[…] в наше время — в двадцатом столетии, в его середине, в самом сердце цивилизованной Европы […] и люди […] перед […] приказам […] порабощение […] и ненависть к людям из […] до чего они довели мир […] стоял над пропастью и при этом должно быть ясно само […] условия, особенно наша […] знакомая зондер команда! В связи с нашей работой, под которой мы так долго жили и держались до сего дня и выдержали в нашей […] это мы со временем подумали […] и всё что […] за это время жили с […]
[…] записанное […] сотни лет спустя и […] ещё лучше сказано […] они, должно быть, не поверят, мы знаем это наверняка […] произошло […] больше к аду […]
[…] пусть все небеса были бы чернилами […] кровью записали в мире […] героического […] чтобы узнать […]
Но мы […] и вы соответственно используете
[997], когда мы поймем и не […] когда к нам […] помогут […] то наш […]
Залман Левенталь
10/10/44.
10 октября
[998].
Перевод с идиша Алины Полонской
Примечания Павла Поляна и Алины Полонской
<Комментарий к «Лодзинской рукописи»>
[999][…] написана […] узким кругом зондеркоммандо крематория III. 19–15/8–44
[1000] Залманом Левенталем, Польша-Цеханув. Кто бы этому поверил теперь уже в 8-ом месяце — 1944. Ещё надо дальше вести проклятую игру неслыханной системы уничтожения, которую тут уже ведут, к сожалению, 2–3 года с такой ужасной жестокостью против евреев […] Лодзинское «гетто» было известно, ещё когда мы были дома, как самое страшное из всех гетто с его строгой изолированностью и […] конечно же огромной бедностью, которая там царила. Но это многие могли бы […]
[…] также не меньше психологи, желая изучить и понять душевное состояние людей, которые приложили свою руку к такой жестокой мрачной грязной работе. Это будет интересно! Но кто знает, дойдут ли эти вот исследователи до правды, будет ли кто в состоянии основательно […]
[…] из человеческого пепла — в других местах […] Ищите хорошо, вы много найдете.
Но тут я добавлю небольшое замечание к истории жизни в лодзинском гетто. Я всё прочел с нечеловеческим […]
[…] область Радома
[1001] […] что там с ней стало. Гои и евреи […] так он весь мир взял со всеми евреями Европы, теперь эта акция проводится в известной Лодзи
[1002] […]
взяли […] группу людишек, всего 200 человек (двух сот), ещё меньше. Выделенная из них всех группа всего — 20 — человек (двадцать), по поводу этой маленькой горстки людей будут мучиться не только историки […]
[…] одного […] выселения […] загадка никто не знает, что, может быть, всех убьют? […] нет, иди уже, иди! Только не это, почему? Потому что мне неудобно этому верить. Ещё пару месяцев […]
[…] ещё […] искать. Ещё много содержит материала, который вам, большой мир, принесет много пользы на этом самом месте и также на месте соседней фабрики, которая стоит напротив через улицу. Ищите там в ямах.
[…]
Все видят, как расстреливают […] других и вот уже наступает его очередь, кажется, он сейчас получит пулю и умрёт. И никто не противится, почему? Лодзинское гетто не может жить […] всё решит. Такова жизнь.
[…] расстрелы? Почему наши братья дают вести себя на убой так спокойно, без какого бы то ни было малейшего сопротивления? Исключение составляет случай, который стоит упомянуть во славу […] благословенна их память в Варшаве! Уже второй раз, когда не позволили […] выселять, вернее сказать, убивать. […]. Лучше пасть в бою от пуль и гранат и ещё и ещё раз Варшава, которая со времен всей акции уничтожения миллионов евреев Варшава один раз выказала героизм
[1003], не давая себя […] вырезать […]
[…] из маленького местечка […] дальнейшее я оставляю для писателей истории и исследователей. Мы с нашей стороны сохраняем каждое интересное и нужное слово […]
[…] мы теперь в немецких руках […]
[…] безоружный, слабый духом еврей […] за что? Те же чёрные лапы, которая убивает
[1004] этих еврейских […] женщин и детей, та же самая лапа ведёт их самих к гибели […]
Сейчас! Вот уже 3 недели красный
[1005] стоит у дверей Варшавы — уже несколько дней, как он стоит у ворот Парижа, а он
[1006] всё ещё держит черную мрачную власть в силе
[1007], и дальше продолжает её
[1008] дьявольскую игру: расстреливает, вешает, душит газом, сжигает, бьёт всё, что можно уничтожить, — кто бы поверил тому, что ещё сейчас у него буд[е]т достаточно много времени, чтобы уничтожить остаток евреев, которые ещё где-то остались. Маленькие горстки, благодаря их тяжелой нужной работе, которые находились до этого момента в разных маленьких лагерях вокруг […] большой горящей известковой
[1009] печи, которая тут называется Ойшвиц-Биркенау […]
