А в Степи жизнь шла привычным чередом. Бежавшие от чжурчженей кидани основали в долинах Чу и Таласа свое государство. Оно просуществовало недолго (1140–1212), но подчинило себе всю Среднюю Азию, разгромив сельджуков султана Санджара. Взлет сельджуков был столь же стремителен, сколь и распад их султаната. Кочевавшие в низовьях Сыр-Дарьи западнотюркские племена оказались в Хорасане, на землях державы Газневидов, но вскоре восстали против нее. Их вождь Тогрул-бек из рода Сельджуков, взяв Нишапур, провозгласил себя султаном в 1038 г., захватил Хорезм, большую часть Ирана, Ирак, где после покорения Багдада в 1055 г. получил султанский титул от аббасидского халифа и наконец подчинил Закавказье. Разгромив византийскую армию, сельджуки заняли большую часть Малой Азии и Ближний Восток. На завоеванные земли выплескивались волны кочевников: туркмен, огузов, кыпчаков. Наголову разбив византийцев под Манцикертом и захватив Иерусалим в 1071 г., турки, объявившие «священную войну», грабили христианские церкви, убивали паломников, спровоцировав тем самым подготовку Крестового похода в Европе. Султанский визир перс Низам-аль-Мульк пытался упорядочить управление их землями, используя местные традиции, в том числе институт икта — пожалованное за службу право сбора налогов с определенных земель. Но центростремительные процессы вели к распаду султаната на Западный и Восточный (1119 г.), затем процесс дробления ускорился. В Малой Азии, на территории Ирана, на Ближнем Востоке образовались небольшие султанаты турок и иные их политические образования. Племена турок обосновались в Восточной Анатолии и на плоскогорьях Ирана, продолжая вести полукочевой образ жизни. С этих пор в регионе возобладала наметившаяся ранее традиция отдавать военную функцию в руки выходцев из кочевых тюркских племен. Иногда это происходило в экзотической форме: тюркские юноши покупались как воины-невольники, а затем захватывали власть и основывали династии, подобно гулямам в Делийском султанате или мамлюкам в Египте.
Кочевники могли выступать в роли ревнителей веры. В Северной Африке берберские племена, вдохновленные идеями шиитов, объявили своего правителя потомком Фатимы, дочери пророка. Воодушевленная религиозным рвением, конница кочевников в начале X в. разгромила тяжеловооруженных воинов-профессионалов арабской династии, правящей в Ифрикии (совр. Тунис). Затем была завоевана Ливия, и, наконец, плодородный Египет. Династия Фатимидов (909–1171), исповедовавшая антисуннитское течение в исламе — исмаилизм (крайний шиизм), именовала свою державу Халифатом, называя его единственно подлинным исламским государством. Фатимиды контролировали важные торговые пути, обзавелись мощным флотом. Оживление торговли, ускоренное начавшимся подъемом Запада, делало Египет богатейшей державой. Армия сначала состояла из бедуинов, затем из наемников и рабов-мамлюков. Когда в 1049 г. наместники Ифрикии попытались сбросить власть Фатимидов, на них были посланы берберские племена. Цветущая страна с развитым еще с античных времен земледелием и интенсивной городской жизнью превратилась в пустыню: население осталось лишь в узкой прибрежной полосе, и эмиры кочевников делили его между собой, взимая дань в свою пользу.
Тогда же в Западном Магрибе (Марокко) возникла община сторонников «чистого ислама», критиковавшая местные власти, отступившие от норм веры. Подвергшись гонениям, они удалились на юг, построили на краю пустыни укрепленные дома (рибаты) и строгостью нравов завоевали популярность среди берберских кочевников, получив название Альморавидов (аль мурабитун — живущие в рибатах). Их войско огнем и мечом прошлось по Западному Магрибу, превращая цветущие области в пустыни, уничтожая города. Альморавиды вторглись в Аль-Андалус (Испанию), где задержали продвижение христианской Реконкисты. Но в 1121 г. в Марракеше появились еще более ригористичные проповедники, требующие неукоснительного соблюдения единобожия (аль муваххидун) и потому получившие название Альмохадов. Это первые предшественники ваххабитов, объявили Альморавидов идолопоклонниками, отступившими от норм веры. Подвергшись гонениям, они удалились в Высокий Атлас, где нашли сторонников среди горцев. Войско Альмохадов в свою очередь огнем и мечом прошло по территории Марокко и Ифрикии и вторглось в Аль-Андалус, свергнув Альморавидов и создав новую империю, нетерпимую к иноверцам
[20].
В причерноморских и приазовских степях после распада Хазарского каганата не сложилось новой кочевой империи, в эти земли с Востока отступали племена, теснимые новыми волнами кочевников. На рубеже IX–X вв. здесь прошли венгры, разбив под Киевом войско русов, их сменили племена печенегов, нападавших на земли Древнерусского государства до того, как они были разбиты в 1036 г. Ярославом и откочевали на Дунай. После печенегов пришли половцы-кыпчаки. От их набегов многие жители Поднепровья уходили на север, в междуречье Оки и Волги, но и русские князья совершали ответные походы на Дон, на половецкие вежи. Отношения Руси со Степью были далеки от однозначности. Часть кочевых племен служила русским князьям. Князья женились на знатных половчанках. В XII в. у многих князей в степи был родич по женской линии, готовый прийти на помощь во время междоусобиц на Руси. Впрочем, князья и без кровных уз часто наводили половцев на земли своих соперников. Объединения русских княжеств для борьбы со степью не происходило. В «Слове о полку Игореве» половцы представлены не столько извечными врагами, сколько орудием Божьего гнева, каравшего князя за гордыню. При этом отсутствие политического единства сопровождалось бурным расцветом древнерусской культуры во всех ее проявлениях.
Для Византии народы, грозившие с востока и севера, были настолько привычны, что в хрониках их продолжали именовать «скифами» и «агарянами». Однако византийская дипломатия прекрасно разбиралась в этнополитических тонкостях, умело используя болгар против венгров, русов против болгар, печенегов против русов, половцев против печенегов, крестоносцев-латинян против сельджуков. Империя также стремилась включать новые народы в сферу своего культурного и церковного влияния, для чего Кирилл и Мефодий создали в свое время славянский алфавит. Но сельджуки — ревностные мусульмане — были противниками другого рода, и Византия потеряла все то, что ей ранее удалось отвоевать у арабов. Константинопольская столичная бюрократия не справлялась со своими задачами. К власти пришла династия Комнинов (1081–1185), выходцев из провинциальной военной знати. Им удалось выдержать осаду Константинополя сельджуками, отвоевать побережье Малой Азии, вытеснить печенегов с Дуная, отвести потенциальную угрозу со стороны крестоносцев. Остро нуждаясь в деньгах, Комнины предоставляли итальянским купцам права на беспошлинную торговлю в Византии. Императоры все больше опирались на владельцев военных держаний — ироний. Так удавалось быстро собирать и средства, и войско, минуя столичную бюрократию. Но теперь свободное крестьянство стремительно сокращалось. Города приходили в упадок, не выдерживая соперничества с западными купцами, получавшими привилегии. Это вызывало восстания и погромы «безбородых латинян». Отказ от традиционной для империи стратегии неминуемо приближал ее крах в изменившихся условиях, когда угроза шла с Запада.
