Докурив, бросил бычок на дно траншеи и втоптал в землю каблуком. После нескольких часов работы, казалось, что лопата весит раз в пять больше обычного.
В армии он всего второй месяц, но уже ненавидел ее всеми фибрами. Забрали в мае, когда в родном городе на берегу Черного моря только-только начался летний сезон. Вместо того чтобы купаться и знакомиться с приезжими девчонками, он потел, копаясь в земле словно крот. Повестка пришла оперативно, стоило только забросить университет, просто потому, что надоело учиться. Пропал стимул. Почти никто из знакомых, в дальнейшем не устроился по профессии. Экономист, белые рубашки, брюки со стрелками, галстуки и натянутая улыбка. Нет, это точно не его. Отец больше сорока лет отдал армии, желая на него походить, с детства грезил носить форму. Патриотические фильмы, где бравые ребята в голубых беретах лихо стреляли из автоматов и раскидывали врагов в рукопашной, только разжигали в детском мозгу желание пойти под погоны. Но иллюзии быстро растворились еще на сборном пункте. Вместо спецназа или десанта, куда мечтал попасть, распределили в войска связи, под Новочеркасск. В части оказалось попроще. Хоть он и был старше многих на два - три года, но из-за невысокого роста выглядел чуть ли не младше всех. Конечно, в армии - своя романтика, но для свободолюбивого человека жизнь по уставу сродни заключению, колючка на заборе и вооруженные патрули лишь дополняют ощущение. Жёсткое расписание, отсутствие личного пространства и свободы воли быстро ломают бунтарский дух.
Отвлекая себя воспоминаниями, чтобы не чувствовать усталости, продолжал копать. До возвращения в часть не меньше полутора часов, до конца траншеи – около двух метров. Если поторопиться, получиться выкроить время на отдых.
- Пашите, пашите негры, солнце еще высоко!
Обернувшись, увидел двух парней в форме. Кители несли в руках, ремни небрежно перекинуты через плечо.
- Тим, пить хочешь? – Высокий и худощавый сослуживец подошел к краю траншеи и протянул пластиковую полторашку.
- Что приперлись? Нам еще работать и работать. - Тимур взял бутылку и сделал несколько глотков теплой солоноватой минералки.
- Мы уже закончили. Теперь - расслабон. Бери больше, кидай дальше, отдыхай, пока летит, как говорится.
Вытерев губы тыльной стороной ладони, Тимур принялся копать быстрее - смотреть на отдыхающих сослуживцев, швыряя землю, не очень хотелось.
- Запарились рыть, в этой яме можно бассейн хороший сделать, а не септик! - Худощавый несколько раз согнулся и разогнулся, разминая спину.
Оба солдата повесили кители на торчащий из земли лом и улеглись на кучу песка, оживленно разговаривая.
- Интересно, сколько командиру части за нас – гастарбайтеров заплатили? - Высокий лег и подложил под голову руки.
- Не знаю, я слышал это дача какого-то генерала, так что, ему вряд ли что-то перепало. Как при коммунизме - за идею работаем. - Второй, чуть полный, сидел рядом и чертил на земле палочкой. Складки рыхлого тела покрыты мелкими бисеринами пота, как запотевшее стекло.
- Сейчас большая часть войск в стране, по факту, стройбат! – Усмехнувшись, высокий перелег на бок. – Тим, а ты на кого учился то?
- Да фигня такая, что и в жизни никогда не пригодится!
- Понятно, а мне предки сказали, после армии в универ пойду. Еще сам не знаю, на кого. Разошлю результаты ЕГЭ в несколько ВУЗов, куда возьмут, туда и пойду.
Через полчаса, лоснящийся от пота и тяжело дыша, Тимур вылез из траншей, осматривая проделанную работу. Убедившись, что глубина везде больше двух штыков и сержанту не к чему будет придраться, растянулся рядом с сослуживцами.
- Жека, не знаешь, что сегодня на ужин? - Посмотрел на часы, до приезда машины - около получаса.
- Гречка с тушенкой, для повышения солдатского духа и чай с бромом, для понижения сам знаешь чего!
- Бредятина, ничего никуда не добавляют. Кормят так, что и без брома не встанет. - Закрыл глаза и решил немного вздремнуть, накрыв лицо кепкой.
- О, хорошая мысль! Солдат спит, а служба идет!
Тимур почти сразу провалился в сон, утомленный организм требовал отдыха. Проснулся от приближающегося урчания двигателя. Толкнув лежавшего рядом сослуживца, осмотрелся по сторонам в поисках третьего. Толстый медленно приближался от перекошенного уличного туалета, на ходу поправляя ремень.
- Вот и прибыли за нами. - Женя стянул кепку и встал.
На участок заехал зеленый УАЗик с военными номерами. Тимур накинул куртку и застегнул ремень. Из машины вылез сержант, внимательно осмотрел траншею и удовлетворенно кивнул.
- Так, быстро загружаем инструмент и катим в часть, а то с ужином можем пролететь. А, как говорится, нет ничего хуже голодного сержанта.
Закинув лопаты и ломы за заднее сиденье, втиснулись в УАЗик и захлопнули двери. Тент машины нагрелся на солнце, температура внутри, как в сауне. Солдаты моментально покрылись каплями пота, не спасала даже теплая вода из бутылки.
Машина завелась и, громыхая прогоревшим глушителем, начала удаляться от участка. Минут через пять выехали на шоссе и, набрав скорость, направились к части. Задувающий во все щели российского внедорожника ветер немного охладил салон. Тимур прислонился лицом к стеклу и смотрел на мелькающие вдоль дороги оградительные столбики. Еще один день службы прошел, промелькнул так же, как эти столбики. Еще один лист календаря из бесцельно потраченного года, можно оторвать и выкинуть. Скоро в мусорном ведре их наберется триста шестьдесят пять, и он вернется домой. Триста шестьдесят пять серых листов - дней, похожих друг на друга, безликих и серых, изредка перемежающиеся парой красных цифр увольнительных или приезда родителей.
Еще один ничем не примечательный вечер и ночь, плавно вписавшиеся в однообразный календарь службы. Подъем. Как обычно, в шесть утра. Не успел проснуться, а уже одеваешь форму на ходу. Плац, утреннее построение. Только вот сегодня что-то не так. Не так, как всегда. Выражение лиц сослуживцев в строю потеряло былую отрешенность, и все они странно смотрят на небо. Тимур протер сонные глаза и тоже поднял голову. Никогда не видел небо такого цвета – фиолетового.
23 Июня 13.24 по московскому времени
Сидел в столовой и лениво ковырял тарелку супа с тушенкой. Аппетита не было, как и у всех остальных. Треть личного состава части отсутствовала, забив лазарет до отказа. Врач, капитан Снесоренко, сказал, что ничего серьезного, разновидность гриппа, но грипп никогда не валил с ног столько служащих одновременно.
В столовую быстрым шагом вошел дежурный по части.
- Через пятнадцать минут построение на плацу.
- «Скорее всего, дело не в гриппе, раз построение проводят в середине дня». - Тимур бросил ложку и направился к окну мойки.
Про небо, сменившее цвет, все молчали, только на утреннем построении провели разъяснение, что это - природная аномалия, связанная с глобальным потеплением и сильными магнитными выбросами на солнце, ионизирующими атмосферу. Телевизор в части выключили. Интернет на удивление молчал. Но непонятное чувство тревоги сворачивало желудок в тугой узел, наполняя живот холодными камнями. Тимур привык доверять своему чутью, порой сильно выручающее его в жизни. Иногда чуйка казалась сверхъестественной, настолько точно она предупреждала о неприятностях.
