Следует отметить особое влияние на императора его любимой жены Чаби и ее участие в обсуждении государственных дел. Подобная роль женщины не соответствовала конфуцианскому канону, но большое влияние монгольских женщин на судьбы империи Юань неоднократно отмечалось китайскими историками, не скрывавшими своего осуждения.
Можно ли охарактеризовать период Юань как время упадка китайской культуры? В некоторых жанрах действительно наблюдался застой. Так, например, менее развита, чем в другие эпохи, была поэзия. Традиционная система должностных экзаменов, требовавших среди прочего также и демонстрацию поэтического дара, восстанавливалась с большим трудом, несмотря на усилия, приложенные еще Елюй Чуцаем, и даже несмотря на открытие в 1287 г. «Академии сынов отечества», призванной готовить высших чиновников, знающих классические тексты. На важные государственные должности в империи Юань предпочитали назначать не столько по результатам экзаменов, сколько в зависимости от этнической принадлежности или по другим соображениям.
Большим почетом пользовались исторические жанры. В XIV в. императоры обеспечили не только написание трех полных циклов истории последних династий, но и перевод на китайский язык монгольских исторических сочинений. Художники, каллиграфы и архитекторы часто приглашались на государственную службу. Так, например, художник Чжао Мэнфу, служивший также в военном ведомстве, стал главой императорской академии Ханьлинь. Хубилай-хан рассылал чиновников в отдаленные провинции для поиска талантливых людей и привлечения их ко двору.
Важной особенностью «Юаньского стиля» в живописи был отход от строгих канонов сунского времени — в картинах художников появляются новые сюжеты (данью вкусам монгольских аристократов было виртуозное изображение лошадей), влияние художественной традиции чужеземных стран (например, персидской миниатюры). В городах достигает небывалого развития драматическое искусство, в том числе и кукольный театр. Причем на севере Китая формируется жанр «ученой пьесы», призванный не столько развлекать, сколько популяризировать философско-этические идеи конфуцианских интеллектуалов.
Большим влиянием пользовалась арабская медицина: мусульманские медицинские трактаты и фармакопеи переводились на китайский язык. В южных городах по-прежнему много внимания уделялось преподаванию математики и астрономии: пока продолжались морские плавания и крупные торговые операции купцов, существовал интерес к этим наукам. Развитие баллистики, а также постоянные, хотя и по большей части не слишком успешные, эксперименты юаньских властей с выпуском бумажных денег также поддерживали спрос на сложные математические вычисления.
В ходе длительных войн Хубилай-хану удалось разбить мятежных Чингизидов на Севере и Северо-Западе Китая и, помимо завоевания Южной Сун, организовать военные экспедиции в Дайвет, Чампу, Бирму, Японию и даже на Яву. Эти военные предприятия коренным образом отличались от прежних действий монгольской конницы, не знавшей себе равных на открытой местности. Приходилось готовить десантные операции с участием многотоннажного флота, обеспечивать переброску и снабжение войск, сражаться в непривычном жарком и влажном климате в джунглях и в дельтах рек.
Попытки завоевания Вьетнама (Дайвьета), Чампы, Бирмы (Пагана), Японии, Явы, несмотря на временные успехи и победы монголов, стоившие им больших жертв, окончились неудачами армий империи Юань. Естественно, сильно пострадали и ее противники. Все, чего в лучшем для него случае смог добиться Хубилай, это признание формального ритуального вассалитета этих стран по отношению к Срединному государству, что никак не умаляло их суверенитета реального. Единственным государством, чей вассалитет по отношению к Юаням был реальным, являлась Корея (Коре), правительство которой признало господство монголов и использовало их силу в борьбе с местной оппозицией.
В то же время военная машина монгольской армии при Хубилае действовала эффективно. По свидетельству Марко Поло, когда Хубилай-хан решал собрать большую армию, это делалось настолько быстро и тайно, что никто о происходящем даже не догадывался. Хорошо было организовано снабжение армии, работа «инженерных войск», призванных строить осадные орудия, обеспечивать строительство дорог и переправ.
Законы империи Юань различали четыре категории подданных, в зависимости от их происхождения. Наибольшими привилегиями пользовались сами монголы и родственные им кочевые племена, за которыми было закреплено командование войсками и руководство практически всеми административными ведомствами. Следующими по престижу были выходцы из западных земель, называемые по-китайски сэму, или сэмужэнъ, «люди разных рас», к каковым относились тюркские народы, хорезмийцы, бухарцы и прочие мусульмане, но порой сюда входили и христиане — несториане, армяне, католики, уроженцы русских княжеств. В третью группу — хань жэнь — входили жители бывшей империи Цзинь и провинции Сычуань: китайцы северных провинций, китаизированные чжурчжени, бохайцы, кидани. Наконец, самую нижнюю ступень занимало все многочисленное население империи Сун — нань жэнь — китайцы-южане. Это деление было не столько этническим, сколько культурно-политическим. Так, например, те чжурчжени, которые не усвоили языка и обычаев Китая, относились не к третьей, а к первой группе.
Хубилай чувствовал себя более уверенно на китайской земле, чем в Монголии. Уделы монгольской знати не подлежали реформированию. Единственное, что удавалось Хубилаю, это назначать в каждый удел своего представителя — даругачи («давильщика», обладавшего правом ставить оттиск печати Великого хана). Большего сделать император не мог, да, вероятно, и не хотел. Несмотря на подавление мятежа Аригбуги, войны между монгольскими владетелями уделов продолжались еще многие десятилетия и в конечном итоге стали одной из причин ослабления и быстрой гибели империи Юань.
На территории современной Внутренней Монголии, подвластной непосредственно императору, была учреждена централизованная система управления. Центром стал город Шанду, куда на лето переезжал весь административный аппарат монголов, с трудом переносивших жару. Из Шанду расходились почтовые тракты во все уголки империи.
В Северном Китае, где Хубилаю удалось сломить сопротивление мятежной монгольской знати лишь в 80-е гг. XIII в., была наконец создана гражданская администрация, отсутствовавшая со времен падения империи Цзинь. На Юге же управление устанавливалось сразу по мере завоевания — в 70-е — 80-е гг. XIII в.
Каковы бы ни были экономические и идеологические успехи империи Юань, ее власть продолжала основываться на военной силе, и император постоянно совершенствовал организацию армии. К военной службе привлекалось все монгольское мужское население с 15 лет. Изначально монгольские войска не получали содержания и обеспечивали себя за счет своего скотоводческого хозяйства и военной добычи. Но Хубилай ввел регулярное денежное жалование, а также приписывал государственных крестьян к монгольским гарнизонам.
Хубилай-хан, как и некоторые прославленные императоры прежних династий, начал свое правление с земельной реформы, объявленной уже в 1261 г. Он учредил также ведомство развития сельского хозяйства, поставив во главе своего советника Яо Шу, о котором говорилось выше как о составителе законов в духе империи Тан. В штат этого ведомства вошли опытные агрономы, призванные помогать крестьянам практическими советами. Прежде всего, надо было возродить хозяйство Северного Китая, разоренное длительными войнами, в ходе которых сопротивлявшиеся жители уничтожались почти поголовно. Для этих областей были предусмотрены налоговые льготы. В городах строились новые зернохранилища, призванные на случай неурожая обеспечить не только горожан, но и крестьян. Император запретил монголам прогонять через возделанные поля скот и, что самое важное, запретил превращать их в пастбища.
