– Та-а-ак, – леди Малия насторожилась. – Рассказывай.
– Не могу, – честно призналась она. – Но мама… – Лаби сползла с лавочки и встала на колени. Молящим взглядом она впилась в негодующее лицо своей матушки. – У меня и в мыслях не было! Я лишь хотела…
– Говори! – прорычала мать, ломая голос от непривычки. – Я прикажу тебя казнить, если ты сейчас же не расскажешь мне всё! Кто отдал приказ? Алабель? Или светлейшая?
– Нет. – Грусть, звучащая в голосе дочери, не достигла сердца матери. Та лишь ещё сильнее разозлилась. Поняв это, Лаби повесила голову и глухо проронила: – Это было моим решением.
– Дорогая, пожалуй, тебе нужно отдохнуть. Оставь нас одних, я сам с ней поговорю, – глухой, спокойный голос лорда Ромала прозвучал совсем близко. За время препирательств матери с дочкой он успел беззвучно подойти и приобнять жену за плечи.
– Ты многое пережила сегодня. Тебе нужно просто смириться.
– Я никогда с этим не смирюсь… – возмутилась она, но уже более спокойно, без всякой ярости в голосе. Объятия Ромала делали своё дело. Леди Малия расслабилась в его руках и лишь проронила: – Можешь продолжить допрос, но я не уйду.
– Итак, Лаби, – мягко позвал отец. Но эта его мягкость всегда подкреплялась острым умом и потому никогда не позволяла расслабиться.
– Если ты пыталась отравить Фибиан, которая некогда ранее могла стать женой нашего пропавшего ярла Йолрифа, то могу со всей уверенностью предположить, что здесь задействованы интересы или светлейшей Релании, которая была против их союза, или же самого ярла, не пожелавшего смириться со скорой свадьбой Фиб с врагом королевства. К слову, сам Сталегрив вот уже второй год где-то успешно скрывается. Просто удивительно, как ему это удаётся?
Отпустив плечи Малии, отец Лаби стал ходить от стены к стене открытой клетки, размышляя вслух:
– Кровные цветы в королевском саду все два года бурно росли, вселяя надежду, что ярл жив, а вчера ночью их кто-то отравил. Видимо, заметал следы или намекал Релании о чём-то. Ко всему прочему, поведение стражников при попытке прилюдной казни Фибиан было нелогичным, им приказали не вмешиваться. Ты приказала, не так ли? Я давненько наблюдаю за происходящим и никак не могу взять в толк, почему всё это время ты сидела на месте Алабель, которая, к слову, тоже куда-то исчезла. И ты её подменяла, а тут вдруг и сама решила уехать в Мехонарию прямо в сезон дождей. Но, получается, вернулась и нарядилась в эти лохмотья? Подалась в горничные? Или… – он кивнул своей жене, уточняя: – Дорогая, не подскажешь? Не костюм ли это гувернантки?
– Да… – было ему ответом.
– Значит, ты решила податься в гувернантки Фибиан, чтобы уехать в Дрейконвиль, попасть в замок Латанов? Хм, я уже почти готов сложить весь пазл воедино, однако мне не хватает нескольких деталей. Определённо, вам с сестрой и пропавшим Йолом помогает играть в прятки от светлейшей кто-то ещё. Кто – пока не пойму.
Лорд Ромал ненадолго замолчал и даже остановился, вновь устремляя взгляд к дочери, а когда опомнился, то лишь отмахнулся:
– Но мы сейчас не об этом. Вот что ввело меня в сущее замешательство, так это твоя попытка отравить Фибиан. Или…
Дочь изумлённо уставилась на отца взглядом, в котором так и читалось: «Неужели он догадался?»
– Или, если ты говоришь правду, будто это твоё личное решение, то здесь дело в ревности, а может и в попытке что-то проверить? Я правильно понимаю, ты проверяла Фибиан ядом? Подействует ли? И как? Думала, что она драконица?
– Кстати, – леди Малия не удержалась и встряла в разговор. – Её реакция на отравленный чай была действительно странной. Она сидела и улыбалась, пока маршал не попросил о чём-то на ухо. Я же в это время слушала сплетни за соседним столом и потому ничего не успела уловить, а потом этот яд…
– Он попросил её изобразить потерю сознания, – кивнул супруге лорд Ромал.
– Выходит, после такой порции яда, да ещё и укола иглой, будь она драконицей, хоть и лишённой ипостаси, то жизнь её оборвалась бы в тот же миг. А будь она зверолюдкой, то вряд ли бы довольно улыбалась.
После этих слов Лаби сдалась и решила рассказать:
– Я лишь хотела помочь светлейшей Релании.
Оба супруга сейчас, устремив удивлённые взгляды на свою дочь, молча слушали дальше. Ведь если она так просто решилась признаться, значит, действительно отчаялась.
– Ранее она уже приказывала мне устранить невесту своего сына, притвориться леди Алабель и признаться Фибиан о любовной связи с Йолрифом.
– Да, но зачем вредить ей сейчас, когда девушку и так устранили, назначив в невесты Ан’Варну Латану?
Глаза лорда Ромала спустя некоторое время приобрели ещё большую округлость, когда он что-то вспомнил, что и озвучил:
– Сражение, после которого пропал Йолриф, проходило под предводительством третьего маршала драконов, Ан’Варна Латана… Нет, этого просто не может быть! – Ромал замотал головой, отрицая очевидное: – Говори, если не хочешь, чтобы я сошёл с ума, теряясь в догадках! – приказал отец. – Как? Как ему удалось перевоплотиться? Ведь маршал и есть наш… ярл? – В последнем его слове прозвучало изумление.
– Я не вправе рассказывать, лучше спросите у Алабель.
– Но где она? – изумилась мать.
– Погоди, – перебил её муж. – Если предположить, что Ан’Варн, это… то наша Ал обязательно станет его помощницей… Она безоговорочно предана ему. Точно! Как там её? Помощница маршала, которая часто крутится вокруг Латана? Черсо? Она ведь уже просила о встрече, не так ли? Нужно срочно её позвать!
– Мне кажется, не стоит этого делать, – возразила леди Малия. – Если Ал узнает, что мы догадались, то и «он» тоже узнает. И что предпримет – неясно, может опять исчезнет. А наша первостепенная задача – проинформировать светлейшую.
– Тогда ещё вопрос, – отец вновь посмотрел на дочь. Уголки его губ слегка приподнялись, будто он и рассчитывал на подобное развитие событий. – Зачем было заряжать механизм амортизации подлокотников ядовитой иглой, если чай и так был отравлен?
– Это не я… – честно призналась дочь.
– Так и знал, что здесь действовал кто-то другой. – Ромал почесал подбородок и спустился когтями ниже, скребя ими по шерсти. – Хм, а кровные цветы в королевском саду зачем уничтожила? Или это тоже не ты?
– Я не знаю, кто это сделал.
– Ох, хм, гм… – лорд Ромал нахмурился. – Светлейшая будет в ярости.
– Однако у нас есть и хорошие новости, не так ли? – мать посмотрела на дочь выразительным взглядом. – Я же надеюсь, ты не предашь меня после всего, что сделала? Хорошо ещё, что я успела передать полномочия Алабель. Иначе быть беде…
– Но почему она, а не я? – отважилась спросить Лаби. В её глазах стояли слёзы, казалось, здесь и сейчас решалась её судьба.
А молчание родителей затягивалось.
