Он шумно вздохнул и положил передо мной пластиковую папку черного цвета.
– Пожалуйста, не воспринимай это также остро, – попросил он, хотя его голос уже наполнился раздражением. – Я работал над этим все прошлые сутки.
Я не спеша раскрыла ее и увидела первый лист, которой носил заголовок «Брачный контракт». Внушительная стопка документов скреплялась сверху большой скобой и великодушно позволяла ветру безуспешно шевелить ее страницы.
Я читала строки и перелистывала листы один за другим, даже не пытаясь бороться с гнетущим ощущением дежавю.
«Супруг обязуется проводить все свободное от работы время, но только выходные дни в кругу семьи.
Супруга обязуется исключить из круга общения всех особ, без пояснения мужа, если он сочтет такое необходимым.
Как пара и законные представители династии, супруги обязаны сопровождать друг друга на всех светских мероприятиях.
Супруг имеет права поддерживать связь с особами противоположного пола без уведомления и претензий со стороны жены.
Жена не имеет права вступать в сексуальную связь и поддерживать отношения с особами противоположного пола…»
Глава 29
Осколки реальности
Буквы поплыли перед глазами. Я поняла, что задыхалась от гнева, обиды и боли. Разбитое сердце снова умирало. Его снова убил прагматичный мужчина по имени Себастьян Эскалант.
– То есть тебе можно мне изменять? – я говорила громче, чем обычно и вскинула на него холодный взгляд. – Ты официально разрешаешь себе иметь любовниц, а в ответ требуешь от меня верности?!
Внутри проснулся вулкан ненависти.
Да, в этот миг я его ненавидела.
– Мужчина очень редко хочет только одну женщину. И еще реже свою жену. Те, кто обещают подобное – нагло лгут, – пояснил он нерушимым тоном, который был достоин звучать во время международных переговоров по нефтепереработке.
Я закрыла глаза не в силах видеть его. Воспринимать его. Любить его
– Зоя?.. – услышала я его зов.
Переключившись на автопилот чувств, я вскинула на него взгляд и прямо спросила:
– Ты сможешь полюбить меня, Себастьян? На какой из этих страниц написано, что супруг даст хотя бы ничтожный намек на обещание попробовать полюбить супругу?
Эскалант смотрел на меня властным, уверенным взором.
– Зоя, я дам тебе свое имя и свой дом, – говорил он, будто обращался к маленькой капризной девочке. – Я подарю тебе сына и дочь. Мое покровительство и защита будут всегда с тобой. Разве это не стоит твоей подписи на этих чертовых листах?!
Я судорожно выдохнула, сдерживая слезы:
– Я хочу лишь твое сердце, Себастьян. Твою любовь хочу…
Только так я буду владеть тобой целиком!
Его взгляд превратился в льдинки, а голос в снежный ураган:
– Я не могу дать тебе этого, Зоя. Я принадлежу самому себе. Так было, есть и будет!
– Разве попробовать сложно?…
– Я не хочу, Зоя! – резко оборвал он меня и ударил кулаком по столу.
Я вздрогнула от этого всплеска грубости и засмотрелась в его глаза. Я отчетливо почувствовала, как новая мечта набирала силу и заполнила меня, несмотря на злость и боль.
– Тогда перестань это делать, – мой голос утратил способность скрывать муку. – Перестань давать мне ничтожные надежды, смотреть так, будто я для тебя что-то значу, и говорить слова, которые цепляют душу!..
– Мне жаль, что я вселяю такие надежды. Это ненамеренно, уверяю тебя, – ледяным тоном высказался он, от которого повеяло холодом и силой.
Наши взгляды скрестились, как острые мечи с блестевшими лезвиями из стали принципов. Эскалант превратился в жестокую ледяную глыбу. Я увидела это. Я почувствовала это.
Но я не сдамся! Я переживу и его бесчувственность, даже продолжая любить.
– Думаешь, ты богат, а, значит, счастлив? Уверен, что это и есть смысл твоей жизни? – глядя на него, заговорила я. – На самом деле, ты – нищий, Себастьян. Ты – пустой. И я очень хочу, чтобы ты осознал это, даже если будет поздно.
Я разжала скрепляющую скобу, и листы тут же подхватил ветер, унося в разные стороны.
Брачный контракт был решительно отвергнут несостоявшейся супругой.
Он медленно перевел взгляд на улетающую бумагу и сжал пальцы в кулак, лежащий на столе.
Я больше не могла терпеть это напряжение. Поднявшись со стула, я направилась в сторону дома.
Мне пора убираться отсюда и как можно скорее!
Оказавшись внутри дома, я стянула с себя лыжный комбинезон, пытаясь прогнать подальше желание поплакать.
Входные двери с тихим шуршанием разъехались, впуская холодный воздух и властного аристократа.
Я даже не оглянулась, уже без того зная, кто так яростно влетел в гостиную.
– Зоя! – окликнул меня Себастьян, звенящим от злости голосом. – Скажи мне, будь так любезна, чего ты от меня хочешь?
Я свернула комбинезон и затолкала его обратно в пакет.
– Хочу, чтобы ты вернул мне пальто и дал возможность улететь домой, – я обернулась к нему, пытаясь говорить спокойно.
Не говоря ни слова, Себастьян направился к бару и налил в стакан жидкость темного, янтарного оттенка. Он залпом выпил ее и, упершись ладонями в поверхность стола, опустил голову.
Я наблюдала за ним с растущим чувством тревоги.
– Сейчас я сделаю то, что должен был сделать с самого начала, – тихо заявил он и повернулся ко мне лицом.
Меня охватил ужас от его слов и сдержанной решительности во взгляде.
– Я лишу тебя наивных грез и избавлю от глупого ожидания поэтической любви, – резко продолжил он.
Себастьян с силой оттолкнулся от стола и дернул молнию на своем комбинезоне вниз, расстегивая его. Он стянул его до пояса и остался в белой рубашке.
– Зоя, – снова обратился он ко мне. – В твоих руках дело всей моей жизни. Ради него я работал, мечтал и жил.
Он сделал вдох и приподнял плечи. А я безнадежно хотела исчезнуть или спрятаться, как улитка в свою раковину.
– Еще, – продолжил он, – ты можешь лишить меня титула. Ведь я вступлю в его права, только будучи женатым. Таковы условия моих предков. И только ты можешь быть моей женой, ибо я поклялся твоим покойным родителям. А мое слово – нерушимо!
Он сделал шаг в мою сторону и пронзал ледяными глазами цвета замерзающего меда.
– Итак, подведем итог. Я даю тебе то, о чем мечтают абсолютно все. И не убеждай меня, что это не так! А взамен, прошу тебя смириться с волей твоей семьи. Мало или слишком дорого?
Он не сказал мне ничего нового. Я сдержала выдох облегчения:
