Голос Глеба Игнатьевича звучал ласково, он гладил дочь по голове, и Ульяна под действием этой родительской ласки постепенно затихала.
Но Вероника была не столь доверчива, она тоже уже кое-что сообразила и воскликнула:
– А откуда вы-то узнали, что у Антона роман с Кристиной? Вы за ними следили? Или вы специально договорились с Кристиной, чтобы она соблазнила Антона! Наверное, вы ей за это даже заплатили! И несколько раз приезжали к ней, чтобы проконтролировать, как движется процесс. Не отрицайте! Вас видели сотрудники ресторана «Кипарис», в котором сейчас работает девушка!
Ульяна вынырнула из-под руки Глеба Игнатьевича.
– Папа!
Теперь на мужчину в упор смотрели две пары разгневанных глаз. И он смутился.
– Ну да, да, я это сделал. Ради твоего же счастья, Ульяна.
– Ты заставил Антона мне изменить, чтобы сделать меня счастливой?
– Да твоего Антона не надо было дважды упрашивать! Он тебе и с другими девками изменял. Просто Кристина оказалась самой понятливой и самой опытной в таких делах. Она сразу поняла, чего я добиваюсь, и согласилась мне помочь. За некоторое вознаграждение, разумеется.
– Вот в чем дело! Ты хотел поссорить нас с Антоном. Ты хотел, чтобы я его бросила!
– Я этого никогда и не скрывал. Антон тебе не пара. И дело даже не в том, что у него ни гроша за душой, в конце концов, я и сам когда-то был молод и беден. Но я всего добился в этой жизни сам, а Антон намеревался проехаться за чужой счет. Он был мошенник! И он раздел бы тебя до нитки, а потом все равно бросил. Потому что его никогда не интересовала ты, а только деньги, которые есть у нашей семьи и к которым этот парень мечтал примазаться!
– Ты его никогда не любил! А наговаривать на покойника – это… подло! Он уже никогда и ничего не сможет тебе ответить!
– Пусть так. Пусть я поступил подло! Но я должен был позаботиться о тебе. Ты – моя дочь, я люблю тебя. И потом этого хотела твоя мать!
Последняя фраза прозвучала так, словно должна была отмести все прочие возражения. Да, Вероника догадалась правильно о взаимоотношениях в семье, для Глеба Игнатьевича не существовало другого мнения, кроме мнения его супруги. Он искренне считал, что этой фразой способен погасить любой конфликт.
Но Ульяна считала совсем иначе.
– Вы с мамой заставили меня поверить, что Антон плохой! – завопила она на отца. – А потом и вовсе убили его!
Глеб Игнатьевич даже пошатнулся под гневом дочери.
– Ульяна! Потише с такими обвинениями! Все-таки я твой отец! Ты считаешь, что я способен пойти на убийство?
– Не сам, конечно. Поручил кому-нибудь из своих помощников. Вон их сколько вокруг тебя крутится, каждый мечтает выслужиться перед тобой!
– Во-первых, это все люди порядочные и многократно проверенные службой безопасности при приеме на работу.
– Значит, они в свою очередь кому-нибудь поручили грязное дело.
– Никаких подозрительных контактов у моих помощников нет.
– Ага! Ну, конечно! Все вокруг хорошие, один Антошка был плохой!
– Доченька, я тебе клянусь, не убивал я его. Мне, если хочешь знать, смерть Антона и самому, словно нож по горлу. Ладно бы он один, но еще и Полинка убита. Даже не представляю, как я теперь буду выкручиваться. У Полинки хотя бы сестра есть, знаю, с кем договариваться. А Антон! Он же одинокий был. Наследников-то у мальчишки нет! Как быть, даже и не представляю.
Глеб Игнатьевич выглядел искренне расстроенным.
– О чем ты говоришь, папа?
Но Глеб Игнатьевич, похоже, даже не услышал вопроса своей дочери.
– Ждать еще полгода – безумие! – бормотал он, разговаривая сам с собой. – Как же это все некстати! Вениамин, зараза, помер! И Григорий следом за ним отправился! Проклятая зараза забрала обоих! Всю жизнь вместе, рука об руку, и в смерти друг за дружкой последовали. Нет, чтобы меня предупредить, я бы заранее меры принял. Так нет же, как обычно, думали, что выкрутятся. А вот нет, не получилось на сей раз выкрутиться. Но они-то умерли, а мне что теперь делать прикажете?
И с этой странной фразой Глеб Игнатьевич вышел из комнаты. Он больше даже не смотрел на дочь. И выглядел он очень расстроенным. Кажется, пришедшее на ум воспоминание о том, что случилось с некими Вениамином и Григорием, куда серьезней огорчало Глеба Игнатьевича, чем все случившееся за последнее время.
Глава 10
Встретившись с Сашей, который с облегчением приветствовал ее в целости и сохранности вернувшейся с операции и который с интересом выслушал доклад сыщицы, Вероника принялась размышлять над добытыми ею с таким трудом новостями.
– Кем могут быть эти Вениамин с Григорием, кончине которых Глеб Игнатьевич уделяет такое повышенное внимание? Это явно какие-то очень близкие ему люди, но Ульяна их не знает. Я у нее спрашивала.
– Она не могла солгать?
– После признания отца, что он пытался поссорить ее с Антоном? Да ни за что! Ульяна сейчас переживает фазу острой неприязни позиции своих родителей. Другими словами, она винит их во всем, что с ней произошло.
– Как знать, возможно, она не так уж далека от истины.
– Думаешь, чиновник и его жена расправились с женихом дочери? А потом еще и Полинку до кучи придушили? Чтобы болтала поменьше?
– Я думаю о том, что случилось год назад в кабинете Глеба Игнатьевича. Он зачем-то пригласил к себе для разговора всех троих своих подчиненных. В кабинет прошли Антон, Кристина и Полина. Они там о чем-то переговорили с хозяином, а затем на некоторое время отъехали.
– Ульяна сказала, что их не было буквально пару часов.
– Значит, это место находится где-то неподалеку. Также мы знаем, что всем троим требовалось захватить с собой паспорта. А где могут потребовать у человека паспорт?
– Да где угодно! В дорожных кассах, на проходной в какое-нибудь ведомственное учреждение, в банке наконец!
– Вот если бы нам выяснить, куда Глеб Игнатьевич возил этих троих, то многое бы прояснилось сейчас. Они ездили вчетвером? Без водителя?
– Водителем у них был Антон, который уже никогда ничего не скажет.
– И сейчас Глеб Игнатьевич переживал насчет того, что у Антона нет наследников?
– Да, он сказал, что у Полины есть родная сестра, с ней возможно договориться. А вот у Антона наследников нет. И очень переживал по этому поводу. Говорил, что полгода он ждать не может, это слишком долго, а тут еще и Вениамин с Григорием умерли.
– Скорей всего, смерть их была скоропостижной, иначе Глеб Игнатьевич сумел бы принять какие-то меры.
– Он обмолвился, что их унесла какая-то зараза.
– Скорей всего, они скончались от ковида. Что же, это дает нам хоть какую-то зацепку.
