Что касается общих друзей, то Элькины, как только стало ясно, что дело идет к войне, уехали в Ирландию, откуда нам часто пишут: очень там им скучно, но зато совсем безопасно. Григорович-Барский еще в прошлом сентябре уехал с женой и вместе со всей семьей жены в Америку, в Иллинойс
[649]. Тесленко
[650] остался в Жуан ле Пен
[651], где был летом, его, по-видимому, не очень тянет в Париж, и мне приходится исполнять обязанности председателя Объединения
[652] (а как я, переселяясь в Париж, давал себе слово более никакой активной работой общественной не заниматься). Остальные члены совета Объединения в Париже. Золотницкий
[653] спасается в Виши, куда устремились все богатые и не ахти какие богатые люди: там бездельничают и надоели друг другу. Меж тем кой-кто и поумирал: болезнь сердца унесла на днях Е. И. Каплуна, Вы его, вероятно, помните. Умер М. С. Маргулиес от последствий своего автомобильного аксидана
[654].
Профессиональной работы почти что нет, и трудно надеяться, что она появится. Что мы все будем делать, одному только Богу известно. Авось, не пропадем. Чтобы чем-либо заняться, я пока перечитываю и исправляю написанные мной за последние три года «Воспоминания русского адвоката» за время с 1894 по 1918 год
[655]. Всего 1000 страниц большого формата убористого шрифта. Воспоминания касаются всего того, что я видел и пережил как сенатский чиновник и адвокат, а также характеристики адвокатского олимпа, его представителей и богов меньшего калибра. Написано не для печати, а для будущего историка адвокатуры, который «найдет мой труд усердный» и, отряхнув пыль десятилетий, использует его для своей работы. Вот так пока заполнял подневольные досуги.
Наш «Очаг»
[656] действует, хотя весь Комитет разбежался, а Тауба Исаковна
[657] на даче, куда ее заставил уехать сын ее. Мне приходится посвящать «Очагу» больше времени. Общество имени Тейтеля
[658], как мне сообщили, ликвидируется, и это понятно.
В числе пансионеров нашего «Очага» Я. Л. Альшиц
[659] и И. Б. Гу[р]евич. Они довольны своим пребыванием в «Очаге». Кто знает, быть может и нам придется там искать убежища. Пока мы с Ольгой Марковной бодры и не очень падаем духом. Ольге Марковне приходится больше работать по хозяйству, чем ранее. Тяжела разлука с детьми. Теперь не так легко проехать в Лондон. Надо не только получить визу туда, но и разрешение вернуться во Францию. От Левы мы имели письма, но последнее время без известий. Он существует там на свой заработок.
Борис Исаакович показал мне в свое время Ваши письма, которые я читал с большим интересом. Каково дальнейшее развитие этих дел?
Зайцев
[660] в Бельгии, Владимир Абрамович [Гольденберг] уехал из Берлина вместе с посольством французским, но здесь без работы. Сюда успел переехать почти «под занавес» и Переплетник
[661]. Из Лондона получил письмо от Стори, который успел выбраться. Тиктин, Кнопф застряли.
Местное население с удивительным спокойствием и достоинством переносит все тяготы войны: не слышно ни жалобы, ни выражения недовольства. Уверенность в победе здесь всеобщая. Повсюду чувствуется разумная организация. Нет недостатка ни в чем. Рынки изобилуют припасами. Правительство внушает доверие населению. В сообщениях главных штабов нет ни лжи, ни хвастовства. На «похабный мир»
[662] никто не желает идти. Гитлер ошибся в своих расчетах. Он был убежден, что и на этот раз все пройдет благополучно для него.
Советская Россия — очередная загадка. С кем она пойдет? Я уверен, что ни с кем, а будет спокойно переваривать добычу, превысившую все их надежды. Сталин, ведущий империалистическую политику: кто мог бы это предвидеть?
Сердечный привет Евгении Львовне и вам от нас обоих. Передайте привет и общим друзьям, которых Вы встретите.
Пишите, не откладывайте в долгий ящик.
Ваш
Б. Гершун
Б. Л. Гершун — А. А. Гольденвейзеру
Париж. 10.I.1940
[663]
Дорогой Алексей Александрович, Ваше письмо от 14.X.39 я получил в конце октября. Оно скрестилось в пути с моим письмом Вам от 16.X. За истекшее время так много событий в мире, и так мало нового в личной жизни. — Между тем наступил Новый год. Что пожелать? Мы все желаем конца войны и надеемся, что 1940 год принесет победу над Гитлером. На чьей стороне будет Сталин к концу войны? Где будет Италия? Все эти загадки, к[ото]рые, мы надеемся, разрешит 1940-ой. Евгении Львовне и Вам Ольга М-на и я желаем здоровья, бодрости и той обеспеченности материальных условий жизни, к[отор]ая не перестает быть общей заботой нас всех.
