Вдохновенные строки посвятила «Братьям-террористам» харбинская поэтесса Марианна Колосова, чье стихотворение «Два слова» было опубликовано в одном из выпусков «Русской Правды»:
Граната и пуля — закон террориста.
Наш суд беспощаден и скор.
Есть только два слова: — «убей коммуниста»
За Русскую боль и позор.
[…]
Граната и пуля — закон террориста!
Мы сами решаем свой час.
Во взорах отвага, как солнце, лучиста.
И души, как пламя, у нас.
«Убей коммуниста!» Свершились два слова.
За ними блистанье и гул…
И Русский террор беспощадно сурово
В лицо комиссарам взглянул.
Одним из самых пикантных практических советов по истреблению супостатов был следующий: «Сделай лук потуже, а к нему стрелы с наконечниками из разогнутого рыболовного крючка. Смажь наконечник стрихнином либо салом с тараканьим ядом. Подстреливай в сумерках из‐за угла коммунистов»
[411].
Между тем «общерусские лозунги», выдвинутые Братством, были в основном разумны и рассчитаны скорее на достаточно образованных людей, чем на воображаемое существо, подстерегающее коммунистов за углом с луком наготове.
После ритуальных 1) Первенства и свободы Православной Веры и 2) Охраны Русского быта следовали положения, под которыми могли в принципе подписаться многие деятели либерально-демократической ориентации (во всяком случае среди эмигрантов):
3. Равенство всех граждан перед законом. 4. Частная собственность, как основа всей жизни страны. 5. Свобода частной торговли и промышленности. 6. Классовый мир и дружное сотрудничество классов при полной охране прав и интересов трудового народа. 7. Беспартийный суд и ясный, беспристрастный закон. […]. 9. Закрепление за крестьянством в полную и наследственную собственность всех земель, полученных во время революции. […]. 12. Всероссийский Национальный Земский Собор для решения окончательного устройства правления, после установления порядка в России и без допуска коммунистов
[412].
Позднее, уже после краха БРП, точнее, после добровольно-вынужденной отставки Брата № 1, Н. Е. Парамонов писал В. Л. Бурцеву, что Соколов, «человек честный и преданный делу», всегда представлялся ему «чересчур бумажным». «Не было связи с людьми, работающими на месте… Мало задавалось на места реальной работы, была уверенность, что людей долгое время (выделено Парамоновым) можно кормить только хорошей литературой, не давая сильных возбуждающих средств»
[413].
Соколов-то как раз отлично понимал, что только под «хорошую литературу» длительное время получать финансирование трудно. И если «реальной работы» нет, то ее следует изобрести. Тем более что проверить происходящее в советском зазеркалье было крайне трудно.
По версии Соколова, изложенной им в письме к редактору «Возрождения», на второй стадии существования журнала
немногочисленная группа активистов сложила из себя Верх[овный] Круг, причем почти все из прежних участников отошли от дела… Члены В. Кр., ведя дело сообща, однако в частности распределили между собою его разные стороны: — одни занялись литерат. частью, другие — организационно-боевой. С началом этой второй фазы РП стала БРП, то есть воистину организацией, вылитой в стройную систему разных «ярусов» Братства, имеющих определенную «конституцию» и связанных присягой своему Центру, Верх. Кругу, особливо законспирированному даже от громадного большинства прочих Братьев. В этом своем новом виде БРП ширилась и ширится эти годы, оцепляя Триэсер своими Отделами и глубоко проникая в его пределы, причем это развитие все время одухотворялось журналом РП как органом БРП и другой литературой Братства. В порядке проникновения в Россию завязались у нас и связи с разными повстанческими организациями и пошло влитие таковых в наше Братство и под наши лозунги. Среди прочих вошли в наш состав и отряды «Зеленого Дуба» (их область действия — Белоруссия и Псковский и Смоленск. край), уже много лет ведшие там борьбу с большевиками. Этот процесс «влития» в БРП «тамошних» активных элементов продолжается и по сию пору. Вот что такое БРП в данное время
[414].
В 1926 году, а в особенности в 1927‐м, на страницах «Русской Правды» появляются рассказы о подвигах «братчиков» в Советской России. Чтобы не понять, что «Русская бывальщина (из жизни повстанческих отрядов „Зеленого Дуба“)» атамана Дергача
[415], так же как рассказы о подвигах «братчиков», печатавшиеся в разделе «В Советской России», — откровенная клюква, надо было совсем уж не иметь ни элементарного литературного вкуса, ни здравого смысла. Приведем некоторые выдержки из хроник, печатавшихся в РП:
По всей России гуляют повстанческие отряды, уничтожая и вырезывая ответственных коммунистов и чекистов. Все губернии Западной России сплошь охвачены повстанчеством. Там орудуют Боевые Дружины нашего Братства Русской Правды, руководимые нашим боевым «Западно-Русским Центром».
Далее сообщалось об успешных боях с отрядами чекистов, взрывах складов с боеприпасами и т. п.
Между Гомелем и Новозыбковым одна из наших Братских Дружин захватила поезд, в котором находились ответственные коммунисты Гомельского Округа. Трое чинов ГПУ были расстреляны на месте, а пятнадцать человек видных советских работников уведены в качестве заложников. Вскоре после этого во время стычки между красными и одной из наших Дружин в руки красных попали два начальника Дружины, Алексей Грушницкий и Николай Абрамов. Они были доставлены в Минск и расстреляны по приказу Минского ГПУ, отказавшись выдать под пытками тайну нашего Братства (курсив мой. — О. Б.)
[416].
Это не Аркадий Гайдар. Это Сергей Кречетов.
Впрочем, «доблестные Братья, рабы Божии Алексей и Николай» были тут же отомщены — в ответ на их казнь упоминавшиеся выше пятнадцать красных заложников, по сообщению РП, были расстреляны.
По всей России от руки Русских мстителей падают ненавидимые народом комиссары… В Москве, в Кремлевской красной «головке» паника и растерянность под влиянием совершаемых один за другим террористических актов над крупными «товарищами»… Пора кончать, братья Русские! Пора кончать с чужеродной властью! Бей змею в голову всюду, где ни встретишь
[417].
