Хельге все было интересно. Она рассматривала поднятую в башне решетку ворот, воинов на страже, жителей Капертаума.
Селита решила сразу повести ее в свою башню. Ей хотелось, чтобы гостья удивилась виду из ее окна. Такая высота! Просто захватывает дух. Выше синих верхушек колючих пистрелей.
Она привычно взбежала по девяноста восьми ступеням, не переставая рассказывать Хельге про Капертаум и окрестности, и с удовольствием отметила, что гостья два раза останавливалась передохнуть. А она ни капельки не запыхалась.
– Вот, это моя комната. Она выходит на Эльду. Видишь? Вон тот холм, под которым ты тонула. Ну, отсюда не видно. Это с той стороны, где остролисты.
– А вы называете реку немного по-другому. Мы говорим Эльде. А это твоя кровать? – Хелли подошла к узкому ложу в алькове, она все еще восстанавливала дыхание. – Я думала, что у принцессы будет какая-то особая комната.
– Какая?
– Ну, розовая, белая. Балдахин над кроватью.
– Это ни к чему, здесь нет мошкары. Ветер с реки обдувает эту сторону твердыни. Зачем розовая? Хотя… А вот эта дверь ведет в опочивальню мамы.
– А она…
– Она умерла, – сказала быстро Селита. – Два года назад. Я была еще маленькая.
– Разве сейчас ты большая?
– Конечно, скоро я поеду на королевский бал в Эдинси-Орт. Мне исполнится четырнадцать. Ты не знаешь, конечно, ничего о Фюргартах. Моя старшая сестра Альда – королева Восточного Предела. – Она опять повернулась посмотреть на реакцию подруги. – Тебя что, ничем нельзя удивить? Разве у тебя еще есть знакомые принцессы?
– Ах, простите, ваше высочество, – присела Хелли в реверансе. – Я забываюсь.
– Не так ты это делаешь. Нужно, чтобы движение выказывало почтение. Потом жест рукой, не спеша, грация… Вот. И глаза следует опускать долу. Вот так…
– Еще раз, пожалуйста. Так… помедленнее… еще разик, ну а то я не запомню.
– Ах ты, гобличье отребье! – воскликнула принцесса, поняв, что над ней потешаются, и, схватив с кровати подушку, запустила ею в девочку.
Та, смеясь, увернулась.
– Свобода! – крикнула она, подхватывая с пола подушку. – Равенство! Братство! – И швырнула снаряд в принцессу.
– Постой, постой, что ты говоришь. – Принцесса подняла руки, отталкивая в сторону подушку. – Это что, какой-то боевой клич или заклинание?
Хельга налетела на нее. Девочки упали на постель, удерживая друг друга за руки и смеясь.
– Это я делала доклад в школе. – Хельга громко дышала. – По французской революции. Это долго рассказывать. Там тоже было королевство и злой чванливый король, и еще королева, которую все ненавидели. Ей даже приписывают слова, что, если у подданных нет хлеба, пусть тогда едят пирожные. Враки, конечно. Даже идиотка такого не сказала бы. Слушай, все время хотела сказать: ты так хорошо пахнешь яблоками, что ли…
– Ну и что дальше случилось? Их сверг какой-нибудь узурпатор? – спросила Селита, изображая равнодушие, но уши ее предательски вспыхнули алой краской – приятно, конечно.
– Народ восстал и уничтожил королевскую власть. Совсем, вместе со всеми аристократами.
– Кто стал править дальше?
– Конвент. Депутаты народа.
Принцесса уселась на кровати.
– Ничего у них не выйдет, – сказала она. – Это уже было все в Эссорте. Там установили приам. Мейстер Верн рассказывал. Кончилось все одной большой резней. Не смогли договориться. Сейчас выбрали верховного дожа, он ими правит.
– Да, это все давно было, – сказала Хелли, тоже усаживаясь на ложе. – Забудь. Слушай, так есть хочется. Хоть пирожных.
– Ой, сейчас. Ну надо же, какая я хозяйка, морю гостью голодом.
– Идея-то правильная была, – сказала ей вслед Хельга. – Хотя это действительно тогда большой кровью кончилось. Но потом… Ты знаешь, у нас ведь в Германии тоже республика. И вокруг хотя еще много королевств осталось, но там везде вот это самое теперь…
– Что «вот это самое»?
– Свобода, равенство и, может быть, когда-нибудь даже будет братство.
Девочкам накрыли стол на караульной площадке. Хельга и Селита прямо набросились на еду. Купание в холодной воде очень поспособствовало аппетиту.
Им принесли жареную форель, сыр, горячий хлеб, несколько гроздей мелких помидоров и ягодную воду. Пирожных, правда, не было, но был десерт из охлажденных взбитых сливок с клубникой.
За десертом Хельга рассказывала принцессе, как она с родителями летала на море в Италию. Селита верила и не верила. Она пропустила мимо ушей описание Венеции, ее мостов и площадей, катание по каналам на гондолах и все возвращалась к самому перелету.
– Я поняла, что это, как летучий корабль. Есть такая сказка. Но я не могу понять: ты сама говоришь, что все твои друзья были на море хоть когда-нибудь. Сколько же нужно таких летучих кораблей? Чтобы на всех хватило.
– Тьма, – ответила Хельга. – Так и есть. Мы пока ждали в аэропорту, они взлетали в воздух каждую минуту. И в каждом сто человек или двести.
Селита сидела потрясенная.
– Или триста, – добавила Хельга.
– Целое поселение… И они так и летят все вместе на море? И простолюдины, и рыцари, и короли?
– Ну, короли… у них личный самолет всегда есть. Но только где хочешь, не отдохнешь. Люди прохода не дадут. Они там… на таких отдельных островах отдыхают. Ножки свои мочат.
Когда девочки разделались со сладким, наверху появился ярл.
– Отец! – вскочила принцесса. – Как славно, что ты пришел. Смотри, кто у нас в гостях. Это – Хельга. Она из Пархима. Представляешь, на нее напало чудовище в Черном лесу, и она едва спаслась.
Хельга встала с кресла и сдержанно поздоровалась. Селита пожалела, что у отца нет обыкновения носить на голове венец ярла, но она видела, что подруга все же немного заробела. Отец был в черном бархатном дублете с золотыми львами. Выглядел очень величественно.
– Вот как, – сказал Дерик. – Садись, садись.
– Ей пришлось броситься в Эльду, и я ее спасла, – похвасталась Селита.
– А где же был Горс? – спросил ярл.
– Ну, это было на Сонном кургане. Ему было не видно, – помахала рукой девочка. – Да это было совсем не опасно. Мы с Лаской вытащили ее из воды. Можешь себе представить, они отправились с визитом к береттеям, – добавила она, чтобы отвлечь отца от неудобных вопросов.
– В самом деле? – перевел Дерик взгляд на Хельгу. – Опасное предприятие. Что же побудило вас на это?
– Королевский чародей повел нас к ним, – ответила она.
– Суток? – спросил ярл. – Зачем?
– Он сказал, что нужно заключить с ними союз. А они хотели говорить только с Чарли. Вот мы и пошли.
