Прошли века, а к спору, начатому еще Сыма Гуаном с Ань Лушанем, все время будут возвращаться китайские мыслители: что лучше защищает страну — технические усовершенствования или добродетели? Выбор в пользу добродетелей, сделанный на рубеже XI–XII вв., был судьбоносным, к нему не раз возвращалась китайская общественная мысль. Историописание в Китае находилось под контролем традиционалистов неоконфуцианского толка, с их легкой руки эпоха Сун навеки стала символом неправедного правления.
Государство Ляо пало в 1124 г. под ударами чжурчженей, договорившихся с китайцами о содействии. Лишь небольшая часть киданей спаслась бегством в Семиречье, где они образовали свою державу.
Несмотря на то что вклад китайской стороны в победу был невелик, чжурчжени были готовы передать несколько областей союзнику. Однако сторонники строгой конфуцианской морали вынудили Хуэй-цзуна приказать войскам занять все территории, некогда принадлежавшие Китаю: земли Поднебесной должны принадлежать императору, договоры с варварами не имеют силы. Императив морального долга оказался сильнее трезвых расчетов. Но чжурчжени разбили китайскую армию и осадили Кайфэн.
Для конфуцианцев и их учеников было ясно, что причина катастрофы — внутренний недуг государства. Отовсюду подавались докладные записки, объяснявшие все коварством и корыстолюбием правительства Цай Цзина. Но вместо того, чтобы отрубить голову либо ему, либо его врагам, император, выплатив варварам огромную контрибуцию и заключив тяжелейший мир, 18 января 1126 г. отрекся от престола в пользу сына.
Император слишком много трудился во имя гармонии, веря в то, что она зависит именно от него, и поэтому, увидев крах своего идеала, не стал искать других виноватых. В китайской традиции Хуэй-цзун получил прозвище «Ветротекущий император», официальная историография не прощала ему увлечения даосизмом, растраты средств на искусство, доверия к реформатору Цай Цзину и его клике. Но, по сути, он совершил лишь одну роковую ошибку, поддавшись мнению большинства и нарушив договор с чжурчженями.
Новый император внял требованиям критиков, в первую очередь — ректора академии Ханлинь — и прогнал Цай Цзина. Затем, наскоро собрав новую армию, послал ее вдогонку чжурчженям, увозящим богатую добычу Но и эта армия вновь была разбита, что уже стало непоправимой катастрофой. В январе 1127 г. Кайфэн оказался в руках варваров. Погибла императорская коллекция произведений искусства. И новый, и прежний император были угнаны в Маньчжурию вместе с тысячами придворных.
Север против Юга. Империя Южная Сун и империя Цзинь
Весь Северный Китай оказался во власти чжурчженей, которые даже сумели переправиться через Янзцы, но были не готовы к тому, чтобы развивать дальше свой неожиданный успех. Младший брат императора Гао-цзун сумел бежать на Юг, где провозгласил империю Южная Сун.
Власть над громадными территориями оказалась для чжурчженей неожиданностью, они неоднократно побеждали китайские армии, но завоевать и контролировать враждебную к ним густонаселенную страну они были не вполне готовы. По всей видимости, они рассчитывали, что раз в их руках находится почти вся императорская семья со старым и молодым императорами, то они смогут утвердить на Юге государство, которое будет полностью зависеть от империи Цзинь. С этой целью они на первых порах предпочитали создавать на завоеванных землях «вассальные» или «буферные» государства.
В 1127 г. они заставили находящегося у них в заложниках суннского вельможу Чжан Банчана занять трон марионеточного государства Чу. Тот совсем недолго пробыл в «императорах». Как только чжурчженьские войска ушли, передал свою власть императору новой династии Южная Сун. Последний, однако, казнил Чжан Банчана как узурпатора. В 1130 г. было создано другое вассальное государство — империя Ци, охватывающая провинции Шаньдун, Хэнань, Аньхуэй и Цзянсу Из чиновников, вызвавшихся служить победителям, был выбран Лю Юй. Империя Ци оказалась более жизнеспособным государством. Пример Чжан Банчана, казненного в Южной Сун, убедил Лю Юя и его приближенных, что лучше сохранять верность чжурчженям. Армия империи Цзинь была надежным прикрытием, но и Лю Юю удалось создать свои территориальные войска, достаточно успешно действовавшие против повстанцев, мародеров и бандитов. Империи Ци удалось переманить на свою сторону некоторых военачальников Южной Сун, подвергшихся опале. Многие чиновники бежали на Юг, но было и обратное движение — сохраняя общий принцип чиновничьей иерархии, Лю Юй снимал бюрократические барьеры, обеспечивая более быстрое продвижение по службе. Привлекал он и многих южных купцов, ведущих контрабандную торговлю: они освобождались от налогов, и им предоставлялась свобода действий. Однако в 1137 г. чжурчжени изменили свою политику, осознав, что раз с Южной Сун им с наскока справиться не удалось, то им придется либо вести длительную войну, либо налаживать перемирие. Необходимость в буферных государствах отпала, и империя Ци была упразднена, ее земли вошли в состав империи Цзинь.
