– Вы были бы так же мертвы, как Юлий Цезарь! – воскликнул Клик. – Неудивительно, что она примчалась, чтобы увидеть, что случилось, лисица! Неудивительно, что свет погас! Мистер Нэрком, лимузин… Быстро! Идемте, сэр Чарльз и мистер Бичман, пойдемте все, немедленно!
– Куда мы, мистер Клик, и зачем?
– На верхний этаж дома по соседству с отелем «Океанский вал», сэр Чарльз, чтобы увидеть дорогих пенсионеров мисс Греты Хилманн, – взволнованно ответил Клик. – Если я не ошибаюсь, джентльмены, одна часть этой маленькой загадки уже решена, и сами стихии сговорились, чтобы защитить Англию, чтобы стать палачом ее врагов.
Он не ошибся – ни в каком отношении, насчет этого дома и той роли, которую тот сыграл в этом случае, – потому что, когда они пришли и потребовали, во имя закона, право войти и допросить «прикованную к постели женщину» и искалеченную девушку, которые занимали верхний этаж, им сообщили, что таких людей там нет и никогда не было.
– Это правда, что там инвалид, – пояснила им хозяйка, милая старушка, ничего не подозревающая добрая душа, когда они потребовали разрешения войти. – Но это джентльмен, а не леди. Я полагаю, что по профессии этот джентльмен – художник или скульптор. Что-то в таком роде. Никогда до прошлой ночи у него не было никого, кроме племянницы, которая время от времени звонит. Прошлой ночью, однако, пришел племянник – на пару минут; действительно, мне казалось, что он всего лишь поднялся наверх, прежде чем снова спуститься и уйти. Пардон? Нет, сегодня никто не звонил, и джентльмен не покидал свою комнату. Но он часто спит допоздна…
На этот раз он уснул навечно. Ибо когда они поднялись по лестнице и вышибли дверь комнаты, там, под полуоткрытым окном на крышу, лежал покойник, сжимая в окоченевшей руке телефонную трубку с проводом, который тянулся и к телеграфным проводам наверху. На столе рядом с телом стоял расплавленный и совершенно разрушенный телеграфный аппарат.
– Джентльмены, вот наш таинственный телеграфист – Борис Боровонски! – объявил Клик, наклонившись и посмотрев на него. – Подойдите сюда, мистер Бичман, и скажите мне, не тот ли это человек, который играл роль почтенного папы мисс Греты Хилманн.
– Да, да! – взволнованно заявил капитан, после того как наклонился и посмотрел в лицо мертвеца. – Это тот самый человек, сэр, тот самый! Но кто?.. Но почему… Но как?
Затем он озадаченно посмотрел вверх, туда, где изгиб провода шел вверх и наружу и, пронизывая лабиринт проводов, быстро цеплялся за одну из линий.
– Поджарился электричеством, – объявил Клик, отвечая на вопрос. – Несколько тысяч вольт – вспышка пламени, взрыв в сердце, голове и конечностях! Видите его маленькую игрушку, мистер Нэрком? Видите, сэр Чарльз? Он прослушивал наши разговоры, а потом передавал сообщения с этого телеграфа. Сообщение было получено, как раз когда его провод оборвался. Виной тому, разумеется, шторм… И вы сможете понять остальное, когда посмотрите вверх и увидите другой провод – толстый, с изоляционным покрытием, разорванный и потертый при контакте с неровным краем дымохода. Нетрудно восстановить трагедию… Когда оборвался кабель, по которому Борис вел передачи, он вскочил и схватил его, и снова стал прикреплять к аппарату. Тут-то его и настиг злой рок. Смотрите. Дикий ветер, должно быть, перехлестнул провод прослушки или провод телеграфа, этого мы никогда не узнаем, с проводом электросети, находящимся под напряжением… Неудивительно, что в отеле погас свет, мистер Бичман. Проводку закоротило через тело этого человека. Удар тока – быстрая смерть. Но мертвая рука, как видите, соединила провода… Теперь посмотрите туда – куча сгоревшей бумаги рядом с расплавленным аппаратом и огарок спичечной коробки рядом. Сила, которая убила шпиона, воспламенила эти спички! Огонь перекинулся на бумагу, пламя продолжало свою работу. Как вы видите, Софи Боровонски не нашла ничего, что можно было забрать с собой, – огонь уничтожил все документы. Господа, государственные тайны, которые были украдены, останутся собственностью Англии – записи сгорели, а мертвые не могут говорить.
Глава XIX
ПРОШЛО ДВА ЧАСА. Загадка была разгадана, все поспешно пообедали, и следователи вернулись в дом начальника дока, чтобы снова обсудить любопытные особенности дела.
– А теперь, джентльмены, – объявил Клик, – время перейти к неразгаданной части загадки – таинственной манере, в которой сообщения отправлялись из этого дома. За всем этим стоит, вне всяческих сомнений, Софи Боровонски; но вопрос в том, как она все это устроила?
– Я склонен думать, что это дело самого дьявола, мистер Клик, – вздохнул Макиннери. – И что, должно быть, с ней приключилась какая-то беда, такая же, как при прослушивании.
– Боюсь, вряд ли, – ответил Клик. – Думаю, что только случай остановил всю эту историю. Теперь мы прекрасно знаем, что женщина находилась в этом доме не обнаруженная. Никто ее не подозревал в течение нескольких дней. И вы можете спокойно поставить свою жизнь на то, что она не бездельничала, не тратила ни секунды впустую! Стопка сгоревших бумаг очень ясно показывает, что ее брату был передан значительный пакет разведданных, поэтому можно с уверенностью сказать, что она постоянно передавала ему информацию прямо отсюда.
– Но как она могла получить эту информацию? – спросил сэр Чарльз. – Я вновь торжественно заявляю, мистер Клик, что никто не входил и не выходил из комнаты, что не было сказано ни одного слова, которое могло бы иметь какое-либо отношение к секретным вопросам, поэтому ничего нельзя было услышать. Как эта женщина могла прочитать документы, с которых мы ни на минуту не сводили взгляда? Разумеется, у нее были какие-то средства для передачи сообщений брату… Теперь мы знаем, как это было организовано. Но как, во имя всего святого, она получала секретные данные?
– Ну, это, конечно, странно, сэр Чарльз, но с такой изобретательностью, как у нее, никогда не знаешь, чего можно ожидать. Уверен, что ей удалось войти в комнату и спрятаться где-нибудь. Что вы думаете об этом?
– Я уверен, что она не могла попасть в ту комнату. Это невозможно. Тут просто нет места, где она могла бы спрятаться. Заходите и посмотрите.
Он отпер дверь и, следуя за остальными, повел в комнату, где проводилось изучение дел начальника дока. Одного взгляда было достаточно, чтобы подтвердить заявление сэра Чарльза.
С одной стороны стоял большой огнеупорный сейф, надежно запертый; с другой были два окна – с железными решетками и внутренними стальными ставнями; на одном конце находился большой стол, за которым сэр Чарльз и Макиннери возились с документацией, а на другом – письменный стол поменьше, на котором стояла пишущая машинка, установленная на шумопоглощающей подставке из войлока и над которой висела электрическая лампочка белого цвета. Там было пять стульев и ни одного места для укрытия. Ни шкафа, ни гардероба, ни сундука – ничего, где могло бы спрятаться существо размером больше кота.
– Видите ли, – сказал сэр Чарльз, взмахнув рукой, – она не могла спрятаться здесь, равно как не могла спрятаться снаружи и подслушать, потому что не было сказано ничего, что могло бы ей пригодиться.
