– Это трудный вопрос. Что, если сначала вы мне расскажете,
почему вы здесь?
– Кассир все обдумал, – сказал Кэнби. – После того как вы
ушли, он явился ко мне и попросил совета. Я осмотрел чеки и послал их нашему
эксперту по почеркам.
– Что-то было не так? – спросил Мейсон.
– Я обнаружил кое-что на одном из чеков, что меня озадачило,
– сказал Кэнби. – Я хотел, чтобы мое предположение подтвердил профессионал.
Конечно, его заключение нельзя считать окончательным, но он дал положительную
оценку одному чеку. С другим ситуация иная.
– Каким образом?
– Чек, выписанный на нас, очевидно, подписан Лолой Фэксон
Оллред. Но вполне возможно, что чек на Первый национальный банк в Лас-Олитасе –
поддельный.
– Черт возьми! – воскликнул Мейсон.
– Так и есть. Подделку можно заметить.
– Как?
– С помощью микроскопа. Кто-то обводил подпись на чеке через
копировальную бумагу. Это один из самых старых, известных способов подделки.
Человек берет бумагу с подлинной подписью того, чьим именем он намерен
подписаться. Кладет под эту подпись лист копирки, а под нее – документ, который
хочет подделать. Потом осторожно обводит зубочисткой или другим острым
предметом линии букв подлинной подписи. С легким нажимом, так что на бумаге
внизу остается отпечаток копирки.
– А потом что? – спросил Мейсон.
– Потом тот, кто подделывает, берет перо – и либо черные,
очень густые чернила, либо тушь…
– Продолжайте.
– И обводит крючок за крючком, линию за линией те следы, что
получились от копирки. Откровенно говоря, мистер Мейсон, в результате
получается отличная подделка. Когда она тщательно сделана, отличить могут
только эксперты – в зависимости от возраста, умственного состояния и эмоций
того, кто подделывал. Перо, конечно, двигается медленнее, чем в случае
подлинной подписи. Так что, если человек нервничает, в линиях подписи бывают
микроскопические неточности из-за дрожания руки. Но если рука тверда и человек
не волнуется, подделка может быть сделана совершенно убедительно.
Мейсон только кивнул.
– Подделка чека в данном случае, – продолжал Кэнби, – могла
быть сделана или кем-то старше среднего возраста, или лицом, находившимся в
состоянии волнения. Невооруженным глазом ничего не заметно, но микроскоп
обнаруживает слегка волнистые линии.
– В самом деле? – заметил Мейсон.
– Так что, – продолжал Кэнби, – я захотел увидеться с вами и
выяснить в точности, что вы знаете об этом чеке.
– Почему бы не попробовать связаться с миссис Оллред?
– Мы пытались. Кажется, она в данный момент недоступна.
– Вам известно, где она?
– Она, кажется, уехала с друзьями путешествовать на
автомобиле. Ее муж вроде бы принимает ее отсутствие легко, утверждает, что не
имеет ни малейшего понятия, где ее можно найти, и не будет пытаться ее
разыскивать, пока она не даст ему о себе знать откуда-нибудь. Говорит, что она
уехала с какими-то друзьями, интересующимися фотографией, и они просто где-то
бродят.
– И вам показалось, что он ничуть не обеспокоен ее
отсутствием?
Кэнби посмотрел на Мейсона с подозрением:
– У него есть для этого причины?
Мейсон раздраженно ответил:
– Не пробуйте на мне свои приемы. Цель моих вопросов –
помочь вам. Если вы в этом не заинтересованы, я умываю руки.
– Но это же вы предъявили чек, – напомнил Кэнби.
– Разумеется, – признал Мейсон, – и я вам скажу, как я его
получил. По почте, в конверте, и это все, что я могу вам сказать.
– Это ставит банк в странное положение, – сказал Кэнби. –
Конечно, мистер Мейсон, всегда есть шанс, что предъявленный нам чек –
фальшивка.
– Мне показалось – вы сказали, что ваш специалист признал
подпись на одном чеке подлинной?
– Он произвел предварительную проверку и утверждает, что
есть признаки подлинности подписи. Другими словами, он еще не обнаружил на этом
чеке явных признаков подделки.
– Ну, – спросил Мейсон, – так что вы собираетесь делать? Вы
что, пришли сказать мне, что не примете этот чек?
– Нет-нет, вовсе нет!
– Тогда что?
– Однако, – сказал Кэнби, – при данных обстоятельствах я
решил, что вы должны знать и, возможно, захотите взять этот чек и держать его у
себя, пока по прошествии некоторого времени не удостоверитесь в его
подлинности.
– А я уже удостоверился, – сказал Мейсон. – Кассир говорит,
что чек подлинный. Ваш эксперт по почеркам говорит, что он подлинный.
– Но чек, предъявленный вместе с ним, – явная подделка,
очень искусная подделка.
– Ну и что?
– Это, несомненно, вынуждает нас подвергнуть чек,
предъявленный нашему банку, тщательной проверке.
– Так сделайте эту проверку! – воскликнул Мейсон. – Это
именно то, чего мне хотелось. Это я и просил вас сделать.
– Я бы хотел знать больше об обстоятельствах, при которых
эти чеки получены, мистер Мейсон. И я надеюсь, вы согласитесь со мной, что
надежнее всего будет при данных обстоятельствах подождать с оплатой, пока мы не
сможем связаться с миссис Оллред.
– Разве чек не подлинный?
– Не знаю.
– Почему не обратиться в полицию?
– Это может иметь неприятные последствия, – сказал Кэнби,
беспокойно ерзая в кресле. – Семья такая значительная, мистер Мейсон.
– Слушайте, у вас же есть адвокат, – произнес Мейсон. – Я не
ваш адвокат. Почему бы не спросить его, что с этим делать? У вас чек, который
может быть подделан. Если он подделан, вы хотите поймать того, кто смошенничал.
– Конечно, – пробормотал Кэнби, – наш эксперт по почеркам
пока не смог обнаружить что-то определенное. Ему могут понадобиться несколько
дней на то, чтобы что-то установить. Даже тогда может открыться какое-то
сложное обстоятельство. Обычно, мистер Мейсон, банк несет ответственность за
оплату поддельного чека, поскольку оплата предъявленного чека может быть
произведена в результате небрежности.
Мейсон усмехнулся в ответ и сказал:
– Извините, мистер Кэнби, это ваша забота.
– Но это ваш чек – тот, который подделан.
– Это так, – согласился Мейсон.
– И мы не можем предъявить его к оплате.
– Это ваша проблема, мистер Кэнби.
Секретарша Герти появилась в дверях с телеграммой. Мейсон кивнул
Делле Стрит:
