Тик-так. Тик-так. Тик… так.
Это проходят они. Мучительные секунды моей жизни в жестокости и боли. Они длиною в долгую жизнь одинокой планеты.
Всепоглощающая дыра собственной вины поедает меня изнутри. Я слышу ее чавканье, ощущаю ее смрадное дыхание и предугадываю неуемную жажду. Она пожирает меня беспощадно, но заслуженно. Ибо я виновен в смерти женщины, которая спасла меня.
Я убил ангела, пришедшего ко мне с небес, чтобы отдать свою жизнь ради легендарного и необъяснимого наукой чувства.
Ангел умер ради моей любви.
Глава 23
Морское окружение
Сегодня
Моя жизнь стала другой. Я будто вдыхала воздух, который изменял меня, и никак не могла надышаться им. По привычке я боялась перемен, ведь согласно законам человеческой судьбы, о том, оказались ли эти изменения полезными, узнаешь только в конце. А пока нужно отпустить сильную или едва заметную боль от смен жизненных эпох.
Дни следующей недели стали мутным руслом реки моей жизни. Я даже не заметила, когда именно главным кораблем в моих водах стал Себастьян Эскалант. Винить в этом я могла только себя. Ведь с первых секунд, как услышала его голос, я предугадала свое увлечение и не боролась с ним.
«Девушкам с нами дружить нельзя», — вспоминала я его слова.
Но просто дружить я и не хотела. Я горела другим желанием, болела запретной и наглой тягой к его глазам, рукам и… губам.
Парадоксально, но я не стремилась избавиться от этих чувств. Они так меня вдохновляли, что желание рисовать не отпускало меня ни на минуту.
Себастьян Эскалант — моя подпитка: жизненная, творческая, эмоциональная.
Латти и Виктор съехали. Я осталась одна в своем временном жилище. Их свадьба должна состояться через две недели, и они полностью погрузились в подготовку к важному и приятному событию в жизни каждой влюбленной пары. Животик невесты становится все заметнее, а рассказы об их истории любви — откровеннее.
Злата не упускала возможности провести время со мной, и я с удовольствием отвечала ей тем же. Вот только боязнь, что ей станет известно о моем поцелуе с Себастьяном, усиливалась и омрачала минуты нашего общения. Страх осуждения и отверженность преследовали меня, словно невидимая и гнетущая тень. Искренняя девушка становилась для меня другом, и я жаждала удержать эту ценность в своей жизни.
Моими новыми соседями по дому оказались родители Виктора и Себастьяна. Давид и Ньевес Эскалант лишь изредка по очереди навещали меня в студии и вежливо интересовались моими успехами. Часто я ужинала в их компании, а после принимала вежливое приглашение поиграть в «Бинго» перед тем, как снова погрузиться в творческий омут.
Ксавьер загорелся идеей раскрутить меня как художницу. Он принялся постоянно контролировать мои работы и делал полезные критичные замечания. Наше общение не одобряли ни Латти, ни Виктор. Они мягко намекали на необходимость быть осторожной с ним. Но мне нравился его оптимизм и открытость. Уверена, что стоит поучиться его манере жить и наслаждаться этим.
Я полностью отдалась занятию, которое любила больше всего. Я рисовала. Днем и ночью. Я жила своим творчеством, дышала им и упивалась процессом. Благодаря этому у меня собралась первая сотня портретов Себастьяна Эскаланта. Совершенные, великолепные, достойные самого натурщика. В их эмоциональности я уверена, но пока они — моя тайна, как и чувства к этому мужчине.
Моя эмоциональная коллекция образов пополнилась фигурой загадочного и устрашающего незнакомца. Я рисовала его глаза, придуманные мною, силуэт и холодную опасность, которая исходила от него.
Каждый раз, заканчивая очередную работу с его образом, я делала пару шагов назад и долго смотрела на человека, имя которого мне пока неизвестно. Я мысленно задавала ему вопросы, пытаясь понять, кто он и зачем он это делает. Что заставляет мужчину пугать и преследовать беззащитную женщину? Психологическая нестабильность или желание выделиться в безликой массе толпы? Но мои вопросы оставались безответными, лишь интуиция подсказывала мне, что время для них еще не пришло. А пока мне оставалось спать при тусклом свете ночника, чаще оглядываться и вздрагивать каждый раз, когда звонил телефон.
Сегодня суббота. Солнечное июльское утро. Я поддалась на активные уговоры Златы и отправилась на пляж вместе с ней, Виктором, Марией и Адрианом.
Я наслаждалась утренней прохладой, полулежа в тени огромного шатра и задумчиво листая свои последние работы в альбоме. Ребята играли в пляжный волейбол, а я слушала музыку и делала зарисовки.
На мобильный пришло сообщение. С трудом переключив внимание на реальный мир, я прочитала, что Ронни приглашала пойти в кино.
Мои мысли тут же вернулись ко вчерашнему дню, когда я встречалась со своими знакомыми из компании Николаса. Я вспоминала, как Бет бросала колкие фразы в мою сторону, а Ник смущенно улыбался. Я не хотела его обижать и старалась не давать даже призрачной надежды на порочно-губительный шанс существования «нас».
Быстро написав ответ для Ронни, что подумаю, я взглянула на часы. Итак, я не видела Себастьяна Эскаланта уже пять дней и двенадцать с половиной часов. Необходимо перестать вести этот идиотский учет времени!
Задумчивым взглядом я скользнула по череде пляжных лежаков, на которых лежали мужчины и женщины, желающие получить свою дозу ультрафиолета. Кто-то прогуливался, кто-то ел мороженое или просто сидел на высоком стуле у стойки пляжного бара. Шумные дети плескали морскую воду в лица своих родителей и проплывающих мимо незнакомцев.
В плеере зазвучала «Ruelle», и я снова посмотрела на море. Средиземноморские волны казались чужими. Не думала, что стану тосковать по черноморским волнам, которые омывали берег Варны.
Мое внимание привлек быстро приближающийся водный мотоцикл с водителем, который ловко маневрировал им. Он красиво рассекал морские волны и уверенно мчал к золотистому, нагретому солнцем берегу…
О боже, так это же Себастьян!
Мое дыхание вмиг участилось, а сердце, переполненное эмоциями, увеличилось в несколько раз и запрыгало с бешеной скоростью. Но оторвать взгляд я уже не смогла.
Его мышцы играли под золотистой кожей, когда он слезал со своего механического коня. Белые шорты облепили его длиннющие ноги, и даже с расстояния более ста метров я отчетливо видела капельки воды, блестевшие на теле Себастьяна. Он взъерошил влажные темные волосы, и направился к ребятам, пока я, довольная тем, что скрыта от его взгляда легкими тканями штор шатра, могла беспрепятственно наблюдать за ним.
Я его целовала. Нет, никогда не стану об этом жалеть! Это был лучший поцелуй в мире. Жаль, что только один… Ох, и о чем я только думаю?!
Себастьян заговорил с братом и снял солнцезащитные очки. К ним подошла Латти. Она вдруг указала в мою сторону, и не успела я отреагировать, как взгляд медовых глаз уже впился в меня.
Кажется, я забыла, как дышать. Себастьян не мог меня отчетливо видеть из-за полупрозрачных занавесей, которые лениво шевелил морской бриз, но у меня возникло ощущение, что он способен прожечь ткань одним лишь взглядом.
