– Собака довольно громко лаяла, и я понял, что кто-то прямо
во дворе. Потом я слышал, как кто-то с собакой разговаривает, а потом раздался
стук в дверь.
– Собака не кусалась?
– Нет. Эта собака не кусается. Она лает, подбегает и нюхает
человека – не знаю уж, что бы было, если бы человек сделал что-нибудь плохое.
Но если человек прямо проходит к дому и стучит в дверь, собака только
продолжает лаять.
– Значит, вы открыли дверь и впустили Флитвуда?
– Да, сэр.
– Что было потом?
– Ну, человек этот сказал мне, что он пришел в себя, когда
бродил поблизости, что он догадался, что попал в автомобильную аварию, что он
не знает, кто он такой, ничего не может о себе вспомнить. Так что я,
естественно, его впустил.
– Что было дальше?
– Ну, сэр, я ведь не знал, кто он такой, но мне казалось,
что я слышал шум автомобильного мотора, и это навело меня на подозрения.
– Вы ничего не сказали этому человеку о том, что слышали,
как останавливался автомобиль?
– Нет, я даже не был уверен, что в самом деле слышал машину.
Я подумал, что так могло быть, – и по тому, как собака себя вела, возможно,
машина тут останавливалась.
– Этот человек сказал вам что-нибудь насчет того, что он
приехал в автомобиле?
– Нет. Он сказал, что совершенно ничего не помнит, просто
очнулся, когда шел по дороге.
– Вы знали, что он лжет?
– Ну, по правде говоря, я подумал, что парня разыскивает
полиция.
– И что же вы сделали?
– Что ж, ночь была холодная и дождливая, не хотел я
выставлять его вон и неприятностей не хотел. У меня есть свободная комната с
кроватью, и одеяла на ней постелены. Я предупредил его, что дом у меня
холостяцкий, так что придется ему лечь без простыней, только с одеялами.
– А он что сказал?
– Он очень обрадовался. Так что я его отвел в комнату.
– А потом?
– А потом, – улыбнулся Овербрук, – я взял Принца – собаку то
есть, привел в гостиную и велел Принцу стеречь и держать парня на месте, а
потом снова лег спать. Я знал, что тот парень ни за что не выйдет из комнаты,
если там Принц.
– Вы абсолютно уверены, что он не выходил из комнаты с тех
пор, как там очутился?
Овербрук улыбнулся и сказал:
– Когда я велю Принцу не выпускать кого-то и сторожить его,
можете пари держать, что Принц это сделает.
– Принц большая собака?
– Весит фунтов восемьдесят пять. Собака здоровая.
– Что произошло потом?
– О, на другой вечер явился этот Мейсон, а с ним его
компания, и женщина, которая сказала, что она жена того человека, и все,
казалось, такой высший класс, целая семья вновь объединилась с такой радостью и
возгласами, а та женщина все хотела побыстрее увезти парня из моего дома, да и
мне это было на руку.
– Другими словами – вы все приняли за чистую монету?
– Я все еще считал, что парня полиция ищет. Не хотел я
рисковать.
– Итак, они уехали?
– Правильно.
– Что потом случилось?
– Ничего, – ответил Овербрук. – Ничего не случилось до
следующего утра.
– И тогда?
– Тогда, – сказал Овербрук, – как рассвело, я задумался. Я
вспомнил, что видел следы Флитвуда, и решил: пройду-ка я по ним немного.
– Значит, это было в среду утром?
– Так и есть.
– Итак, что вы сделали?
– Ну, я пошел по следам Флитвуда, туда, откуда он явился. Я
старался не наступать в его следы. Шел рядышком.
– На чертеже, – перебил его Дэнверс, – цепочка точек, они
надписаны: «Следы Овербрука, идущего по следам Флитвуда».
– Это верно.
– И это ваши следы?
– Да, сэр.
– И эти следы идут параллельно следам, оставленным
Флитвудом?
– Да, сэр. Я выследил его до того места, где останавливалась
машина, и начал вокруг ходить и вдруг увидел вот эти следы, где женщина
выскочила из автомобиля и помчалась по дороге назад, а потом я посмотрел и
увидел, что женские следы вернулись от шоссе и стали приближаться к машине –
очевидно, чтобы ее увести. Так что я понял, что лучше вызвать полицию. Выглядело
так, как будто женщина была заперта в багажнике.
– И что вы потом сделали?
– Ну, старался идти по твердой земле. Вы видите, где эти мои
следы поднимаются повыше. У меня тут проходит дорога на ферму от моего поля с
зерновыми.
– Дорога на ферму?
– Да, сэр.
– И что вы сделали дальше?
– Пошел по этой дороге, вернулся к дому и все хорошенько
обдумал, а потом взял трактор с прицепом и погрузил древесные отходы, чтоб
люди, когда там пойдут, не спутали следы, и уложил там доски.
– Как вы их уложили?
– Да так, как делают, когда хотят сохранить следы. Клал
доску, шагал дальше по этой доске и клал следующую доску, а потом шел по той
доске и клал следующую, пока не разложил доски по всему тому месту, где стояла
машина, а потом назад пошел по доскам, сел в трактор и поехал домой. Вывел свою
развалюху из гаража да поехал к телефону. Позвонил шерифу да рассказал ему, что
принимал у себя человека, который говорил, будто у него амнезия, и я подумал,
что он болен, а потом выследил его до того места, где он останавливал свой
автомобиль, и обнаружил, что в задней части машины была какая-то женщина и она
выскочила оттуда и побежала к шоссе, а потом, очевидно, прокралась обратно,
села в машину и уехала.
– В какое время вы услышали о смерти Оллреда?
– Нет, сэр, я об этом не слыхал.
– Перекрестный допрос, – объявил Дэнверс.
Мейсон успокаивающе улыбнулся свидетелю.
– Значит, Флитвуд явился к вам в понедельник вечером и
оставался еще и вторник?
– Это так, пока вы не приехали и не забрали его.
– В течение этого времени он оставался в доме?
– Не все время.
– А вы оставались все время в доме?
– Я? Нет, я по двору ходил, по хозяйству кое-что делал.
– Вы оставляли Флитвуда одного?
– Иногда да.
– Флитвуд мог выйти и пойти, куда хотел?
