Переведя дух, женщина огляделась и прислушалась.
Тишина. Рядом никого не было.
«Глупость какая-то», – подумала Тоня, но испуг до конца ещё не прошёл.
После душа женщина отправилась готовить себе завтрак. Антон написал смс, что будет через два часа. Пока жарился омлет, Тоня подошла к холодильнику за соком.
На темной глянцевой поверхности дверцы женщина снова увидела силуэт в капюшоне. Тоня резко обернулась. Никого.
«Да что со мной сегодня?»
Женщина выключила плиту и снова пошла в ванную комнату. Ей хотелось умыться, чтобы скорее прийти в чувство.
Окатив лицо холодной водой, Тоня посмотрела на своё отражение.
«Бред какой-то. Успокойся. Все хорошо. Ты здесь одна. Скоро приедет Антон и…»
Зеркало зарябило. Теперь оно показывало совсем другую картину.
Из душевой кабины вышла девушка, взяла полотенце и достала тюбик зубной пасты. Девушка была уже другая: у неё были рыжие волосы и зеленые глаза.
Но финал оказался тот же. Темная фигура жестоко расправилась и с ней, только на этот раз орудием убийства был топор.
Удар пришёлся прямо в затылок несчастной. Глаза рыжеволосой красавицы остекленели, и она камнем рухнула вниз.
Это было уже слишком для Антонины. Она с криком вылетела из ванны и побежала на второй этаж за вещами.
Быстро побросав свои вещички в сумку, она хотела было выбежать из комнаты, но вдруг остановилась.
«Нужно удостовериться, что все происходящее – не плод моего воображения».
Тоня снова подошла к старому зеркалу и отодвинула ковёр. Если то, что она видела в отражении – правда, должны были остаться хоть какие-то следы преступления.
Под ковром, действительно, обнаружилось несколько коричневых пятен. Присмотревшись к ворсу самого ковра, женщина разглядела большое чуть побелевшее пятно – ковёр явно хорошенько отмывали в том самом месте, где была лужа крови из отражения…
Окончательно отбросив все сомнения, Тоня ломанулась на выход из жуткого дома. Теперь ей было понятно, что означала фраза Антона: «девушки просто исчезают из моей жизни».
«Конечно, исчезают, маньяк ты сраный!»
Торопясь быстрее сбежать до прихода Антона, женщина вспомнила, что оставила телефон на кухне.
Второпях схватив мобильник, Тоня мельком взглянула на холодильник и опять увидела отражение человека в капюшоне. Только в этот раз всё было по-настоящему.
Жуткий маньяк, сжимавший в руках разделочный топорик для мяса, с криком нёсся на Антонину…
Тоня резво отпрыгнула и схватилась за… ложку.
Это первое, что попалось ей под руку. Мысленно попрощавшись с жизнью и любимым котом, Тоня закрыла глаза…
* * *
Пришла в себя Антонина уже вся в крови перед лежащем на полу трупом молодой женщины в чёрном балахоне. Из глаза убитой торчала столовая ложка.
Позже Тоня сама не могла объяснить, как это произошло. Как сказали врачи, осмотревшие её после трагедии, это было состояние аффекта.
Маньяком с топором оказалась бывшая жена Антона, повредившаяся рассудком после развода. Она верила в их счастливое воссоединение и таким образом устраняла соперниц.
Имея дубликаты ключей от дома, женщина выслеживала несчастных и выжидала удобного момента, когда те оставались одни.
Убийца прятала тела своих жертв в бойлерной, а потом ночью вывозила их в ближайшую посадку. А дальше обставляла всё так, будто девушки просто сбежали от надоевшего кавалера: писала смс или оставляла записку.
Как ни странно, но после случившегося Тоня все-таки согласилась выйти замуж за Антона, но с одним условием: дом придётся продать.
Подменыш
После возвращения из Шотландии мой пятилетний сын Костя стал вести себя очень странно…
В отпуске всё было прекрасно: мы с мужем сняли небольшой домик у леса и всей семьей любовались видами и красотами европейской страны. Но после… После Костик стал совсем другим. Его перестали интересовать любимые игрушки, он стал капризным и даже каким-то злобным. Возможно, это просто такой период взросления ребёнка. Думала я в начале. А нужно было сразу бить тревогу…
В общении с другими детьми у него тоже начались проблемы. Мы часто гуляли на детской площадке вместе с моей подругой Алей, у которой был сын такого же возраста, как мой. Последнее время Аля стала избегать нашего общения.
Когда я напрямую спросила у неё в чем дело, она рассказала мне следующее: «Я против общения Костика с Мишей. Сын рассказал мне, как однажды твой Костя сказал ему, что хочет убить его, а потом в подробностях описал, как он это сделает. Я, конечно, не знаю, что там у вас происходит в семье, но пока мы лучше погуляем одни».
На мои вопросы Костя только улыбался и ничего не отвечал. От этой улыбки у меня по спине мурашки бежали…
Вскоре с нами перестали дружить все дети во дворе, пришлось теперь гулять в парке.
Однажды, когда я пыталась накормить сына кашей, которую тот наотрез отказался есть, он укусил меня за руку! Да так сильно, что до сих пор остались шрамы на запястье! Самое страшное, что по его глазам было видно: ему это понравилось.
Муж на все мои жалобы отвечал, что это просто переходный возраст, нужно перетерпеть. Он не видел никакой проблемы в поведении ребёнка. О консультации психолога и слышать не хотел. Но здесь нужно сказать, что при отце Костик был паинькой. Только при мне он показывал свой характер.
Чувствуя свою безнаказанность, сын стал регулярно щипаться и кусать меня, его истерики становились все громче и невыносимей, он словно специально изматывал меня .
Стыдно признаться, но тогда я в первый раз подняла на него руку: влепила пощёчину.
– Ты ещё пожалеешь, сука! – прошипел Костя и опять стал улыбаться этой своей дьявольской улыбкой.
Мне было стыдно за себя и страшно от происходящего. Постепенно я стала ненавидеть собственного ребёнка. Ни о какой любви уже не шло и речи. А после произошедшего сегодняшней ночью остался только страх.
Муж был в командировке. Я проснулась от чувства внезапной тревоги. И не зря.
Над моей кроватью склонился Костя. За спиной он что-то прятал.
Я схватила его за руку и развернула. Сын сжимал в руке нож.
– Где ты это взял?! Что ты тут делаешь? – закричала я в испуге.
Костя лишь засмеялся, вывернул руку и убежал, громко шлепая босыми пятками. У двери он обернулся. Я готова поклясться, что видела, как его глаза сверкнули красным пламенем в темноте.
Я сразу же включила свет и больше в эту ночь спать не ложилась. На следующий день, когда Костя был в саду, я стала искать в интернете объяснение поведению Кости. Так и написала: «Я боюсь своего ребёнка. Это не мой сын».
