёной шерстью на заднице, а то и вовсе без шерсти. Словно макака я красной какой.
– Да уж.. Степашка, тебе лучше ехать на Хрюше.
– Да я и сам не горю желанием ехать на этом лавовом псе, мне мой зад в коптильню пихать как-то совсем не пригорело. Я бы даже сказал, что вовсе наоборот, я просто счастлив ехать на Хрюше, он весь из себя замечательный и прямо образец благородного ездового зверя.
На автомате транслируя фразу Степашки окружающим – опыт за слова никто не отменял – тут же услышал горделивое хрюканье. Да, мол, я именно такой и есть. Падок на лесть оказался мой поросёнок.
В общем, мы расселись и поехали. А что, мне-то подпалины на заднем месте не сильно угрожают с моим-то сопротивлением огню. Да, довольно жарко сидеть на Филе, но это терпимо и со временем к этому можно привыкнуть.
А вот встречающие нас «задохлики», как их обозвал Степашка, не были готовы к нашему появлению. У одного из встречающих даже отпала челюсть. В буквальном смысле этого слова и он её едва поймал – реакция у него оказалась на высоте. Второй же с явной укоризной посмотрел на первого и проговорил уже нам:
– Вы все в наш транспорт не поместитесь. И у нас нет карет такого размера для транспортировки таких огромных животных.
– Да мы как-нибудь своим ходом, вы главное, дорогу показывайте.
– Это неприемлемо. Вы можете не успеть на встречу. Наша карета передвигается очень быстро.
– Хрюша, Филя, мы же умеем быстро бегать? Угонимся за этим тарантасом?
Те только самоуверенно хмыкнули.
– Что ж, мы постараемся сильно не разгоняться, чтобы вы могли успевать за нами. Надеюсь, на встречу мы опоздаем не очень сильно.
– В любом случае, без нас не начнут.
Личи переглянулись, но спорить больше не стали. Видимо они были недовольны таким положением вещей, но высказываться не стали. Молча забрались в свой тарантас и рванули так, что Филя и Хрюша даже сперва растерялись, но потом рванули их догонять.
Карета пылила впереди со скоростью болида формулы один, скакать за ней – удовольствие ниже среднего, особенно по дороге засыпанной прахом. Пожалуй, единственным, кто не страдал от этого путешествия за проводниками, был Филя. А что ему будет, у него вместо крови – лава. И вдыхаемый им прах тут же испарялся, не то что у нас - забивал лёгкие. Мы неслись через равнины, влетели в город, вот уже и арена. Затормозить мои друзья не успели. Филя врезался в карету, а вслед за ним и Степашка. Мы вместе с каретой полетели в одну огромную кучу-малу. А кто им виноват? Зачем так резко тормозить. Хм, теперь все смотрелись одинаково пыльными и грязными. Хотя личей до этого прах не касался – похоже у кареты было какое-то охранное заклинание, но сейчас все выглядели одинаково: грязно серые и помятые. И только Филя выделяется своим антрацитовым окрасом с красно-оранжевыми лавовыми прожилками.
Пришлось отряхиваться. Причём Хрюшу мы отряхивали вдвоём со Степашкой, личи тоже отряхивались, неодобрительно посматривая на нас и время от времени кидая расстроенный взгляд на разрушенную нами карету, но вслух ничего не сказали. Больше всех возмущался Степашка: его благородный платиновый оттенок шерсти забили банальным серым цветом праха.
После чего, опять усевшись на почти очищенных друзей, мы спустились на арену к поджидающим нас гному и ещё одному личу.
Гном тут же принялся возмущаться:
– Почему вас четверо? Это не по регламенту. Была предложена встреча один на один.
– Фактически я один, остальные так или иначе являются моими питомцами.
– Ты не много на себя берёшь, ученичок? – тут же поинтересовался Степашка.
– Нет. Так надо.
– Ну смотри, для-ради Хаоса я готов поучаствовать в этом балагане – должно быть весело. Кстати, когда всё закончится, можно будет здесь всех попинать?
– Не исключаю.
– О чём Вы говорите с этим животным и как Вы вообще можете с ним говорить, Вы же не друид, а он не тотем, а тролль! Дикий монстр!
Гном явно чувствовал себя не в своей тарелке. Главный лич же был само спокойствие – никакой эмоции не проскользнуло на его черепе. Небольшую заинтересованность я заметил у него только в момент, когда он осматривал своих коллег, заставив тем самым их явно смутиться. По крайней мере, глазницы своих черепов они опустили в пол.
– Надеюсь, вы отдаёте себе отчёт, что несколько превысили свои полномочия на данной встрече? И с нашей стороны могут последовать санкции на уже согласованные ранее договорённости?
– Санкции? – встрепенулся гном, – Это интересно.
– Наличие меня со всеми моими питомцами было непременным пожеланием Хаоса для его появления тут. Иначе ему будет скучно. Возможно, кого-то из них он планирует забрать с собой в заточение, но ещё не решил, кого именно. Я склоняюсь к тому, что это будет Степашка.
– Действительно? – тролль изумлённо посмотрел на меня, – Ты сейчас не шутишь?
– Но это всего лишь мои предположения.
– Ну хвала Хаосу, а то я как-то не собирался ближайшие несколько тысячелетий проводить в объятиях безумного бога!
Тёмно-серое небо пронзило ярко-розовой вспышкой, и появившаяся в воздухе улыбка смачно облизала огромным языком череп главного лича, скинув этим самым с него обруч. Упавший на арену обруч, лич поднял одним движением своего посоха и тут же вернул его на место. Между Хрюшей и Филей натянулась розовая сетка гамака, в которой уже катался довольно улыбающийся нэко.
– Рады приветствовать в своих чертогах Хаоса, бога безумия, хаоса и разрушений.
– Ну зачем так пафосно? Я же не Аурей, любящий, чтоб его облизывали.
– Я бы Вас попросил, – тут же попытался вякнуть гном, – но вынужден был схватиться за горло, в то время как хаос потихоньку сжимал большой и указательный палец правой лапы в колечко.
– Брат! Отпусти его! – перед нами предстал в золотистом блеске бог порядка. На голове его красовался лавровый венок, на ногах крылатые сандалии, сам в белой тоге с золотым шитьём. – Это мой слуга, и мне за него держать ответ.
– Древнее одеяние богов-олимпийцев… Фу, как пошло… Одень что-нибудь посовременнее, а то общаться с человеком, когда у него из-под простыни того и гляди вылезет его член мне как-то не улыбается. Девушки в таких одеяниях гораздо приятнее смотрятся, особенно, если видно грудь.
