Новый император Ваньянь Юн (1161–1189) сумел остановить наступление южан, заключить мир с ними мир, подавить восстание киданей и других племен. Он получил хорошее образование в китайском духе, но прежде всего стремился возродить чжурчженьские традиции и создать самобытную культуру. Вступив на трон, он сразу же возобновил пышные охотничьи традиции чжурчженьской знати. В 1173 г. он ввел параллельную систему обучения и должностных экзаменов на чжурчженьском языке, для этого была создана придворная Академия и несколько школ в округах. На этот язык в массовом порядке переводилась китайская литература, создавались исторические произведения, отпечатанные экземпляры перевода краткого введения в учение Конфуция о семейном долге в обязательном порядке раздавались всем командирам императорской гвардии. Трудно сказать, чему больше способствовала такая политика — формированию культурной самобытности чжурчженей или же лучшему усвоению ими китайских ценностей? Кандидаты, выдержавшие экзамен, чаще становились учителями чжурчженьских школ и переводчиками, чем занимали важные посты в управлении. Подорвать китайскую культурно-бюрократическую монополию не удалось.
В целом же в исторической традиции Северного Китая правление Ваньянь Юна (храмовое имя — Ши-цзун) запомнилось как время относительного покоя и процветания. Следующий император Ваньянь Цзин (храмовое имя — Чжан-цзун) (1189–1208) лишь формально поддерживал «чжурчженьский ренессанс», сам же женился на этнической китаянке, разрешив подобные браки чжурчженям. В 1201 г. по его инициативе был издан свод законов — Тайхэ, во многом основанный на аналогичных кодексах империи Тан.
На рубеже XII–XIII вв. в империи Цзинь усилились кризисные явления. На севере начались войны с монгольскими племенами. Тяжелое состояние земледелия усугубилось природными катаклизмами — в 1194 г. река Хуанхэ вышла из берегов, затопив часть провинций Хэбэй и Шаньдун. В следующие годы на Северный Китай обрушилась засуха, за которой последовали нашествия саранчи. Как это часто бывало — несчастья воспринимались как знак Небес. Все это усиливало «партию войны» при дворе Южной Сун.
Южного императора Нин-цзуна (1194–1224) больше волновали вопросы экономики (в стране ускорилась инфляция бумажных денег) и философии (поступили доносы на придворного философа Чжу Си), чем войны и политики. В начале его правления незаметно, но неуклонно усиливалась группировка во главе с Хань Точжоу, ставившая своей целью отвоевать Северный Китай. Подготовка к реваншу велась постепенно — сперва при помощи усиления культа героя Юэ Фэя и публикации ряда исторических сочинений, повествующих о победоносных войнах с северными варварами. С 1205 г. Хань Точжоу, встав во главе военного ведомства, спровоцировал восстания на Севере, направленные против власти чжурчженей. Повстанцы скрытно получали помощь деньгами и оружием. Наконец, летом 1206 г. война была объявлена уже официальным манифестом, в котором империя Цзинь называлась утратившей «мандат Неба». Но южане явно переоценили степень упадка империи Цзинь, которая оказала ожесточенное сопротивление и сумела перенести военные действия на территорию Южной Сун. В итоге императорские гвардейцы убили Хань Точжоу, и в 1208 г. с империей Цзинь был заключен новый мирный договор, увеличивавший размер выплачиваемой южанами дани. В знак примирения голова Хань Точжоу, покрытая лаком, была отправлена императору Цзинь в драгоценной шкатулке.
Но уже в 1216 г. Южная Сун начала новую войну, воспользовавшись борьбой, которую империя Цзинь вела с монголами. И вновь успех сопутствовал южанам лишь вначале, а в 1224 г. они вынуждены были заключить мир. И только в 1234 г. они дождались наконец падения власти чжурчженей. Напрасно те предупреждали своих южных соседей, что, справившись с Цзинь, монголы доберутся и до них. Союз с монголами казался Южной Сун более выгодным. После 10-месячной осады хану Угэдею удалось взять Кайфэн, и Ай-цзун, последний император Цзинь, покончил с собой. Однако Южная Сун, как некогда и ее предшественница, не смогла воспользоваться падением своего давнего врага. Вскоре на нее обрушились войска монгольской империи.
История не повторилась полностью. Южная Сун сопротивлялась сильнейшей в мире монгольской армии гораздо энергичнее, чем Старшая Сун воевала с чжурчженями. Сказывались боевой опыт, роль военного флота, уже достаточно сильно развитого огнестрельного оружия и, конечно, экономическая мощь империи. Но все же в 1279 г. династия Сун пала окончательно, уступив место монгольской империи Юань.
Наследие «неправильной империи»
Как уже отмечалось, в традиционной китайской историографии за эпохой Сун закрепилась репутация «неправильной империи». Но именно на этот период приходится пик научных и технических открытий, которыми гордятся современные китайцы. Все, что связано с навигацией и водным транспортом, значительно обогнало свое время — механические шлюзы, колесные суда, океанские многомачтовые корабли, снабженные водонепроницаемыми переборками, сухие доки и многое другое, не говоря о сложных навигационных приборах. Мореплавание было двигателем не только картографии и географии, но и математических знаний. Математики, преподававшие в частных школах Южной Сун, производили вычисления на уровне европейской науки XVII в.
Для неоконфуцианской традиции этот период также оказался исключительно важным. Именно тогда творил Чжу Си (ИЗО–1200), великий философ, завершивший синтез неоконфуцианства. Он обладал феноменальной популярностью уже при жизни. Занимая ряд должностей, в том числе придворных, из-за своей принципиальности (он не скрывал своей горячей приверженности идее войны за воссоединение Китая) он часто попадал в опалу. Философ был реабилитирован лишь в последний год жизни, зато посмертные почести ему воздавались регулярно, а в 1241 г. табличка с его именем была установлена в храме Конфуция. В китайской традиции его часто называют вторым по значимости философом после Конфуция. Чжу Си оформил канон конфуцианства: четыре главные книги, отредактированные и прокомментированные им, оставались основой классического образования до начала XX в. Философия Чжу Си соединила даосское учение о Беспредельном с конфуцианским пониманием Великого предела. Это открывало путь к познанию природы микро- и макрокосма, что было важно не столько для преобразования мира, сколько для укрепления гармонии в сердце и помыслах отдельного человека, его семьи, общества и всей Поднебесной.
К эпохе Сун относится и одна из самых любимых китайцами картин — «По реке в праздник Цинмин». Действие, запечатленное цветной тушью на длинном (528 см) и узком (25 см) шелковом свитке, разворачивается вдоль реки Бяньхэ, несущей свои воды из сельской местности к столичному Кайфэну, вплоть до самого императорского дворца. Подсчитано, что художник с величайшей точностью изобразил 814 человеческих фигур, 28 лодок, 94 животных и 170 деревьев, 13 повозок, 18 паланкинов и свыше 100 торговых павильонов.
Свиток начинается с сельских пейзажей, отмеченных признаками наступающей весны. Техника рассеянной перспективы создает впечатление, что лес на горизонте покрыт туманной дымкой, сквозь которую пробивается утреннее солнце, на деревьях только начали распускаться листья. По мере приближения повествования к городским предместьям и далее к центру города пространство начинает насыщаться изображениями людей и построек: воспроизводятся улицы деревень и пригородов, усадьбы богатых землевладельцев, городские стены с надвратной башней, театральные подмостки, таверны и лавки, кварталы, пересеченные улицами, улочками и переулками, каменные и деревянные мосты, перекинутые через реки и каналы. На улицах и мостах можно наблюдать массу жанровых сценок праздничного дня. Знатные горожанки под зонтиками, уважаемые люди в паланкинах, крестьяне с осликами, верблюды, шествующие по главной улице, покупатели, приценивающиеся к товару в лавках, бурлаки, тянущие по реке барки и плоты, — вся эта постепенно нарастающая теснота города внезапно обрывается. Возможно, оригинал свитка утратил свой завершающий фрагмент.
