– Видишь, возле служителя богини Ураш здоровенный детина сидит к нам спиной? Это – свободный всадник Казимир Коч. Если эти проходимцы набросятся на вас, он обязательно встрянет. Такой характер. Мимо несправедливости не пройдет. За что ему всегда и достается. Был знаменосцем у лорда Маннгейма. Когда ему показалось, что тот недостойно поступил с крестьянской девицей, не стерпел и упрекнул его. Теперь на вольных хлебах, а значит, без гроша.
– А эта молодежь, – указал Матиуш на юных сквайров. – Знаешь кого-нибудь из них?
– Местные, но еще не примелькались. Едва вышли из детского возраста. Этот с рыжей бородкой, который постарше, – его вовсе первый раз вижу. Он у них верховодит.
– Ладно. Я пошел. Побереги жидкости в буфете.
Матиуш поднялся и посмотрел в угол, где сидели Берн с проводником. Он ждал, когда Кади оторвется от еды и найдет его глазами. Всадники в кафтанах невзначай поглядывали на него. Он хладнокровно ждал, равнодушно не замечая их быстрых, как кинжал, взглядов. Медведь наконец поставил кружку на стол и наткнулся глазами на его фигуру. Он поднял руку и сделал зовущий жест ладонью.
Ардо смотрел прямо на Медведя, но не пошевелился и никак не отреагировал на зов. Он надеялся, что по его поведению Берн почувствует неладное. Медведь поднялся и помахал ему рукой. Матиуш ждал. Наконец Берн стал, ворча, выбираться из-за стола. Выглядел он точь-в-точь как несвоевременно разбуженный медведь, неохотно покидающий берлогу. Он пробирался между столами парней в кожаных куртках и четверки в кафтанах. При этом Берн не заботился, куда наступают его ноги и кого толкают его локти. Он привык, чтобы люди заранее убирались с его дороги. Не важно, что он один, а этих молодчиков много. Это ничего не меняет.
– Ну чего ты застыл как столб, Сонетр? – сказал он громко за несколько шагов до него.
Вместо ответа Матиуш положил руку на эфес меча и направился в сторону лестницы в мансарду. Проходя мимо Медведя, он, не глядя, произнес «засада». Ардо надеялся, что Берн не станет вертеть головой и поднимать шум, а просто пойдет за ним. Но он сам сделал только несколько шагов в сторону лестницы и вынужден был остановиться прямо посреди зала.
Перед лестницей спиной к камину стоял предводитель головорезов в ременных доспехах. Его рука напружинилась рядом с ножнами. Плащ откинут за плечо.
– Эй, длинноносый чужак, чего ты тут ходишь? – произнес он, мерзко растягивая слова. Отчего-то смотрел бандит не в глаза Матиушу, а куда-то ему за спину.
– А что же? Мне здесь на коне ездить?
Ардо не раз бывал в такой ситуации. Не важно было, что тебе говорили – спрашивали дорогу или оскорбляли. Всегда это был лишь повод зацепиться. Это удивительно, но отчего-то даже профессионалы не могли не произнести пару ритуальных фраз перед дракой. Без разницы, что отвечал ты. Важно лишь, с какой интонацией. Никакие резонные слова не помогли бы предотвратить подобную стычку. Только железное спокойствие и воля. И только иногда. Поэтому, если наехали – соберись и прими бой.
– Комнаты наверху не для грязных бастардов, Сонетр. – почему-то продолжил разговор противник.
Матиуш внутренне ухмыльнулся проколу головореза. Его застежка с перечеркнутым единорогом была сейчас подколота так, что ее нельзя было увидеть.
– Говорят, Сонетры набиты золотыми монетами по самые уши. Если ты хочешь продолжить свой путь… мы соскучились в наших краях по их блеску.
– Так это торг? Разве твой меч короче моего носа, что ты медлишь его достать? Смотри, Медведь, внимательнее за своими карманами, – сказал он через плечо Берну, отмечая взглядом поднимающихся из-за стола головорезов. – Шлюхи готовы запустить туда руки, не выполнив свою работу.
