* * *
Прошло несколько лет. Я уже и забыла о тех днях, лишь изредка терзаясь чувством вины. Как вдруг ко мне в дом нагрянула полиция.
Отпираться было бесполезно.
Три года в психиатрической больнице и тридцать лет тюрьмы – это не самый ужасный финал для меня. Но я ни о чем не жалею. Я смогла снять проклятие и это главное. Моим детям больше ничто не угрожает…
Повод для убийства
Роман крепче обнял жену. Он пытался хоть как-то успокоить её, но у самого сердце готово было выпрыгнуть из груди.
Сегодня их дочь Вика не вернулась из школы домой.
Эти слова звучали как приговор.
По словам одноклассницы Даши, после того, как они с Викой попрощались, девочка точно видела, как Вика зашла в подъезд, а за ней какой-то мужчина в кепке. Мужчину Даша не запомнила. Сразу после мужчины следом зашла Баба Лида – соседка Романа по этажу.
Но как не силилась восьмидесятилетняя старушка, вспомнить приметы неизвестного мужчины она так и не смогла – торопилась встречать дальнюю родственницу и не обратила внимания.
Шли месяцы, но вестей от Вики или от её похитителей не поступало.
Когда Роман увидел на своём пороге участкового, его сердце будто остановилось. Трясущимися руками отец Вики открывал дверь и молился…
Но полицейский пришёл к нему по другому вопросу. На этот раз пропал местный дворник. Пожилой мужичок, лет шестидесяти. Дворник всегда был вежлив и часто помогал жителям дома: то сумки Бабе Лиде донесёт, то стаю собак бродячих от Вики с подружками прогонит, то хулиганов из подъезда выдворит.
Участковый предположил, что исчезновения Вики и дворника могут быть как-то связаны между собой. Последний раз дворника видели, когда он заходил в подъезд Романа. Никакой информации про дворника у отца Вики не было, и он ничем не смог помочь следствию.
Через несколько дней останки дворника обнаружил мусорщик в контейнере на окраине города. Тело мужчины было аккуратно разделено на части и упаковано в мешки для мусора.
Прошло ещё несколько месяцев.
В квартиру Романа снова позвонили. Незнакомая женщина лет сорока. Она выглядела взволнованной и уставшей.
– Здравствуйте. Меня зовут Ирина. Моя мать пропала. Она гостила у Лидии Семёновны – вашей соседки. Потом уехала. Но куда не сказала. Лидия Семёновна тоже не знает. Я опрашиваю всех соседей, может быть кто-то что-то знает или видел.
Ирина показала Роману фотографию на экране телефона, и мужчина сразу её узнал. Это была та самая дальняя родственница Бабы Лиды. Она уже несколько месяцев жила у неё.
– Да, я видел вашу мать. Точно помню, как Баба Лида говорила, что она уехала к родственникам в Приморье. Я как раз её встретил, когда она багаж вашей матери в такси грузила. Наверное, ваша мать уже в машине была. Но вряд ли это вам чем-то поможет, – вздохнул Роман.
– Но у нас нет никаких родственников в Приморье… – растерялась Ирина.
И Бабу Лиду вызвали на допрос.
Потом был обыск в квартире старушки, в ходе которого были обнаружены следы крови на стенах и ковре. Следствие также установило, что кровь из квартиры Бабы Лиды принадлежала дворнику и неизвестной женщине.
В молодости Лидия Семёновна работала на скотобойне, поэтому, как расчленить тушку, знала хорошо, да и инструмент имелся.
Баба Лида не стала отпираться и во всем призналась. Дворника убила, потому что он ей всё знаки внимания оказывал, а как родственница приехала, то на неё переключился. Мать Ирины убила – потому что характер у той скверный был, да и грязнулей была, посуду за собой не мыла. Соседскую дочку Вику – нечего музыку так громко слушать, говорила же ей, что мешает…
Тела всех жертв Лидия Семеновна расчленяла и за город на такси везла, да по помойкам рассовывала, либо собакам бродячим скармливала.
В ходе психиатрической экспертизы бабулька была признана невменяемой.
Отравительница
Часть I. «Детство»
Меня зовут Татьяна Иванюгина, в девичестве Малькова, и я хочу рассказать вам свою историю…
Я родилась в 1941 году в славном городе Киеве. Помимо меня у моих родителей было ещё пятеро детей. Жили мы не богато, в коммуналке, где нам изо дня в день приходилось уживаться с кучей соседей, с которыми у моих родителей всегда были напряженные отношения.
Ещё в детстве я дала себе слово, что во что бы то ни стало вырвусь из этой нищеты!
Моей заветной мечтой в то время была покупка чёрной «Волги» – вершины достатка, как мне казалось на тот момент. Я должна была разбогатеть любой ценой!
Мои родители были прекрасными людьми, для нас с братьями и сёстрами они были идеалом. У мамы в молодости была очень хорошая подруга, которая работала в геологическом институте. Однажды она рассказала маме о необычном яде – Клеричи, который геологи используют для определения плотности минералов. У человека же раствор Клеричи вызывает тяжелое отравление и сопровождается угнетением сердечной деятельности, болями в суставах, бессонницей, авитаминозом и проблемами с почками – вплоть до летального исхода. Часто этот яд также используют для травли крыс. Для этой цели мама, собственно, и взяла его у подруги… Потравить крыс. Их развелось слишком много в нашей общаге.
Первой «мышкой» стал наш сосед через стенку: он слишком громко слушал своё радио и мешал нам спать. Мама угостила любителя радиоэфира своими фирменными пирожками. И больше нам никто не мешал спать.
Вторая «мышка» – ещё одна мерзкая соседка по коммуналке, бесконечно достававшая нас своими замечаниями за недостаточно чисто вымытый туалет.
Третьей «мышкой» стала наша родственница – Галина. Толстая корова с грязным языком. Когда мама лежала в больнице, эта гадина всячески намекала нам на то, что пора бы готовиться уже к похоронам. Никто не смел так говорить о маме!
Отец страшно разозлился на Галину в тот вечер, но он не был дураком и не стал ей ничего высказывать, а лишь предложил выпить рюмку за здоровье мамули…
И похороны, действительно, состоялись. Но только не мамины, а той, что сама пророчила ей скорую смерть.
Врачи списали ужасное состояние Галины на пищевое отравление, она грешила на несвежее яйцо, которое предложил ей папуля на закуску к стопке. Ох, и как же она ошибалась!
Часть II. «Чёрная вдова»
Я по-прежнему мечтала о своей новёхонькой чёрной «Волге», но денег на её покупку всё ещё не было.
Идти работать на завод и там гробить своё здоровье не понятно ради чего, я не стала. Пусть беднота там себя хоронит, а я создана для роскошной жизни!
И когда мне предложили заняться спекуляцией, я долго не думала. Правда вышло с этим делом неудачно: меня поймали и теперь я имела судимость.
