— Я не заметила, чтобы у вас была огромный поток из претендентов.
Её бровь удивленно дергается, будто она не ожидала от меня такой наглости.
— Я очень хочу получить эту работу. Поверьте, я достаточно ответственный человек. Очень люблю книги и уважаю их. Я быстро учусь чему-то новому и стану достойным помощником в вашем деле. Сейчас мне действительно нужна работа. А теперь скажите мне откровенно, действительно ли эту должность желает так много людей? Потому что, если это правда, и я вам не подхожу, то лучше ответьте сразу, и тогда я не стану больше тратить ваше время и своё.
Последние слова говорить не планирую, но они вырываются сами. Ну, и пусть. Всё верно. Я взрослый человек и теперь достаточно уважительно отношусь к своему личному времени и к себе, чтобы быть уверенной в том, чего достойна.
— Сегодня у меня ещё две встречи на это место, — отвечает она и, клянусь, я замечаю эту легкую улыбку, которая скользит по уголкам её губ буквально на долю секунды.
— И мне кажется, что вы уже всё решили? Или я не права? — дышать становится легче, и я действительно расслабляюсь после того, как уверенно озвучиваю свои мысли.
— Верно, — она медленно кивает. — Я позвоню вам, — она встает, дав понять, что разговор окончен.
Неужели она больше ничего не спросит?
— Я поздравляю тебя подруга с тем, что ты нашла работу, — Лидка не слишком скромничает по телефону.
Через несколько часов, после того, как я покинула библиотеку, обливаясь потом, мне поступил звонок со счастливой новостью о том, что работа моя. Цербер Галина Георгиевна сообщила о том, что завтра я должна подойти в здание городской библиотеки, чтобы оформить все необходимые для устройства на работу, документы.
Поблагодарив её за предоставленный шанс, сбрасываю вызов и ещё несколько минут стою посреди комнаты, сжимая телефон в руке. Неужели я это сделала? То есть, это не показалось мне достаточно сложным, даже несмотря на то, что эта ведьма смотрела на меня так, словно прикидывала подойду для роли кролика в её котле или нет.
Сейчас я действительно радуюсь тому, что жизнь подкидывает мне ещё одну возможность что-то поменять. Сделать что-то, что будет интересно именно мне. Это даже возбуждает.
— Я тебе благодарна, — отзываюсь в трубку.
— Ой, не за что. Буду молиться за то, чтобы вы с ней сработались, — смеется она.
Я рассказываю ей о своих догадках по поводу того, что я натворила в детстве с её забором и розовым кустом, молясь о том, чтобы детские воспоминания были ошибочными.
Но, нет, Лидка подтверждает мои слова.
— Блин! — она звонко смеется в трубку. — Так это была ты? Знаешь, я готова пожать твою крепкую руку за то, что ты это сделала.
— Ты же знаешь, что я не специально.
— Знаю, детка, но всё равно я помню, как хохотала, увидев выражение лица вечно угрюмой тетки.
— Может, стоит извиниться?
— Не вздумай, это будет выглядеть очень глупо. Какие планы на вечер?
— Как первый рабочий день твоего магазина? — пропускаю её вопрос, решив, что её жизнь куда интереснее моей.
— Ну-у-у, — она многозначительно тянет. — Сегодня была тьма народу, но проблема в том, что большая часть заходила только ради интереса.
— Ещё бы!
— Я, вообще-то, рассчитывала на небольшую выручку.
— Подожди, сегодня ведь только первый день.
Я дождалась, когда Герман вернется с работы, и выдала всему своему семейству новость о том, что я нашла работу.
Они были рады ровно до того момента, как я озвучила сумму зарплаты. Не скажу, что платили прилично, скорее наоборот. Но мне нужна была хоть какая-то работа временно, чтобы не сидеть у родителей на шее и не слоняться дома из угла в угол, не зная, чем заняться.
Герман бесцеремонно вваливается в мою комнату уже около десяти вечера.
— Говорят, если стучаться, то вероятность того, что в тебя прилетит стулом крайне низка, — говорю, потуже затягивая полотенце на груди.
— Прости, привычка. Мы слишком долго не жили в соседних комнатах, — он падает на кровать, устроившись на ней со всеми удобствами.
— Ты что-то хотел? — я всё ещё стою по среди комнаты и наблюдаю за братом, у которого явно есть желание поговорить, но он не знает, как начать.
— Слушай, твоя подруга про меня что-нибудь говорила?
— А ты мастер начать разговор издалека, — смеюсь и подхожу к шкафу, чтобы взять пижаму.
— Не люблю ходить вокруг, да около, — он качает головой.
— Подожди, — снова скрываюсь в ванне, чтобы переодеться и выхожу через пару минут. Падаю на кровать рядом с братом и включаю телевизор. — Так что за интерес у тебя к моей подруге? — и интонация моего голоса, по-видимому, звучит не совсем так, как нужно, ему.
— Ладно, черт, — он встает. — Это была плохая идея.
— Нет уж, — хватаю его за край толстовки и рывком тяну обратно. — Рассказывай, обещаю, не буду смеяться и закатывать глаза. Она тебе нравится?
— Блин, — он потирает лицо ладонями. — Этот разговор слишком «розовый», чтобы я решился на его продолжение.
— Окей, ты хочешь её? — говорю басом, пародируя его дружков.
— Они бы выразились иначе, — смеется брат, глядя на меня.
— Я не буду так говорить про Лидку, — мотаю головой в ответ.
— Хорошо, я тоже.
— Так что?
— Да.
— И к какой конкретно фразе это относится? — пытливо смотрю на него, хотя уже знаю ответ.
— Ты спросила, я ответил — да!
— Не вздумай! — снова отрицательно качаю головой.
Глаза Германа удивленно распахиваются, и он поворачивается ко мне.
— Почему это? — и кажется он даже возмущен.
— Она моя подруга, похотливый ты засранец! Между вами все равно ничего не получится. Она слишком свободная, ты слишком… эм.
— Что? Сексуальный? — подсказывает он и широко улыбается.
— Нет, слишком потаскушный.
— Это не грех.
— Я в курсе, поэтому и говорю, что между вами ни черта не выйдет, — жму плечами.
И, да, я делаю всё это намеренно. Я прекрасно знаю брата, так же, как и свою подругу. И для них «запретный плод» это, как красная тряпка для быка. Сколько бы они не старались гасить интерес друг к другу, ничего не получится, пока это цирк не дойдет до логического финала. Я не сторонник лезть в чужие отношения, но тут сам Бог велел слегка подтолкнуть их друг к другу, что я мастерски и делаю. Переживать и забивать свою голову тем, если у них ничего не выгорит, придется выбирать чью-то сторону, мне не нужно. Они оба взрослые люди и сумеют найти компромисс на случай, если случится полнейший провал. Хотя, на счет последнего я очень сомневаюсь.
