Из числа задержанных 104 343 человека были переданы в райвоенкоматы и пополнили ряды Красной армии перед заключительным этапом Второй мировой войны.
Попутно органы НКВД и НКГБ раскрыли множество «контор», в которых за взятку, как сейчас принято говорить, «отмазывали» от армии.
Берия в своем докладе в ЦК партии и правительство писал:
«10 сентября с. г. УНКВД Ворошиловградской области арестовано пять работников Ворошиловградского горвоенкомата… Эти лица выдавали фиктивные свидетельства о болезни военнообязанным и освобождали их вовсе или на длительное время от службы в Красной Армии, получая за это взятки от 2 до 10 тыс. руб. Следствием выявлено 13 дезертиров Красной Армии и лиц, уклонявшихся от военной службы, которых преступники снабдили фиктивными документами. По делу арестовано 15 человек…
НКВД Татарской АССР арестована группа лиц, изготовлявших фиктивные воинские документы об освобождении от службы в Красной Армии. Инициатором и руководителем группы является арестованный по делу Ахмедзянов Х. Ш., 1908 года рождения, татарин, судимый в 1937 году за подделку документов, дезертир Красной Армии, с 1942 года находящийся на нелегальном положении».
Последний несознательный товарищ обеспечивал своих клиентов полным набором необходимых документов, вплоть до пропуска на поезд до выбранного дезертиром города и крайне дефицитными билетами на него. Посадка в переполненный вагон осуществлялась специальной группой «помощников». При этом изготовленные шайкой липовые документы были такого качества, что из 300 человек впоследствии удалось разыскать и изловить менее тридцати (10 %).
[198]
Дети богатых родителей, как в нынешние, так и советские времена, меньше других горели желанием служить Родине. И для них были придуманы более простые и надежные способы и методы. К примеру, по договоренности с милицией их арестовывали за выдуманные мелкие преступления и отправляли в зону общего режима, расположенную на окраине родного города. Естественно, за взятку. Там их вскоре расконвоировали – разрешали на время выходить без охраны за пределы колонии – и предоставляли непыльную работу. А сразу после Победы эти лица за примерное поведение условно-досрочно освобождались. И все законно.
[199] Таким образом, и в советские времена все и вся решали деньги, а отнюдь не марксистско-ленинская идеология, просто тогда об этом открыто не говорилось. В этом и заключается разница между советской и современной российской действительностью.
За весь же период Великой Отечественной войны из рядов Красной армии, по разным оценкам, убежало 1,7–2,5 млн человек, включая перебежчиков к противнику! При этом по статье «за дезертирство» было осуждено только 376,3 тысячи человек, а 212,4 тысячи из числа лиц, объявленных в розыск, найти и наказать так и не удалось.
Ленинградские «хищники», или «Указ «семь-восемь» шьешь, начальник…»
1 октября 1942 года УНКВД Ленинградской области подготовило справку об итогах своей работы по борьбе с преступностью за прошедшие год и три месяца войны. Согласно ей в июле 1941 – сентябре 1942 года в Ленинграде и его неоккупированных окрестностях были арестованы 22 166 преступников, ликвидировано 66 банд, 403 воровские и «хищнические» группы, 183 группы спекулянтов.
[200] Дело в том, что последние зачастую действовали не в одиночку. Скажем, три человека – «А», «Б» и «В» – крали с фабрики мануфактуру. Выносили ее в сговоре с вахтером или вохровцем «Д», потом хранили украденное дома у «Е», а продавали все это, используя свои связи, «Ж» и «3». Получалась спекулятивная группа.
За это время в Ленинграде число осужденных за бандитизм и разбой составило 940 человек, за грабежи – 1885 и за убийства – 206 человек. В первой половине 42-го года значительное распространение получили такие преступления, как убийства и покушения на убийства с целью овладения продовольственными карточками и продуктами питания. За кражи были арестованы и осуждены 11 378 человек. Главным образом воровали из квартир эвакуированных и призванных в Красную армию граждан.
Последний вид преступлений вообще получил широкое распространение, в том числе в Москве. Так, в январе 1942 года военной прокуратурой города были арестованы управдом домоуправления № 96 РЖУ Бауманского района СИ. Филяев, делопроизводитель того же домоуправления Р. А. Аникина и мать последней М. И. Курочкина. Данные граждане, пользуясь своим служебным положением, вскрывали опечатанные квартиры эвакуированных и похищали из них оставшееся имущество, которое потом продавали.
Трибунал по законам военного времени приговорил Филяева и Акинину к расстрелу, а Курочкину – к 10 годам лишения свободы. В целях устрашения сообщение об этом было опубликовано в газете «Московский большевик» за 24 января 1942 года. 5 февраля в той же газете появилось сообщение об аресте воровской шайки, состоявшей из семи человек. На их счету было двенадцать краж из квартир эвакуированных. Главари – Ю. И. Фадеев и В. Л. Семенов – были приговорены к высшей мере наказания, остальные – к различным срокам заключения.
[201]
В Ленинграде за два года войны – с 1 июля 1941 по 1 августа 1943 года – за мелкие кражи с производства были осуждены 4023 человека.
[202] За хищение социалистической собственности – по тому самому знаменитому указу «семь-восемь», который «шил» вору в законе Ручечнику Глеб Жеглов в культовом фильме «Место встречи изменить нельзя», – осудили 1553 человека. Дело в том, что, в отличие от обычной кражи, за которую можно было отделаться и условным сроком, по Указу Верховного Совета СССР от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» за хищение колхозного и кооперативного имущества, хищение грузов на железнодорожном и водном транспорте был предусмотрен расстрел с конфискацией имущества, который при смягчающих обстоятельствах мог быть заменен на лишение свободы на срок не менее 10 лет, также с конфискацией имущества. «По десятке на душу населения», по выражению Глеба Жеглова. При этом осужденные по этому указу не подлежали амнистии.
Основной контингент арестованных по статьям «спекуляция» и «хищение соцсобственности» составляли работники торгово-снабженческих организаций: магазинов, складов, баз и столовых. Преступников, подпадающих под указ «семь-восемь», называли «хищниками соцсобственности». В спецсообщении УНКВД Горьковской области об одном из фактов задержания сообщается: «7 августа 1943 года умело проведя операцию и проявив личную инициативу, участковый уполномоченный 6-го отделения милиции т. Хализов, член ВКП(б), задержал 2-х человек крупных хищников соцсобственности».
[203]
