«Это дело рук команды Марго, конечно же. И Клик, должно быть, предположил, что они планируют что-то вроде этого. Если бы он остановился там, после Серебряного дела… или молодчики Марго, или моравийцы его без сомнения достали бы. И те, и другие висели у Клика на хвосте постоянно. Интересно, почему? Что за чертовщина, если подумать, могла заставить премьер-министра Моравии заинтересоваться делами бывшего взломщика? Боже! А ведь порой дела Марго затрагивают интересы высшего общества! Премьер-министр Моравии! И тому пришлось наплевать на пятнадцать лет, потраченных на то, чтобы поймать Марго и позволить ей ускользнуть! Выиграть и… упустить ее, ради того, чтобы попытаться поймать одного бывшего преступника. Интересно, когда и как Клик успел нажить себе врага в ее лице? Или он просто заметал следы, обеспокоенный тем, чтобы о нем ничего не узнал никто из его криминального прошлого? Хитрый Клик опять обыграл всех… Но теперь он может спокойно заняться таинственным убийцей, терроризирующим Лондон, теперь, когда это дело на Кларджес-стрит закончено! Старый добрый Клик! Он опять обыграл всех! Возвращайся же, чертяка! Когда же ты выйдешь из подполья, старина, и к нам вернутся старые добрые времена?»
Взгляд офицера упал на телефон. Он замер, прекратив ходить из угла в угол, и на лице его появилась довольная улыбка.
– Сейчас ты зазвонишь, дружок, – оптимистично сказал он, обращаясь к телефону. – Я знаю Клика, он не станет медлить! Теперь он примчится пулей. Я скоро услышу его, Джеймс! Несомненно.
И надо сказать, его оптимистические ожидания блестяще оправдались. Но совсем не так, как он ожидал…
БЫЛА УЖЕ ПОЛОВИНА восьмого, когда в дверь кабинета суперинтенданта постучали, затем она открылась, и в кабинет заглянул секретарь.
– Человек, желающий говорить с вами, сэр, конфиденциально, – объявил он. – Говорит, что он по объявлению в утренней газете.
– Пустите его! Давайте его сюда немедленно! – взволнованно воскликнул Нэрком. – Давайте его сюда; и не впускайте никого больше, пока я не освобожусь.
Затем, как только швейцар вышел, полицейский пересек комнату, задернул тяжелые шторы, включил электрическое освещение, приставил к своему столу еще одно вращающееся кресло, раскрасневшись, выдвинул ящик стола и достал коробку с любимыми папиросами Клика, которая ждала своего часа в течение многих недель.
Дверь кабинета стремительно открылась и вновь захлопнулась, прежде чем крышка коробки успела открыться, и в кабинет скользнул помощник Клика – Доллопс.
– Привет!.. Он прислал тебя, мартышка? – весело спросил Нэрком, увидев мальчишку. – Я знал, что я услышу о нем сегодня, знал! Он послал тебя ко мне? Он приедет сам или хочет, чтобы я приехал к нему? Ну, говори же, и… Господи! Что с тобой? Что случилось? Что-то не так?
Лицо Доллопса помрачнело, глаза мальчишки наполнило безнадежное отчаяние.
– Сэр… – он шагнул навстречу Нэркому и начал тараторить, словно запыхавшийся бегун: – Сэр, это не правда? Это ведь розыгрыш, шутка, хитрый план, и сейчас вы скажете мне, что пошутили? Вы же не хотите сказать, что это правда, сэр, не так ли? Неужели вы тоже не знаете?
– Не знаю? Не знаю что?
– Где он… Что с ним? Господин Клик, мой хозяин, сэр. Я решил, что вы должны знать, раз разместили это объявление… Потому я и пришел, сэр… Я бы не пришел, но увидел это объявление и забеспокоился… Неужели вы хотите сказать, что не знаете, где он, и даже не видели его?
– Нет, не видел. Господи! Разве ты не знаешь, где он сейчас?
