– Как не смогла? – поразился Аластор, с явным удовольствием скидывая камзол и расстегивая ремень.
Лучано, мысленно простонав очень выразительную благодарность Всеблагой за такую милость, отвернулся снова. Единственным, кто в этой комнате не вызывал у него решительно никаких желаний, был фраганец, но таращиться на него невежливо… лучше вовсе смотреть в пол!
– Вот так и не смогла, – отозвался разумник, шурша рубашкой и прочим бельем.
Раздевшись полностью, он, к счастью, набросил халат, и Лучано смог дышать чуть свободнее, даже рискнул поглядеть на Роверстана, ответившего ему непроницаемым взглядом с едва уловимой тенью насмешки. Да уж, и правда, сам виноват, если принял приглашение, не подумав… Знал ведь, что в Арлезе совместное купание с гостями – обычная и очень приятная часть званого вечера. Хозяин ведет освежиться гостей-мужчин, хозяйка, разумеется, женщин. Там и подумать не могут, что кто-то из этих самых гостей способен возмечтать о неприличном…
– Господа из этой службы, надо отдать им должное, перевернули дом вверх дном и разве что по камешку не разобрали, – задумчиво и с долей досады продолжил Роверстан. – Просмотрели все книги в библиотеке, простучали стены в поисках тайников и разобрали мебель. Но ничего действительно важного не нашли.
– А может, лаборатория была совсем в другом месте? – азартно предположил Лучано, радуясь возможности отвлечься.
Вдруг вспомнились слова мастера, что заговор барготопоклонников случился как-то очень уж вовремя для Дорвенанта.
– Вряд ли. – Роверстан подал каждому из гостей по халату, предусмотрительно подобранному по росту, и Лучано закутался в мягкую шелковую ткань. Все-таки арлезийцы знают толк в удобстве! – В саду Морхальт устроил могильник, где скрывал тела жертв и результаты своих экспериментов. Не думаю, что он привозил их откуда-то. Строение, что служило ему лазаретом, срыли до основания и даже землю под ним проверили, но ничего не нашли. А ведь опыты Морхальта требовали очень хорошо обустроенной лаборатории! К сожалению, мне не позволили участвовать в допросе его слуг, и от них тоже ничего не удалось добиться, а потом эти несчастные почти обезумели. Тех троих, что пережили допрос, я забрал и поселил в маленькой сторожке в глубине сада. Пытался вылечить и расспросить, но, боюсь, этот след тоже оборван. И все-таки я не теряю надежды найти записи своего бывшего наставника. Или… – Магистр запнулся и закончил: – Хотя бы помешать кому-нибудь другому их найти. Страшно представить, что может случиться, если открытия Морхальта попадут в нечистые руки.
Лучано с этим полностью согласился. Ему бы тоже не хотелось, чтобы какой-нибудь алхимик завладел личной рабочей книгой Ларци. Той самой, которую мастер когда-нибудь в виде великой милости позволит ему скопировать. Или не позволит, если решит, что его «идиотто» недостоин. Но вот если секреты сотен ядов утекут на сторону… Ой, что тут может случиться!
Вслед за Роверстаном и остальными он прошел в большую купальню, действительно устроенную в совершенно арлезийском стиле. Два длинных глубоких бассейна были выложены расписными изразцами, один – бело-голубыми, второй – желто-зелеными. Над первым курился чуть заметный парок, и комната была наполнена влажным жаром. В прозрачной воде виднелись широкие ступени, чтобы сесть, если не хочешь погрузиться целиком, а между бассейнами стоял поднос, на котором дожидались фрукты и сангретта со льдом. Со льдом!
Лучано преисполнился благоговейного восхищения к тому, как магистр ведет дом. Прозрачные осколки, плавающие в стеклянном кувшине, означали, что сангретту приготовили совсем недавно и принесли, пока хозяин с гостями спускался в подвал. А заботливо почищенные апельсины! А разломленные гранаты, багровеющие сочным рубиновым нутром! Тонкие дольки лимона, при виде которых рот сразу наполнился слюной! И персики, которые наверняка порадуют сластену Альса. Поздние персики с бархатистой янтарной шкуркой, такие спелые, что вонзи в них зубы – сок брызнет, наполняя рот…
– Думаю, здесь мы обойдемся легким угощением, – весело сказал Роверстан, поймав его взгляд. – В саду уже развели костер, и ягненок томится в вине с приправами. Освежимся и перейдем на террасу, я ведь обещал вам кальян и мясо на углях.
– Милорд магистр, вы волшебник! – простонал Аластор, сбрасывая халат и прыгая в воду прямо с бортика так, что брызги полетели во все стороны. – Ух, горячо!
– Ну, кто же так входит в горячую купальню, юноша? – покровительственно фыркнул фраганец и величественно сошел по ступеням, останавливаясь на каждой. – Вода должна обнимать тело постепенно, иначе кровь может ударить в голову.
«Лучше бы в голову, – уныло подумал Лучано, провожая взглядом разумника. – Боюсь, еще немного, и в моей голове не останется ни одной лишней капли, все отхлынет в другое место».
Призвав на помощь все самообладание тренированного Шипа, он тоже скинул халат, сбежал по ступеням и сразу поплыл к подносу с сангреттой. Вино со льдом – как раз то, что нужно! А может, просто следовало начать с холодной воды?
Налив пару бокалов, он вернулся и подал один Альсу, из второго жадно отпил и поставил на бортик. Ледяная кисловатая сангретта оказалась просто даром небес, и Лучано уже спокойно посмотрел, как фраганец разнеженно плавает у бортика, а магистр с Аластором присели на верхнюю ступень, отдыхая от жара.
Лучано невольно удивился – до чего же они похожи! Не лицами, конечно, глупо и сравнивать северянина с южанином, но тела! Хоть и видно, что Альс не вошел еще в полную стать, а все-таки их с Роверстаном как в одной форме отливали! Широкие плечи, мощная грудь, крупные, тяжелые и все же удивительно правильные кисти рук, стройный стан, длинные сильные ноги… Вот только тело Альса, как Лучано помнил еще с ночевки в трактире любезного мастера Витольса и снова убедился сейчас, было покрыто короткими золотистыми волосками, а у разумника оказалось гладким, как у благородной дамы. Ни волоска на могучем торсе! Лучано попытался представить, что грандсиньор Дункан пользуется средством для удаления волос, и не смог, насколько это показалось неестественным. Впрочем, Альс тоже уставился на разумника с явным интересом. Даже рот открыл, подбирая слова, и Лучано позволил себе его опередить.
– Молю простить мое бестактное любопытство, грандсиньор, – мурлыкнул он, стараясь, чтобы голос звучал как можно более легкомысленно. – Вы придерживаетесь традиций вашей второй родины?
– Вы путаете арлезийцев с мауритами, юноша, – фыркнул Дункан в точности как разморенный теплом огромный кот. – Гладкостью кожи озабочены именно они. А меня, раз уж вам так любопытно, всего лишь прокляли много лет назад. Довольно необычным образом, следует признать.
– За что? – поразился Альс и даже соскользнул от удивления на ступеньку ниже. – То есть… если, конечно, вам не слишком неприятно об этом вспоминать…
– Пожалуй, теперь даже забавно, – усмехнулся Дункан. – Извольте, я расскажу. Однажды – мне тогда было лет семнадцать – очаровательная целительница устроила турнир поцелуев, от участия в котором я отказался и сделал это весьма язвительно, сейчас проявил бы больше такта. В любом случае, участники турнира справедливо сочли себя оскорбленными; я получил два или три вызова на дуэль, от которой также отказался…
