– Причины ваших поступков более чем благородны, – согласился милорд Бастельеро похрустывающим от сухости голосом. – Однако вы должны понимать, что любое пятно на вашей репутации пачкает честь нашего рода, и я не могу допустить…
Кажется, он говорил что-то еще, но Айлин его уже не слышала – от ярости у нее зазвенело в ушах, причем все громче с каждым ударом сердца. О да, лорд Аранвен говорил вчера почти то же самое – но куда учтивее и сочувственнее, может быть, поэтому с ним было так легко согласиться! А Кармель… Айлин невольно вспомнила, что он сам предложил ей остаться в палате Ала и Лу, а ведь тогда она была его невестой! Он ее понимал! А она выбрала другого, не способного услышать и понять то, что для самой Айлин ясно, как день! Значит, пачкает честь рода? Сомнительная же это честь, если ее могут запачкать злые слова кучки бездельников!
– Когда вы сделали мне предложение, милорд, – вымолвила Айлин стылым от бешенства голосом. – Вы сказали, что моя репутация не имеет никакого значения. Поклялись, что сумеете защитить меня от сплетен! Сказали, что даже если кому-то хватит глупости и наглости оскорбить вашу жену, он точно не сделает этого дважды. А потом и остальные поймут, что я недосягаема для слухов! А теперь вы говорите мне о запятнанной репутации?! Разве я не говорила вам о ней же? Может быть, вам стоило прислушаться ко мне в тот день?!
«И отказаться от желания жениться на той, кто отказал вам трижды!» – едва не выпалила она, но вовремя прикусила язык. Если лорд Бастельеро узнает о Кармеле… если только заподозрит!
– Я никогда не пожалею, что… – начал супруг, но в этот момент его прервал деликатный стук в дверь.
– Войдите! – рявкнул лорд Бастельеро.
Дверь бесшумно приоткрылась, и дворецкий почтительно сообщил:
– Милорд, миледи, у ворот экипаж, а в нем две особы, которые утверждают, что приглашены милордом. Леди фраганского происхождения и ее спутник.
– Претемнейшая, я совсем забыл! – выдохнул лорд Бастельеро. – Просите их пожаловать.
– Гости? – Айлин приподняла брови, про себя искренне радуясь окончанию разговора и удивляясь личности визитеров.
– Прошу прощения, дорогая. Мне следовало вас предупредить. Если желаете, можете подняться к себе, я извинюсь перед гостями за вас.
– Ну что вы, милорд! – заверила его Айлин самым сладким тоном, на который сейчас была способна. – Я понимаю, что отправлять меня наверх, словно ребенка, уже вошло у вас в привычку. Но если нас посетила дама, то мне следует принять ее как хозяйке.
– Но… – начал снова лорд Бастельеро и смолк.
* * *
– Демуазель Дельфинэ ди Амбруаз и господин Жак Мерле! – провозгласил дворецкий, и Грегор впервые в жизни обрадовался появлению фраганцев.
Как удачно, что он оказался дома и сможет объяснить мастерам, что от них требуется. А еще удачнее, что их появление прервало неприятную сцену. Но… демуазель? Демуазель ди Амбруаз?! Ювелир обещал прислать мастера с подмастерьем, а вместо этого приехала его дочь или племянница? Еще и с мужчиной вместо положенной даме компаньонки?
Он снова повернулся к Айлин, сдержанно признавшись: – Дорогая, это должно было стать сюрпризом, но я не подумал, что его будет весьма трудно скрыть.
– Сюрприз? – переспросила его супруга как-то очень уж настороженно, словно ожидала чего-то неприятного.
– Я заказал новую обстановку для вашей любимой гостиной, – поспешно уточнил Грегор. – Простите, что не посоветовался с вами, но… вы позволите мне сохранить в тайне детали? Конечно, если вам что-то не понравится, потом это всегда можно будет переделать.
