В этот момент разговор барона и баронессы был прерван.
— Привет, Крим! Ох, Нока, Нока, а ты всё хорошеешь! Эфра, та и вовсе красотой любого сразит! Дружище, я тебя уже всю пятидневку жду в своём храме, а ты всё никак не найдёшь время навестить старого друга.
Едва только выехав из ворот, их небольшая кавалькада — семья Роев, капитан и два дружинника — на широком бревенчатом мосту через ров столкнулись с большим паланкином, переносимым сразу восемью смуглыми натийскими рабами, из которого им весело улыбался жрец Хаоса преподобный Ласий.
Крим и жрец приятельствовали давно, ещё со времён "Грязевого похода" десятилетней давности, когда оба спаслись от простуды и последующей смерти захваченной у гертцев бочкой крепкого рома, который целыми днями пили в мокром баронском шатре, пробиваемым льющимся с неба потоком воды. Тогда королевская армия потеряла треть своего состава даже не добравшись до вражеской армии. Впрочем, по слухам, у гертцев дела обстояли не лучше, хотя они, как считалось, и вышли победителями, потому что Вернигу Второму Ливорскому пришлось тогда отступить.
— Извини, преподобный Ласий, — Крим, подъехав к раздёрнутым шторкам паланкина, согнулся в седле, и они с приятелем пожали друг другу кисти рук в дружеском приветствии, — Я ведь каждый день на ристалище, меня бьют как деревянного болвана, — засмеялся он, — Только сегодня вот освободился, так тут же сюзерену срочно понадобился. Но завтра, сразу после Железного быка, готов проследовать с тобой, чтобы до утра послужить Хаосу, — тут барон поймал ироничный взгляд жены, напомнивший ему об обещании посетить с ней Живой рынок, — Точнее, не сразу после быка, а к вечеру, — поправился он.
Круглое лицо Ласия выразило недоверчивость.
— Только, смотри, не обмани, Крим, как в прошлый раз. И потом, какой я тебе преподобный? Разве так мы в грязи общались?
Оба рассмеялись, вспомнив не самые грустные дни своей жизни.
В эртнорский храм Хаоса Ласия сослали из столицы за распутство. При том, что, в отличие от Порядка, Хаос — хотя оба бога самоубийства резко осуждали — требовал всяческого изнурения плоти несдержанностью в еде, вине и распутстве. Что уж такого мог совершить этот круглолицый весёлый обормот, что даже столичный клир Хаоса счёл чрезмерным, Крим предположить затруднялся, а сам приятель на вопросы о случившемся с ним только подмигивал и посмеивался.
При этом, барон Рой прекрасно понимал, что желание жреца с ним встретиться проистекало вовсе не из одних только ностальгических воспоминаний и желания продолжить весёлое общение. Формально, храмы богов Порядка и Хаоса не враждовали между собой, а дополняли друг друга, в реальности же они вели бескомпромиссную борьбу за почитателей и, главное, жертвователей. Чем их больше у храма, тем больше богатства, власти и влияния. Ласий наверняка хотел перетянуть своего однополчанина в адепты Хаоса.
— Не обману, — пообещал Крим, — Ты же в курсе прошлого раза.
Пока они разговаривали, с обеих сторон моста скопилось много народа, вот только дворян среди желающих войти в город или выйти из него в этот момент не было, а простолюдины, даже при том, что среди них виднелись и весьма состоятельные горожане, не рисковали поторопить преподобного жреца и благородного барона со свитой.
— Ну, это да, надеюсь, что в этот раз наш граф не сорвётся в столицу участвовать в подавлении овощного бунта. К тому же, и с урожаями в этом году совсем не плохо, — жрец махнул рукой на прощанье, и рабы-носильщики, верно истолковав жест хозяина, понесли паланкин дальше, — До скорой встречи, Крим. Рад был увидеться, Нока, Эфра.
Барон успел заметить, что в ногах пухленького жреца, сидят две молоденькие девушки, старательно ласкающие пальцы его ступней, и засмеялся над причудами приятеля.
— Ты же послезавтра собрался участвовать в общей схватке? — усмехнулась Нока, — И как ты сможешь махать мечом после встречи с этим алкашом?
— А Лечение мне разве не поможет? — пожал плечами Крим, — И не называй Ласия алкашом, он всего лишь выпивоха.
Он равнодушно посмотрел, как от удара капитана Жерога плетью по голове потерял сознание какой-то парень-простолюдин, на своё несчастье оказавшийся перед мордой Эфриной лошади, и сочувствующе вздохнул, взглянув на развеселившуюся дочь — бедняга ещё не знает ответа графа.
Тут Крим подумал, что может отказ сюзерена и к лучшему? Зачем его любимой девочке этот графёныш? Лучше, пусть едет в столицу учиться в университете, приобретёт знания законов, управления, истории, алхимии и прочих наук, а заодно, даст Порядок, за четыре-то года жизни в Ливоре встретит кого-нибудь получше, чем Гочим Эртнорский — азартный игрок, кутила и бабник, правда, умелый мечник и сильный турнирный боец.
— Отец, я хочу участвовать в состязаниях лучников, — притормозив коня, Эфра оказалась вровень с родителями, — Граф сегодня сказал, что после общего сражения, он в замок не удалится, а посмотрит и стрелков. Вместе со всей семьёй. Ты же слышал?
Крим переглянулся с Нокой — обоим было понятно, что движет стремлением дочери показать свои умения лучницы, а они у неё действительно — это барон признавал не как отец, а как опытный воин — на высоком уровне.
— Конечно, — согласился он, хотя и сильно сомневался, что вскоре Эфра сама захочет участвовать в этих соревнованиях, в которых в основном состязались простолюдины, — Уверен, ты там хорошо себя проявишь.
Их кавалькада уже подъехала к первой группе шатров из нескольких десятков, по три-четыре занимавших огромную поляну вдоль реки Эрты.
На дальнем от городских стен краю ровного пространства располагалось ристалище, где показывали свою удаль не только воины Эртнорского, но и из соседних графств.
Расположение места состязаний подальше от города было выбрано не просто так, а с тем умыслом, чтобы желающие поглазеть на воинские забавы горожане не могли это сделать на дармовщинку, взобравшись на высокий вал у подножия стен — хочешь смотреть, плати в турнирную казну и получай свинцовую бляху с графским гербом, размером соответствующим внесённым деньгам, с которой тебя пропустят на трибуны или позволят расположиться рядом с ними.
— Господин, — обратился к барону капитан, — Ты определился уже, мы в этот раз за синих будем или за белых? Потому что, если наши люди должны будут вставать в первую шеренгу, то надо уже сейчас решать вопрос с копьями понадёжней.
Вопрос Жерога подсказал Криму трусливую мысль свалить на жену сообщение Эфре неприятного известия.
— Точно! Я совсем забыл уточнить этот вопрос у Генобия. Спасибо, что напомнил, — барон Рой, немного смущаясь, повернулся к жене, — Мне надо к Цевверу завернуть. Я не надолго.
Конечно же, Нока всё поняла, но препятствовать мужу не стала, да и не имела повода — причину тот нашёл весьма уважительную.
В шатре барона Генобия Цеввера, пожалуй, единственного его настоящего друга, Крим застал и лэна Машвера, который тоже входил в их турнирный отряд.
Аган сидел, вольготно расположившись на лавке, единственной, стоявшей возле стола, по середине первой комнаты. Генобий расположился на табурете в углу по пояс голый с подвёрнутыми штанами, опустив ноги в деревянную бадью с исходившей паром водой.