В зале прокатился смех. Это то, на что надеялся Матиуш. Вызвать симпатию. Двух мирных посетителей окружает отряд проходимцев, жаждущих наживы. У кого не закипит кровь в жилах от такой картины?
– Эй, что здесь происходит? – со своего места спросил рыцарь, которого трактирщик назвал всадником Казимиром. Он возмущенно озирался на дюжину вооруженных мужчин, заблокировавших входную дверь. Они один за другим вытягивали мечи и кинжалы из ножен.
– Сиди ровно, бурдюк с салом, – сказал презрительно ему вожак. – И мы тебя не тронем.
– Чего? – поразился Коч.
Рыцарь стал подниматься над столом. Бандит не удостоил его взглядом. Он сделал внезапный выпад в сторону Ардо.
Хотя Матиуш смотрел в сторону рассерженного оскорблением всадника, он был начеку. Бастард отступил в сторону и пропустил удар мимо себя. Меч прошел рядом с его рукой, только слегка распоров ватный рукав дублета. Матиуш сделал ответный выпад, заставив бандита отпрыгнуть к лестнице и подняться вверх на ступеньку.
Берн тем временем схватил у ближайшего стола тяжелую табуретку и легко запустил ее в толпу молодчиков у входа. Головорез, в голову которого она летела, своевременно увидел угрозу и успел увернуться, но снаряд с тошнотворным звуком врезался в голову другого бандита, который был позади. Несчастный даже не вскрикнул; он был опрокинут и с грохотом упал навзничь, сбивая в своем падении еще двоих молодчиков. Перебивая все другие ароматы таверны, остро запахло кровью.
Люди в таверне повскакивали со своих мест. Те, что были в проходе, поспешили покинуть свои места и протискивались подальше к стенам. Мужчины доставали мечи, кинжалы и ножи. Крестьяне возле очага бросили свои ложки в общем котелке и прижались к стене. У одного, с узким треугольным лицом, от страха тряслась нижняя челюсть. Но самый молодой из них с черными быстрыми глазами, наоборот, вылез вперед и азартно следил за схваткой.
– Как вас много, уруктайские щенки, на одного медведя, – молодцевато крикнул Кади.
После удачного броска у него хватило времени, чтобы достать свое оружие. Ближайший к нему бандит замахнулся не по руке длинным мечом, и Берн мощно, словно детскую игрушку, отбил его в сторону. Меч вылетел из рук хозяина и плашмя полетел над головами посетителей. Кади зловеще зарычал и шагнул вперед. Воин, потерявший меч, прыгнул от рассвирепевшего Медведя в сторону, на лавку и дальше на стол. Чья-то крепкая рука сбила его оттуда. Он упал, опрокидывая лавки.
Ардо сделал еще выпад. Главарь отбил его, отступил еще выше. Еще один удар. Матиуш видел, что в глазах у бандита появился страх. Бастард ловко обходился с мечом, и хотя сейчас у него в руках было неуклюжее солдатское оружие, острие уже дважды пробивало вареную кожу доспеха. Эти раны не могли причинить серьезного вреда, но они лишили противника храбрости, вызванной несомненным численным перевесом. Чувствуя, что окончательно теряет инициативу, бандит яростно размахнулся в узком пролете лестницы, на секунду открылся и налетел на прямой колющий удар в плечевой сустав. Сталь легко прошла доспех, вошла в плоть и вышла из спины, разрубив связки. Кровь хлынула из раны ручьем. Главарь вскрикнул, ноги его подкосились, и он рухнул без сознания на ступени.
Бастард обернулся в зал. Теперь враги были осторожнее. Выставив перед собой мечи и палаши, они полукольцом обходили опасную фигуру Берна. Но через мгновение Медведь был уже не один. К нему присоединился Казимир Коч. Он и вправду был великан, на голову выше даже немаленького Берна. Не стоило главарю дразнить его своим колючим голосом.