– Разумеется, – кивнула Айлин. – Потом. Я вас поняла, милорд. Надеюсь, этот сюрприз… Впрочем, неважно. Я вам очень благодарна, дорогой супруг.
И с безупречной учтивостью улыбнулась вошедшей в гостиную паре, пока Грегор с неприятным чувством обиды гадал, действительно ли это был намек на Эванс, или ему просто показалось.
– Месьор Бастельеро, мадам Бастельеро! – пропела черноволосая пухленькая девица, приседая в реверансе, ее спутник поклонился, а Грегор понял, что восторги по поводу изящества и красоты фраганок сильно преувеличены.
Не знай он имени этой особы, все равно догадался бы, с кем она в родстве, по необыкновенному сходству. Невысокая круглолицая девица, одетая в темно-голубое платье для визитов, была копией ди Амбруаза-старшего. Такая же смуглая и приземистая, с пышными формами, крупным носом и слишком пухлым ртом. Хороши у девицы ди Амбруаз были только глаза – большие, темные и яркие, опушенные роскошными ресницами и блестящие, как слюда. Увы, общего впечатления не могли исправить даже они, и Грегор мимолетно пожалел ювелира. Неприятно, должно быть, думать, что мужчины скорее очарованы приданым твоей дочери, чем ее прелестями.
– Миледи, сударь! – Грегор поклонился, ожидая, что гостья подаст руку для поцелуя, но Дельфинэ, словно тут же забыв о нем, обратила на Айлин любопытный быстрый взор, в котором немедленно вспыхнуло восхищение.
– Мадам будто соткана из солнечного света, – пробормотала она по-фрагански и тут же спохватилась на дорвенантском: – О, прошу прощения! Для меня большая честь быть принятой в вашем доме.
– Благодарю, вы очень любезны. – Айлин смущенно улыбнулась в ответ и протянула руку, которую господин Мерле, молодой, долговязый и скромно одетый, почтительно поцеловал. – Супруг не предупредил меня, что мы ждем гостей, я прошу прощения за домашний наряд.
Она тронула колокольчик и велела появившейся горничной принести шамьет, а Грегор, пока гости усаживались в кресла, невольно залюбовался женой. В легком утреннем платье и с простой прической, она выглядела такой милой, так старательно, изящно и учтиво исполняла долг хозяйки дома! Ну почему так не может быть всегда, разве он многого хочет? Ох уж эти ее странные идеи о долге и дружбе… Они, конечно, весьма хороши, когда не противоречат иному долгу, более важному – жены и будущей матери.
– Ну что вы, мы все понимаем! – заверила девица ди Амбруаз. – Мадам ожидает ребенка, это так чудесно! Ваш муж заказал в нашем ювелирном доме большой как это… презент… подарок для мадам. О, это должен быть сюрприз! Я так рада! Мы с Жаком будем вместе работать над этим заказом. Позвольте представить вам Жака, моего жениха.
Она стрельнула взглядом в сторону смутившегося юноши, а Грегор про себя неприятно удивился. Он ведь даже не маг! Неужели ди Амбруаз не мог найти для дочери лучшую партию?!
– Жак – лучший подмастерье моего отца! – тем временем гордо заявила фраганка. – Он очень талантлив.
– Подмастерье? – Грегор все меньше понимал в происходящем. – Ваш почтенный батюшка обещал прислать своего лучшего мастера.
– Ну да, – невозмутимо заявила девица ди Амбруаз. – Так и есть, месьор Бастельеро. Его лучший мастер перед вами. Это я. А Жак – наш с ним подмастерье.
Грегор изумленно воззрился на эту странную пару. Да что там странную – просто невероятную. Девица – мастер ювелирного ремесла?! Дворянка – невеста простолюдина-ремесленника?! Ди Амбруаз точно сошел с ума, такое нарушение приличий неслыханно! В сравнении с этим даже возмутительные слухи о том, что у фраганцев принято принимать дома любовницу мужа или любовника жены, не кажутся такими уж нелепыми.