– Нет, сэр. Я не видел его ни разу, ни единым глазом, с тех пор как он отослал меня к морю, полгода назад. Все, что он сказал мне, когда мы расставались, когда я уезжал, было то, что мисс Лорни ненадолго уедет в Индию, к капитану и госпоже Оксли – леди Чепстоу, что он какое-то время перекантуется один, и я не должен волноваться. С того часа я не видал его ни разу, сэр.
– И не получал известий от него? – спросил Нэрком мрачным тоном, сжав рукой спинку кресла, на которую опирался.
– Да, сэр. Были письма, а то я сбежал бы оттуда, если бы я не получал их. Или скорее две записки. Первая с распоряжениями и приказами, что мне делать на новом месте, он прислал мне ее из-за Канала четыре недели назад. Вторая, в прошлую пятницу, сэр, когда он написал мне то, из-за чего я места себе не нахожу, с тех пор как я услышал в Чаринг-Кросс о взрыве на Кларджес-стрит, сэр.
– И что было в той, второй, записке?
– Да ведь, сэр, он написал, что будет там. Он вспомнил о бумагах, которые оставил, а точнее, забыл в своем старом логове, и написал, что заберет ключ и побывает в старом доме Кларджес-стрит по пути домой. Сообщил, что прибудет в Англию или вчера во второй половине дня, или сегодня, сэр. Он обещал мне телеграфировать из Дувра, сразу как прибудет туда. И он не сделал этого! Не знаю, жив ли он!
– Боже! – Нэрком вскочил, словно ужаленный, с побледневшим лицом, искаженным в приступе паники.
– Он никогда не делал так раньше, клянусь! – залопотал Доллопс в ужасе. – У меня никогда не было счастья в жизни, а теперь вот этот ужас. Он, без сомнения, отправился туда, и если он был там…
Если Доллопс и хотел сказать больше, резкий сигнал звонка не дал ему этого сделать. Нэрком нажимал на кнопку с остервенением. Грозный звон наполнил коридоры. И в ответ на звонок в коридорах загрохотали сапоги.
И вот уже Леннард, шофер, возник на пороге, словно чертик из коробочки.
– Подайте лимузин… Быстро! К месту взрыва на Кларджес-стрит сначала, а если тела жертв уже увезли, то в морг без задержки, – приказал Нэрком.
Он заскочил в гардероб, схватил шляпу и пальто и помчался из кабинета, словно спасаясь от пожара.
– Быстрее! – крикнул он Доллопсу, ураганом вырвавшись в коридор.
– Если он был в доме! Если они заполучили его после всего… Быстрей! Быстрей!
Доллопс мчался следом. Две минуты спустя красный лимузин вылетел на шоссе и принялся пожирать расстояние между Скотланд-Ярдом и Кларджес-стрит, поглощая по миле в минуту.
ПРИБЫВ НА МЕСТО происшествия, они выяснили, что останки – буквально «останки», так как несчастных разорвало на кусочки, – были, действительно, отправлены в морг. Нэрком и Доллопс поспешили туда, почти не в силах скрыть волнение. Останки обоих мужчин были страшно искалечены, опознание по лицам казалось решительно невозможным. Вся надежда была на Доллопса, который мог знать какие-нибудь отличительные признаки, особые приметы Клика. Поэтому Нэрком ощутил постыдную радость, неуместную в этой обители смерти, когда молодой человек заявил:
– Сэр, независимо от того, что случилось с Кликом, слава богу, его здесь нет!
– Значит, они до него не добрались! – воскликнул Нэрком, впервые за несколько часов улыбнувшись. – Однако нет никаких сомнений в том, что преступники стремились прикончить его, а люди, которые пострадали, погибли, в сущности, совершенно случайно, войдя в заминированный дом. Несомненно, человек или люди, которые подложили или бросили бомбу, знали Клика и то, что он жил там, как капитан Бербэдж. Марго знала об этом, знала, что дом все еще занят, но не знала, что Клик уехал!
