Набат теперь бил гораздо чаще, его наконец раскачали как следует.
Капитан был на стене, выходящей на южный посад города. Селита увидела его там из окна отцовских покоев. Дверь на галерею вдруг не пожелала открываться. Принцесса чуть не разрыдалась. Когда она так спешит… Колокол подгонял ее. Она в изнеможении упала на кровать и тут же вскочила, готовая бежать вокруг, через Паучью башню. Наконец она вспомнила, что сама закрыла дверь вечером. Вчера ей вдруг стало страшно в тот момент, когда она прочитала в хрониках, как железные бароны выпустили на город Ревт несколько лесных скакунов. Голодные пауки взобрались на неприступную для врага твердыню. Они проникали через окна и набрасывались на спящих людей. Селита вчера даже ключ из замка вынула для верности.
Нетерпеливыми руками она нашла его у кровати и щелкнула замком. Стремглав пробежала по галерее и оказалась у свежесколоченной деревянной лестницы, ведущей на стену. На лестнице был знакомый стражник с длинным полосатым луком чемпиона. Внизу за стеной виднелся посад. Серели деревянные крыши, по улицам бежали люди. Селита на миг остановилась и вгляделась в толпу. Все направлялись в сторону крепостной стены, к Южной башне. Перед воротами уже была целая толпа. Оттуда шел непрекращающийся гул голосов.
Стражник посторонился, пропуская принцессу. Она схватилась за его руку – свежеструганые ступени были мокрыми от прошедшего дождя, сбежала вниз и увидела, что капитан уходит по стене наверх, на восточную сторону. С ним были два капрала и какой-то офицер.
Двор быстро заполнялся человеческими голосами.
– Да что же случилось? – Она повернула голову к стражнику, на миг остановив свой бег.
– Войско! – крикнул ей лучник.
– Войско? Чье? Где? – Селита, не понимая, обернулась и посмотрела за стену. Над городским посадом поднимались белые дымы. Кто-то тушил печи в домах. За дымами была видна дорога, за мостом она разветвлялась на западную – уходящую к Пархиму и в далекую столицу Эдинси-Орт, и на южную – ведущую к Лехорду и дальше к Гнилым Зубам, в земли Неисторов.
Серая угрюмая колонна ползла с юга от дальнего бора. Как будто гигантская гусеница пожирала желтую ленту дороги. Стальные острия пик колыхались густой волной. Селита невольно затаила дыхание, всматриваясь. Послышался мерный стук боевого барабана. Бум, бум, бум доносилось издалека. Пока удар близкого набата с Паучьей башни не покрыл все.
Селита не могла понять, что это за армия. Она никогда в жизни не видела такого количества воинов. Войско выползало из лесного покрова и уже растянулось на пол-лиги. Шириной оно превосходило дорогу вдвое. Она вдруг вспомнила слова мейстера Верна про открывшийся в ночь воссоединения проход. Представила сотни узкомордых существ, мерно опускающих под стук барабанов древки страшных копий в пыль дороги. Горящие твердыни, разграбленные деревни. Если они здесь, это значит, что земли Фортов уже под их черной властью? И Лехорд? Селита повернулась и растерянно пошла вверх по ступеням стены. Больше она не могла бежать. Руки ее висели бессильными плетьми.
Капитан Тесчер стоял между зубцов, в руке у него была отцовская труба. Он смотрел через нее на северо-восток, в сторону поднимающихся холмов, не туда, откуда приближалась стальная армия.
– Я хочу, чтобы немедленно закрыли все ворота, – сказал он, опуская устройство. – Оставьте только южные и будьте готовы закрыть и их… У нас осталось полчаса… Потом появятся их разведчики. К этому времени мосты должны быть подняты, решетки опущены, а ворота закрыты. Сэр Трентон, прошу вас, займитесь лично южными воротами. Это наше самое слабое место. Стена там низкая. Нужно увести горожан дальше, к Рыбной башне.
