Затем раздался внезапный стук в дверь такси, гудок от рога. Молодой человек запрыгнул на место водителя, и в мгновение ока машина умчалась, а на дороге остался стоять толстый старый джентльмен с приятным лицом, юноша с длинными усами и светловолосая, похожая на фею маленькая дама лет восемнадцати, все трое стояли неподвижно и смотрели вслед исчезающему такси в самом диком изумлении.
– Боже мой, папа, а я полагала, Керзон и я успокоили его! – сказала несчастная девушка.
– Думаю, все устроится, дорогая… устроится. Во всяком случае, случилось что-то экстраординарное! Пойдемте и спросим сэра Моусона, что происходит.
– Да, давайте узнаем, в чем тут дело, – вставил молодой человек.
Мистер Нэрком, услышав это, подошел поближе к Клику, с тревогой посмотрел на него и умудрился прошептать вопрос так, чтоб другие не услышали:
– Что-нибудь узнал, старина?
– Да. Из их слов ясно, что сэр Моусон никого не пустит в дом – даже своего сына Керзона – из-за потерянного ожерелья.
– Я не это имею в виду. Я намекаю на других. Узнали что-нибудь о них?
– Да, и очень важную вещь: они не Алмазный Ник и не Голландская Элла. Ни в малейшей степени не похожи на них и не замаскированы. Кроме того, похоже, что рана мисс Истман – легкое растяжение запястья. Вы замечаете, что она даже не пытается прикрыть ладонь. Боюсь, мистер Нэрком, мы лаяли не на то дерево.
Глава XXII
К ЭТОМУ ВРЕМЕНИ майор, его дочь и молодой Керзон Лейк, полные глубокой и серьезной заботы о давно заблудившемся Генри и изрядно изобилующие вопросами и мольбами, пересекли промежуточное пространство и оказались рядом с сэром Моусоном. Но поскольку подробности того, что было сказано и сделано в течение следующих десяти минут, не имеют отношения к рассматриваемому делу, то вполне могут быть исключены из этих записей. Достаточно того, что, сославшись на «очень важные дела с этими джентльменами, которые не допускают отсрочки ни на миг», и пообещав «обсудить все позже», сэр Моусон сумел избавиться от них.
А пока дело о пропавшем ожерелье оставалась не раскрытым.
– Конечно, я могу понять ваше нежелание общаться с этими индийскими парнями, доверять кому-либо в деле пропажи драгоценного ожерелья, сэр Моусон, – заметил Клик, как только остальные удалились. – Но иногда политика молчания мудра, а иногда это ошибка. Например, если кто-либо из слуг может знать что-то об обстоятельствах, которые могут иметь отношение к грабежу, он вряд ли упомянет об этом, если они даже не знают, что грабеж был совершен. Тем не менее мы узнаем больше об этом после того, как я войду в дом и огляжусь… Так что, если вы и ее светлость будете так добры, я бы хотел как можно скорее заглянуть в помещения, особенно в будуар леди Лейк.
При каких тривиальных обстоятельствах иногда происходят большие события! Говоря, он повернул на извилистую тропинку, чтобы вернуться к охраняемым воротам дома, которые он так недавно прошел, когда рука леди вцепилась в ткань его рукава.
– Не так! Не через парадный подъезд, с этими индусами на часах! – взволнованно воскликнула она. – Небеса знают, что они могут заподозрить, что могут сказать управляющему Рани, если увидят, что мы возвращаемся в дом, хотя они не видели, как мы покидаем его. Пойдемте! Есть другой и более безопасный путь. Через парк, к двери музыкальной комнаты, в задней части здания. Следуйте за мной.
Они последовали за ней «другим путем», протискиваясь через густые заросли, пересекли огород. Потом тропинка прорезала фруктовый сад и стала петлять среди деревьев, пока, наконец, не уперлась в нагромождение искусственных скал, которое препятствовало их продвижению к гладкой, подстриженной лужайке, за которой стоял сам дом. Этот каменный сад леди Лейк собиралась обойти, но Клик, отметив, что по его середине проходит тропинка, указал на этот факт.
– Секундочку! Поскольку время имеет значение, разве так не будет короче и быстрее? – спросил он.
– Да, – согласилась она, не останавливаясь, однако обходя вокруг высоких скал, которые сформировали границу необычного сада. – Но если мы это сделаем, мы обязательно должны встретиться с Бевисом. Знаете, это его игровая площадка, и если он увидит отца и меня, мы не сможем так просто от него избавиться. Нет! Не поймите меня неправильно, мистер Клик. Я не из тех матерей, которые находят своих детей неприятностью на стадии воспитания. Бевис самый дорогой человечек! Но он, источник радости и нелепых вопросов, так полон жизни, и одно его присутствие улучшает настроение – и я не смогу вынести его этим утром. Кроме того, сегодня ему не с кем играть. Мисс Минивер полдня отсутствует… Да, это его гувернантка. Она не вернется до трех. Я только надеюсь, что он останется в каменном саду и до трех будет развлекаться в своей пещере пиратов.
– Его…
– Пиратская пещера. Однажды мисс Минивер сводила его на киносеанс. Он увидел в кино пиратов и их пещеру, и ничто не смогло успокоить его, пока отец не позволил ему соорудить себе такую же. Садовники соорудили пещеру для него в альпинарии, и он развлекается тем, что отправляется на то, что он называет «набегами за сокровищами», и несет туда свои трофеи.
– Отважный пират? Гм! Понимаю! Простите меня, леди Лейк, но как вы думаете, возможно ли, что это дело, в котором мы погрязли, может быть всего лишь погоней за собственным хвостом? Другими словами, а что если, не зная ценности ожерелья Рани, ваш маленький сын мог сделать это частью своей добычи и унести его в свою пещеру пиратов?
– Нет, мистер Клик, нет. Такая вещь совершенно невозможна. Во-первых, дверь будуара была заперта, помните? А с другой стороны, Бевиса уже искупали и уложили в кровать, прежде чем ожерелье было потеряно. Он не мог встать и покинуть свою комнату, поскольку мисс Минивер сидела с ним, пока он не заснул.
– Гм! – протянул Клик. – Итак, лаю не на то дерево во второй раз. И все же, конечно, ожерелье не могло исчезнуть само по себе. Хм-м-м! Именно так! Другой вопрос, ваша светлость: вы говорили о том, что побежали к подножию лестницы с бинтом для мисс Истман, а потом в панике бежите назад, когда вспомнили об ожерелье. А как же, в конце концов, бинт для мисс Истман?
– Я послала его ей с извинениями за то, что не смогла сделать перевязку лично.
– Послали ей с кем, ваша светлость? С кем?
– Дженнифер – один из слуг.
– Ага! – сказал Клик, меняя тон голоса. – Итак, вы отперли дверь своего будуара во второй раз, и кто-то другой, не сэр Моусон и не ваш пасынок, заглядывал внутрь комнаты?
– Прошу прощения, мистер Клик, но вы ошибаетесь в обоих предположениях. Дженнифер в то время работал в нижнем зале. Именно он сказал, что видел, как Генри вышел из дома в десять минут восьмого. Когда я добралась до подножия лестницы, подумала об ожерелье и позвала Дженифера, отдала ему письмо с приказом немедленно доставить его горничной мисс Истман с упомянутым сообщением, а затем повернулась и побежала к моему будуару.
– Гм! Понимаю. Полагаю, ваша светлость, возможно, что Дженнифер…