Под властью Южной Сун оставались земли, где ранее проживало 50-миллионное население, теперь же к ним присоединялись все новые волны беженцев. Многие рвались в бой, мечтая освободить Север. Но положение Южной Сун осложнялось новым мощным восстанием в провинциях Хунань и Хубэй, где давно действовала даосская секта Байлянь-цзяо. Восставшие грабили буддийские монастыри, убивали землевладельцев-«поглотителей» и непопулярных чиновников. Число мятежников доходило до 400 тыс. человек. Они создали новое «царство Чу», где были отменены повинности и делались попытки установить всеобщее равенство. Армия «царства Чу» попыталась воевать с чжурчженями, но быстро была ими уничтожена. Однако завоевателям приходилось действовать на территории, где велась настоящая «война всех против всех». Они совершали длительные рейды на земли к югу от Янцзы, на запад, в Сычуань, но закрепиться там не смогли и несли большие потери. Выяснилось, что летом во влажном климате чжурчженьские кони слабели, а тетива луков отсыревала. Армия Цзинь теряла свои преимущества.
Императору Гао-цзуну приходилось отступать все дальше на Юг, пока в 1231 г он не утвердил столицу в Линьани (совр. Ханчжоу). Здесь, на территории, изобилующей реками, каналами и рисовыми заболоченными полями, можно было не опасаться внезапной атаки чжурчженьской конницы. Однако этот город долгое время рассматривался как временное пристанище двора, надеявшегося отвоевать Кайфэн.
С 1129 по 1141 г. продолжались опустошительные войны между империями Цзинь и Южная Сун. С 1136 г. правительство Южной Сун начало переговоры с империей Цзинь, поняв, что для продолжения войны в стране нет сил. Однако движимые ненавистью к варварам, местные ополчения и отдельные регулярные части вели войну на свой страх и риск. Особенно выделялся военачальник Юэ Фэй, автор знаменитого стиля боевого искусства «длинный кулак». Вооружив своих воинов пиками с крюками, он научился противостоять атакам варварской конницы. Главным секретом его успеха являлась строгая дисциплина, установленная в войсках, смелость и независимость в принятии решений. Он стал одним из лидеров «партии войны», стремящейся полностью сокрушить империю Цзинь. Несколько раз успехи китайских войск позволяли надеяться на скорое освобождение Лояна, а то и Кайфэна. Но в правительстве возобладала «партия мира». Некоторые историки полагают, что и сам император Гао-цзун, помимо неверия в возможности своей армии, еще и опасался, что в случае полной победы получит свободу и его сводный брат — последний император Северной Сун, плененный чжурчженями. Ведь многие в «партии войны» склонялись к тому, что по праву трон принадлежит только ему. Правительство, желавшее заключить мир, никак не могло остановить Юэ Фэя, все более выходящего из-под контроля. Во время кампании 1141 г. он одиннадцать раз игнорировал приказы императора об отступлении, что создавало угрозу другим армиям. В конце концов, он был вызван в столицу и по требованию суда принял яд. Однако популярность его была такова, что в 1163 г. доброе имя полководца было восстановлено, а впоследствии в его честь воздвигли храм. Образ Юэ Фэя стал синонимом доблести и патриотизма, а имя его главного противника, главы «партии мира» министра Цинь Гуя, — символом предательства. Еще в императорское время в Ханчжоу был поставлен памятник Юэ Фэю, перед которым униженно склонились фигуры Цинь Гуя и его приближенных.