Род Трентон слушал капитана с мрачным лицом. Селита боялась, что он повернет голову и посмотрит на нее. С того времени, как она подслушала разговор отца с женой Трентона, она избегала попадаться ему на глаза. Словно сама была в чем-то перед ним виновата. Зачем отец не отослал его, если правда, что по его вине ярл упал с лошади? Пусть бы он избавился от них обоих, и от этой красотки Фелиции тоже. Хорошо, что не Трентон остался главным в твердыне, а капитан Тесчер, иначе он смог бы теперь указывать и ей самой. Кстати, почему это так?
Она вспомнила, что капитан Тесчер простолюдин, а Трентон, который выслушивает его распоряжения, происходит из древнего рода, известного еще до войны Четырех королей.
– Кто-нибудь уже доложил в Пархим ярлу? – спросил сэр Тесчер.
– Да, сэр, мы уже те-ле-фо-ни-зировали. – Один из капралов старательно выговорил новое слово.
– Это хорошо. Они будут охотиться на птиц, но сообщение уже улетело. Мы не сможем долго продержаться сами – в твердыне почти не осталось стражников.
Он опять поднял отцовскую трубу и посмотрел в прежнем, северо-восточном направлении.
Принцесса тоже вгляделась в сторону сгоревшей кузнечной слободы и увидела над ней густые ряды черных точек, сползающих по дальним холмам. Оттуда к городу приближалась еще одна армия. Еще не видно было, конные это или пешие.
– Как, во имя Неведомых сил, могла подойти незамеченной к Капертауму целая армия? – спросил с недоумением сэр Тесчер. Принцессе послышалась в его голосе почти детская обида на эту несуразицу. – Как это вообще возможно?
– Колдовство? – подал голос капрал, который стоял к принцессе спиной.
– Это воины подземных урукт-хаев? – спросила Селита.
– Урукт-хаев? – недоуменно обернулся к ней сэр Тесчер. – Почему?
– Принцесса бредит, – сказал Род Трентон в сторону.
Селита подняла на него взор и до слез залилась краской.
Офицеры смотрели за стену, откуда ветер приносил мерный стук боевых барабанов.
Глава 27
Баррион
Утром Барриона позвали завтракать к молодому лорду Матюшевскому. Пан Кастусь сидел за длинным столом в одиночестве. Несмотря на раннее время, гости уже успели разъехаться. Видимо, в здешних краях течение жизни было иным, чем в землях за болотами.
– Прошу вас, сэр рыцарь. – Мальчик встал при появлении Фюргарта и предложил ему занять место рядом с собой.
Лакей принес Барриону блюдо из поджаренных помидоров и яиц. Налил из кувшина воды. То же блюдо, почти нетронутое, стояло перед паном Кастусем.
– Чудесный завтрак, – сказал Баррион вежливо.
– Это просто яичница, – довольно громко пробормотал в сторону старый слуга. – Даже кошка смогла бы приготовить. Эта кухарка совсем обнаглела – чествовать Фюргарта деревенской стряпней.
Пан Кастусь слабо улыбнулся, извиняясь перед гостем за ворчание прислуги.
– Вы уезжаете? – спросил он. – Я слышал, что вчера приходили крестьяне. Жаловались.
– Мы едем к констеблю. У меня нет времени разбирать челобитные ваших сервов.
– Вы ведь не оставите меня, сэр, одного? По крайней мере, так скоро… Вы уже видели Дикую Охоту? Она два раза проносилась под стенами нашего замка. Это так страшно. Черные всадники, беззвучно летящие над травой… Вы знаете, род Матюшевских проклят. Мой далекий предок, тот, что на вчерашнем портрете, он был предателем. Я отпрыск предателя. Но я ведь не виноват. Я так хочу жить. Я хочу увидеть эти чудесные, залитые светом города. Мой отец был чудный, благородный человек. Его все уважали. Дикая Охота не пощадила его…
