– Нет прощения моим грехам, – мрачным тоном возразила госпожа Джарсел. – Я должна ответить за свои деяния. Отступать слишком поздно. Знаю, ваш друг явится вместе с полицией. И они найдут тут преступников всех мастей, составляющих Общество Мух.
– Да! Вы же вызвали их этими телеграммами.
– Точно. Я отправила тридцать телеграмм вчера вечером – после смерти Пэнна и лорда Карберри осталось лишь тридцать человек. Сегодня они все явятся сюда, так как всем им грозит серьезная опасность. Я уверена, что все они сегодня утром отправятся в Шипик и уже к полудню соберутся под его крышей. Все это весьма плохо для вас.
Дэн упал духом.
– Выходит, Королева Вельзевул действительно собирается меня пытать? – спросил он, немного нервничая.
Было удивительно, что подобная перспектива не свалила его с ног.
– Да, так она и сделает, – мрачным голосом подтвердила госпожа Джарсел. – Когда члены общества поймут, что им не спастись, они с радостью понаблюдают, как человека, который навлек на них эту опасность, замучают до смерти.
– Милые люди, – пробормотал Дэн, стараясь приготовиться к встрече с самым худшим. – Но я думаю, вы не захотите смотреть на то, как меня будут мучить.
– Нет. Я бы и не стала на это смотреть. Вы смелый, молодой, умный и красивый…
– И я собираюсь жениться на мисс Мун, – прибавил Дэн, пытаясь придумать, что еще можно было бы сказать, чтобы женщина согласилась помочь ему. – Без сомнения, вы нам сочувствуете.
– Предположим, но что я могу при этом сделать?
– Помогите мне сбежать, – убедительно сказал Дэн.
– Это невозможно, – объявила она и неожиданно вышла, с треском хлопнув дверью, и этот хлопок прозвучал в ушах Дэна смертным приговором.
Тем не менее, будучи по натуре человеком храбрым и верящим в лучшее, что само по себе неотделимо от молодости, Дэн продолжил трапезу, надеясь, что госпожа Джарсел будет тронута его участью и, быть может, захочет искупить свои преступления одним хорошим делом. Она, без сомнения, задумалась над его словами. Эта женщина, в отличие от других, не полностью оказалась во власти Зла, и семена Добра в ее груди еще могли прорасти, породив покаяние и, как следствие, помощь. Дэн отлично сознавал, что цепляется за соломинку. Однако в нынешнем затруднительном положении ему ничего больше делать не оставалось.
Позавтракав, он снова лег на кровать и закурил. Несколько часов ему пришлось выжидать, прикидывая, какой в дальнейшем окажется его судьба. Дэн то растягивался на кровати, то садился на стул, то начинал расхаживать из угла в угол по ограниченному пространству темницы. Он не мог скрыть от себя самого, что находится в отчаянном положении. Его единственная надежда на побег была связана с госпожой Джарсел, и это был весьма незначительный шанс. Хотя, раскаявшись, она, возможно, и смогла бы помочь ему, но ее страх перед Королевой Вельзевул был слишком силен, чтобы позволить ей совершить какой-то важный поступок. Холлидей, конечно, был смелым человеком, оптимистом, но при мысли о пытках пот бисеринками выступал у него на лбу. Без сомнения, он оказался в аду, и черти во главе с дьявольской королевой только и ждали, чтобы обрушиться на него, наказать и причинить боль. Это приводило его в ужас…
– Не то, чего я ожидал, – произнес Дэн, услышав, как ключ заскрипел в замке. К тому времени уже перевалило за полдень. – Нужно взять себя в руки и улыбаться. Что бы эти звери ни сделали со мной, я должен стоять до конца. Но… Но… Лилиан…
Со спокойной улыбкой он повернулся, чтобы поприветствовать госпожу Джарсел, которая старалась не смотреть ему в лицо. Жестом она пригласила его на выход. В какой-то миг у него появилась шальная мысль попытаться бежать, как только он выберется из подвала этого проклятого дома. Но вид ножа в руке дамы помешал ему совершить бросок к свободе. Дэн знал, что даже самая крошечная царапина, нанесенная этим клинком, смертельна, так что рисковать не стоило. Только когда они уже были у дверей в адскую гостиную, Холлидей прошептал:
– Вы поможете мне сбежать. Я знаю, поможете. Даже сейчас вы думаете, как это осуществить.
– Возможно, – выдохнула она тихим шепотом, а затем, быстро распахнув дверь, втолкнула его в комнату.
В ушах Холлидея все еще звучали слова надежды, а на устах играла улыбка, когда он предстал перед своими судьями. На этот раз комната была заполнена людьми, которые приветствовали Дэна гневным ревом. В его сторону плевали, его били, пинали и трясли полные безысходности существа, которых он хотел призвать к ответу, а Королева Вельзевул, сидя в дальнем конце комнаты в кресле, злобно улыбалась, наблюдая за происходящим, но не вмешивалась до определенного момента. Наконец она взмахнула рукой.
– Оставьте его, оставьте, – проговорила она сладким серебристым голоском. – Вы еще получите возможность отомстить ему. Но будем делать все по порядку.
Оставленный фуриями в покое, Холлидей застыл, прижавшись спиной к двери. Рядом с ним осталась на страже только госпожа Джарсел. Дэн осмотрелся, разглядывая бледные лица, и подумал, что никогда не видел столь странного сборища. Тут были и старики, и юноши, и женщины из высших и низших слоев общества. Некоторые из них были одеты хорошо, другие – плохо. Одни были красивы, другие – уродливы. Но все как один казались людьми отчаявшимися, с глазами, полными тоски, и белыми от страха лицами. Это напоминало сборище проклятых, не иначе, и только тот, кто их проклял – один из всех – стоял без движения. Королева Вельзевул оставалась совершенно спокойной и непоколебимой. Она разглядывала своего пленника и говорила тихо и негромко. А Дэн никак не мог понять, кто же перед ним: человек или демон.
– Мы все здесь, – чинно произнесла госпожа Армоир и снова махнула рукой, обводя тех, кто собрался в комнате. – Это – Общество Мух, которое вы видите лицом к лицу в первый и последний раз. Мы собрались вместе по весьма неприятной причине…
– …Для того, чтобы пытать и убить меня, я полагаю, – проговорил Холлидей с подчеркнутым высокомерием, вспомнив, как госпожа Джарсел шепотом произнесла свое последнее слово.
– Нет. Эта часть нашего общего дела будет лишь приятной прелюдией, – возразила Королева Вельзевул. – Я с удовольствием посмотрю, как вы корчитесь во время пыток. Но цель нашего собрания и в самом деле неприятна – роспуск общества.
Вопль ужаса вырвался из глоток нескольких присутствующих. Некоторые упали на колени, начали биться лбами об пол, другие просто замерли и окаменели, пораженные ужасом, а несколько человек безвольно упали на пол и отчаянно заскулили. Поскольку все эти люди были преступниками, которые несли смерть и горе другим, было странно видеть, как им не понравилась доза их же собственного лекарства. Несмотря на свои страхи, Дэн удивился нелогичности дегенеративного сборища людей, которые собирались и дальше творить зло, надеясь, что их никто не тронет. А потом он вспомнил, что жестокость означает трусость, перестал удивляться выражению ужаса и страха на мертвенно-бледных лицах.
– Как именно произойдет расформирование общества, вам не стоит знать, – не двигаясь с места, продолжила Королева Вельзевул. – Но если здесь наше общество распалось, то каждый из нас или остается тут, или уходит в другое место. Мы не можем больше держаться вместе, поскольку я получила известие о том, что полиция у нас на хвосте.
