– Нет, это не так, – ответил Нэрком. – Можно было бы предположить, что это произойдет, если учесть, что бабушки по отцовской линии не было, но в действительности дело в том, Клик, что покойный лорд Стратмер не совсем одобрял стиль жизни своей тещи. Он был по существу тихим, любящим свой дом человеком и не любил легкомыслия любого вида. Поэтому среди тех, кто знал его, никто не удивился, когда выяснилось, что он написал завещание, оставляя все, чем он обладал, своему маленькому сыну, и прямо предусматривал, что забота и воспитание мальчика должны быть возложены на его младшего брата, достопочтенного Феликса Камура Пола Кэррутерса, который должен был получать доход от поместья, пока ребенок не достиг совершеннолетия.
– Понятно! – кивнул Клик. – И это лишило экстравагантную графиню довольно большого и стабильного дохода в течение семнадцати или восемнадцати лет. Хм-м-м! Мудрец, конечно, при условии, что он не спас мальчика от сковороды только для того, чтобы бросить его в огонь. Что за человек этот его брат – достопочтенный Феликс Кэррутерс, – в чьи руки он вверил будущее своего маленького сына? У меня, кажется, есть смутное воспоминание о том, что я слышал это имя где-то или как-то в связи с каким-то другим делом. Мудр ли выбор, мистер Нэрком?
– Не могло быть лучше, по моему мнению. Я достаточно хорошо знаю достопочтенного Феликса: добропорядочного, честного, порядочного молодого человека. Ему не больше двадцати трех с половиной лет. Он, будучи вторым сыном, естественным образом унаследовал состояние своей матери, и оно оказалось весьма значительным, он действительно не нуждался в доходах своего маленького племянника ни в малейшей степени. Однако он охотно взял на себя ответственность, так как очень привязан к мальчику; и он, и его жена, с которой он, кстати, недавно обвенчался, между прочим, въехали в резиденцию в великолепном поместье его покойного брата, в монастыре Боскиделл, прямо на другой стороне этих холмов. Вы можете видеть из окна. В этом поместье они в настоящее время проводят большую домашнюю вечеринку, и среди приглашенных леди Эссингтон и ее сын Клод.
– Ого! Тогда у ее светлости есть сын? Дочь, которая умерла, была не единственным ее ребенком?
– Нет. Сын родился примерно через год после дочери. Хороший парень – яркий, умный, привлекательный; любит всевозможных тупых животных – птиц, обезьян, белых мышей – всевозможных подобных существ – и такой же нежный, как девочка. Не навредит мухе. Кэррутерс очень любит его и принимает его в поместье, когда может. Это означает, что мать тоже должна присутствовать, что является своего рода испытанием, поскольку я не верю, что ее светлость и миссис Кэррутерс ладят. Однако это другая история. Теперь давайте посмотрим… Где я остановился?.. Ах, ах!.. Я говорил о домашней вечеринке в монастыре и любви Кэррутерса к мальчику. Можете судить о моем удивлении, мой дорогой Клик, когда вчерашняя почта принесла мне письмо от леди Эссингтон с просьбой встретиться с ней здесь, в этой гостинице, которая, кстати, принадлежит Стратмерам. Ею управляет бывший слуга в Приорате. Так вот, леди Эссингтон заявляет, что она хотела, чтобы я пригласил одного из самых проницательных и умных из моих детективов, поскольку она совершенно убеждена, что существует закулисная схема, как нанести вред его светлости… Короче говоря, у нее были все основания полагать, что кто-то тайно покушается на жизнь Золотого мальчика. Затем она рассказала мне необычайную и удивительную историю.
– В самом деле? Что это были за детали, мистер Нэрком?
– Пусть она сама расскажет вам… Кстати, вот и она! – ответил суперинтендант, когда тихая и укрытая вуалью фигура поспешно скользнула мимо окна. Начальник полиции и Клик едва успели отодвинуть свои стулья и поднялись, когда эта дама вошла в зал.
Легкое движение ее руки отодвинуло вуаль, и Клик увидел одну из красивейших женщин на свете. Хорошенькую женщину, несмотря на всю ее легкомысленную жизнь и ее темное происхождение, если ясные, честные на вид глаза могли быть признаны в качестве доказательства. Клик видел в свое время мужчин и женщин, коварных, как лисы, и таких же опасных, как змеи, которые могли смотреть ему прямо в глаза и никогда не вздрагивать, в то время как другие – прочные, как сталь, и чистосердечные, почти святые – отличались блуждающими взглядами и, если судить по глазам, должны были быть кончеными жуликами.
Но хороша или плоха была леди, выглядела она крайне взволнованой. Нервное перенапряжение и затаенное волнение заставляли ее дышать тяжело, словно запыхавшийся бегун.
– Я благодарна вам, это очень хорошо, что вы пришли, мистер Нэрком, – сказала она, двигаясь вперед с грацией, которую никакое возбуждение не могло ни развеять, ни ослабить, – врожденной грацией женщины, рожденной для своего статуса и обученной направляющей рукой Матери-Природы. – Я надеялась, что смогу украдкой прийти сюда, чтобы встретиться с вами тайно. Но, как я и писала, как бы тщательно я ни планировала эту встречу, у меня есть все основания полагать, что за мной следят. Мне нужно очень и очень спешить, и вы не должны удивляться, если мне станет необходимо бежать без предупреждения. Поверьте, я совершенно уверена, что достопочтенный мистер Феликс Кэррутерс уже преследует меня.
– Достопочтенная моя, дорогая леди Эссингтон, вы же не имеете в виду, что он… он Злой Гений… благослови Бог мою душу!
– Это может вас удивить, мистер Нэрком. Это почти ошеломило меня, когда я впервые начала подозревать. На самом деле, я пока ничего не могу сделать, кроме как подозревать. Возможно, именно он, возможно, эта отвратительная женщина, на которой он женился. Вы должны решить это, когда услышите мой рассказ. Я понимаю… – посмотрев на Клика, добавила она. – Вы не смогли пригласить детектива-полицейского, чтобы выслушать то, что я должен сказать, но если вы и ваш друг внимательно выслушаете и передадите историю одному из них в свое время…
– Простите, ваша светлость, но мой спутник – лучший детектив Скотланд-Ярда, – вставил Нэрком. – Так что, если вы сразу изложите дело, он сможет дать вам совет.
– Детектив? Вы? – она на миг уставилась на Клика и с удивлением посмотрела на него, закусив губу. В ее глазах был настоящий ужас. Нельзя сказать льву, что другой лев – осел, даже если он маскируется под осла. По ее мнению, перед ней был человек высшего общества. Она много раз видела таких, как он, она знала их, она их понимала.
– Каким образом мог такой человек, как вы… – начала она, затем остановилась и слегка наклонила голову. – Простите, это было грубо. Ваши личные дела, конечно же, ваши, мистер…
– Ваша светлость, – проскрипел одним из своих голосов Клик. – Меня зовут Джордж Хэдленд!
И тогда Нэрком понял, что при всей ее грации и обаянии она не добилась от Клика доверия и симпатии.
– Спасибо, – кивнула леди Эссингтон, принимая это знакомство с изящным наклоном головы. – Без сомнения, мистер Нэрком дал вам некоторое представление о том, почему я советуюсь с вами, мистер Хэдленд; но так как времени очень мало, позвольте мне рассказать вам все как можно более подробно. Я уверена, вне всякой тени сомнения, что кто-то, кто заинтересован, тайно покушается на жизнь моего маленького внука; и у меня есть все основания полагать, что этот «кто-то» – это либо достопочтенный Феликс Кэррутерс, либо его жена.
