Все во дворе смотрели на нее. В белом разодранном платье, с оторванным рукавом и мечом в голой руке, простоволосая, она была настоящей валькирией.
– Слушайте все, – крикнула девушка, гарцуя в центре солдат на горячем жеребце. – Если мы побежим, нас всех переловят и перебьют, и… сварят живьем в масле! Есть только один способ остаться в живых: пока они не опомнились, мы дадим им отпор. Мы сейчас поскачем им навстречу. Вы не знаете, я ваша повелительница, графиня Анна Несельграде, и я из Пархима. Это новый город новых людей. Все слышали про него? Про наши чудеса? Так вот, это не сказки! Я раздавлю этого выскочку, как лягушонка. Я покажу вам, какой силой обладают новые люди. Если вы сейчас проявите отвагу, я не забуду этого. Каждый из вас будет рад своей судьбе.
Анна кричала эти слова, каждую секунду подвергаясь риску навернуться с лошади. Она увидела, что на площади появился Франц. Как раз вовремя. Он оттолкнул кого-то в сторону, впрыгнул на коня этого недотепы и возник рядом с ней. Сейчас его безрассудность была как никогда кстати.
– За Анну Несельграде! Или вы собираетесь жить вечно, засранцы?!
Франц выхватил пистолет и шмальнул в воздух. Еще раз и еще раз! Звуки в закрытом стенами дворе прозвучали оглушительно.
Конь под Анной сделал свечку. Солдаты оторопели. Чей-то щит зазвенел по камням.
Вряд ли изменить настроение солдат помогла речь Анны. Они видели, как бесславно погиб граф Максимилиан. Только что они сами испытали унизительное поражение и бегство. Хотя выглядела графиня эффектно: полуобнаженная, со сверкающим мечом Биорков, очаровательная и горячая… Но этого было недостаточно. Даже злые слова Франца не помогли бы – что им слова… А вот безоглядная уверенность новых людей и звуки! Оглушительные звуки огнестрельного оружия! Это сработало.
– За Анну Несельграде! – с восторгом заорали дворяне и солдаты.
Они опять собирали оружие, которое побросали, и спешили обратно через арку.
…Анна скакала во главе своего воинства по утоптанной дороге. Не оглядываясь. Она должна была выглядеть уверенной в том, что люди последовали за ней. Вокруг лежал яблоневый сад. Между деревьев стояли корзины с урожаем. Яблоки лежали на земле и в траве.
Они быстро приближались. Солдаты противника. Отряд, который на них ехал с холма, состоял из нескольких десятков всадников. Рядом с рыцарями бежали пешие воины с полосатыми древками копий, в кожаных шапочках.
«Только одного человека… я подстрелю только одного человека, – говорила себе Анна. – Это нужно. Этим я всех спасу. И этих людей, и тех. Я спасу Себу и Герду. Солдаты обязательно испугаются пистолетных выстрелов и побегут восвояси – этим все кончится».
Анна достала вальтер и попробовала прицелиться. Держала его одной рукой, потому что боялась отпустить уздечку и свалиться. Рука ходила ходуном. Нет, так она обязательно промахнется. Нужно остановиться, но как теперь тормознуть эту чертову животину. Как бы не слететь вперед через ее голову.
Анна стала осторожно тянуть повод на себя. Ее жеребец сбавил ход, но не остановился. Она была уже не далее чем в пятидесяти метрах от противника. Было очевидно, кто здесь всем заправляет. В центре был высокий юноша или молодой мужчина в блестящих латах, с открытым забралом. Возле него оруженосец держал древко с красно-черным знаменем. С какой-то белой птицей.
Ее люди скакали сразу у нее за спиной. Она слышала перестук копыт.
– Прочь с моей земли! – закричала Анна. Она хотела бы договориться – таков был ее план, но жеребец легкой рысью нес ее к противнику. «Только одного человека», – повторила она себе. Отпустила бесполезные поводья, задержала дыхание и выстрелила, держа пистолет обеими руками, как в тире.
Первый же выстрел попал в цель. Но не в молодого рыцаря, а в его лошадь.
Животное заржало, попыталось встать на задние ноги. В следующий момент силы покинули его, выстрел был смертельный. Лошадь завалилась вперед, подминая под себя своего седока.
Жеребец Анны прыгнул в сторону от звука выстрела и попал прямо в гущу врага. Перед ней мелькнули красно-черные одеяния на воинах. Ей показалось, что она в их руках. Сейчас ее схватят, убьют. Она заполошно начала стрелять в упор в эти чужие доспехи. Налево и направо. Стреляла, пока не опустошила всю обойму. Падали люди, лошади. Враг был в ужасе и смятении. Бешеная женщина в белом платье несла смерть и увечья из страшного оружия. Никто даже не успел на нее замахнуться мечом. Флаг с белой птицей упал на землю и был разодран копытами.
Ее воинство с диким улюлюканьем ворвалось в расстроенные ряды противника. Лязг и ржание. Крики боли. Анна схватилась за гриву и ударила ногами по бокам своего жеребца.
За пределами схватки она оглянулась. Разгром был полный. Прошло не больше минуты. На земле лежали трупы лошадей и людей. Горстка чужаков смогла вырваться. Бросив оружие, вражеские солдаты бежали по пашне к лесу на холме. За ними поскакал всадник с поднятым в руке клинком. Полосатый плащ красиво взвился за его плечами. Девушка поспешно отвела взгляд.
– Вы мой пленник! – кричал чей-то голос. – Протяните ваш меч или умрите!
Она потянула уздечку. Лошадь послушно развернулась к замку.
Сзади раздался частый топот копыт.
– Анна, Анна, что ты сотворила. Ты безумна! – Ее догнал Франц. В голосе его было не осуждение, а восторг. Она смотрела на его опущенную руку. На его меч, окрашенный кровью. Ее замутило. Господи, они все убийцы. Они преступники. Франц увидел ее взгляд.
– А, это… Я специально измазал его в крови лошади. Чтобы не косились. Пока я комплексовал… Эти наши солдаты, они резали им глотки от уха до уха. Ну, ты их накачала, как Геббельс. А я ничего не сделал – не успел. Но ты… Ты была как зверь! Я говорил, ты зажигалочка!
– Пожалуйста, Франц, вернись, останови это. Вели моим именем не добивать пленных. Я больше не могу… Там дети остались перепуганные. Бог весть, что там творится…
Франц пустил свою лошадь и проехал перед ней.
– Я все сделаю, ваша светлость. Сделаю именем графини Анны Несельграде!
Глава 21
Баррион
За свою жизнь Барриону несколько раз приходилось проезжать Щавелевую Гать. Он хорошо запомнил путешествие через это урочище. Первый раз он пересекал его совсем мальчишкой, когда вместе с отцом направлялся на свадьбу одного из Бернов.
Еще тогда Гать представлялась молчаливому мальчику как большое загадочное существо, распростершееся на их пути. Казалось, что оно пристально наблюдает за маленьким Фюргартом и его спутниками. Древнее, неизведанное и чуждое рассматривает быстротечное и суетливое.
Сердце Щавелевой Гати составляло обширное верховое болото. Осиновые и ольховые стволы, фашины хвороста наваливались на болото веками. Веками ненасытная трясина проглатывала их. Вдруг проваливались целые поляны. Участки дороги, которые люди привыкли считать надежными, исчезали навсегда. Новую гать делали в обход, по краю болота и ближе к деревьям. Так появлялись пути, которые вели в никуда. Таких ответвлений становилось все больше, и постепенно они слились в настоящий лабиринт. Теперь он простирался на несколько дней пути.
