– Айдук с ними, с этими деньгами, – перебил его вице-канцлер. – Что он ответил?
– Он ответил, что не видит причин для беспокойства. В скором времени в Эдинси-Орте, как и во всем королевстве, наступит абсолютный порядок. Более того – он уже наступил, и если мы этого не видим, то мы подлые клеветники и враги отечества и всего народа. Впрочем, в наших услугах не нуждаются. Мы вели государство к пропасти… Если мы хотим заслужить прощение народа и его – правителя Ахетона, нам следует помочь молодому народному приаму Восточного Предела…
– Так королевство или он хочет установить приам? – схватился за голову Луций. – Чего он ждет? Он не видит, что город давно уже в руках этих лавочников. Это что-то совсем новое. Кончится тем, что все дворяне будут болтаться на фонарных столбах.
Дитрих Прушан оттопырил губу и пожал плечами.
– Нам следует, говорит он, выдать королевскую сокровищницу… Вот настоящий его ответ. Секретаря Ахетона. Этого прохвоста. Если мы хотим сохранить наши жизни. Он все равно найдет нас сам, и тогда нам не поздоровится…
Альда, прижав руки к груди, слушала канцлера. Она старалась не упустить ни одного слова.
– Так, значит – Вильгельт жив? Ведь это он секретарь Ахетон… Он сам тогда признался, – добавила королева растерянно. – Разве мне это почудилось?
– Это точно не… Вильгельт. – Канцлер шаркнул ножкой в онучах под стулом.
– Я говорил вам. Я уже объяснял, – сморщил лицо Луций Аорн. – Теперь этой интригой короля… его выдумкой будут пользоваться другие ловкие негодяи. Король вложил в свою затею очень много сил. Она стала очень убедительной… Даже у меня была мысль предстать перед всеми секретарем Ахетоном и унять эту стихию. Но момент был упущен. Теперь мы видим вот эти отвязавшиеся гильдии – Крепкое Братство.
– Ваше величество, – сказал канцлер, забывшись. – Это уже второй Ахетон на этой луне. И это обычный мошенник. Мне сказали, что он был простым капралом. Что творится! Увы, король мертв. Нам всем нужно с этим смириться. В дни хаоса его тело возили показывать по городу. Мне очень жаль… И королевства Восточный Предел больше не существует. Даже ближайшие графства уже отпали. Ахетон рассылает своих эмиссаров, но их в лучшем случае бьют палками и прогоняют, а у Фокков, говорили, его посланника повесили на воротах. Вверх ногами… Так что сохранить хотя бы королевство Сусвитания. А то останется одно лишь графство Эдинси и полоска суши вдоль залива Урбанта.
– Почему же вы не попытаетесь наладить диалог с этими цеховыми гильдиями, с этим Крепким Братством. Они же смогли навести порядок на улицах. Значит, они не просто разбойники, – спросила королева.
– Потому что не хочу, чтобы меня повесили, – сказал Луций почти злобно, хлопая себя по грязной шее. – И не хочу, чтобы перед этим у меня выдрали все ногти и сняли шкуру! Эти крепкие парни с красными розами на рукаве – большие выдумщики на этот счет, а их мастера из гильдии не просто озверевшие торгаши, а еще и начинающие мистики. Они решили, что главное зло – от несвежей дворянской крови и необъяснимой тяги к грамотности…
Королева стушевалась, она, конечно, видела этих несчастных, которых «смотрящие» водили по улицам… Впрочем, что она могла знать, сидя почти взаперти в этих стенах. Зато Альда хорошо помнит первые дни, которые тогда называли «днями восторжествовавшей свободы». Они прятались в какой-то очередной квартирке, а за окнами люди громили богатую лавку. Отблески факелов проникали между сдвинутыми шторами и плясали на потолке.
Прушан пожевал губами. Альде показалось, что канцлер готов заплакать.
– Знаете, что я ношу с собой? Сейчас…
Он откинул в сторону полу длинной курки и, пыхтя, полез рукой себе за спину. С трудом Прушан извлек небольшую металлическую штуковину, изогнутую сверкающей дугой. Вещица была размером с ладонь.
– Что это?
– Да она у вас заряжена! Вы в своем уме? – зашипел на него вице-канцлер. – Вы прострелите себе спину. Или раните королеву…
– Здесь вот есть предохранительный крючок… – показал Прушан грязным пальцем. – Это арбалет, ваше величество. В Генте делают такие вещицы. Очень большие деньги стоит. Весь из пружинной стали. Ювелирная работа.
– Вы собрались сражаться? – ехидно спросил Луций. – Поднимете восстание? Убьете тирана?
– Это для меня, сударь. Я тоже видел, что они делают с вельможами…
– Главное – не промахнитесь… – посоветовал вице-канцлер. – Лучше цельтесь в висок. Там кости тонкие…
– Господа! – воскликнула Альда.
– Простите… Ну, нельзя же опускать руки. Нужно что-то делать.
– Да, – сказал Дитрих Прушан. – И нужно обезопасить королеву и принцессу. Что переговоры с Эссортом?
– Они готовы меня купить, – сказала Альда. – Вернее, мою девочку.
– Ясно… Этого следовало ожидать. Так мы не вернем королевство. Может – Чедер? Я знаю, что у вас были не самые теплые отношения с леди Эдиф…
– Я смирю свой нрав, – сказала Альда. – Ради моей девочки и королевства.
– Сейчас стало так трудно с посланиями, – проговорил Луций. – Но я уже отправил птицу в Калле-Орт. Я все сделал. Нужно немного подождать. Я жду ответа каждый день.
– Тетя не сможет отказать мне.
– Да, конечно, – опустил глаза канцлер Прушан. – Но сейчас все изменилось… Все стали королевствами. И все боятся Сонетров. Они играючи захватили Овечьи Холмы. Королевство Элендорт. Говорят, что ваш отец, конечно, не преминул провозгласить возрождение прежнего королевства. Берны еще отбиваются. Не знаю, как долго еще они продержатся. Сонетры очень богаты. Очень. Еще на что решатся железные бароны в этой смуте? Нужно помнить об угрозе с юга. Хотя про этих невозможно забыть.
Открылась дверь, впуская Узону. Она была в заношенных штанах, рубахе и замшевой безрукавке с высоким воротом, закрывающим пол-лица.
Все замолчали. Канцлер по привычке попробовал привстать на своей табуретке, но в итоге только шаркнул ножкой.
Узона стянула с головы картуз. Весело посмотрела на гостей. Встряхнула головой, расправляя локоны.
– Еще раз здравствуйте, барон. Здравствуйте, дорогой канцлер… как я рада, что вы нас навестили сегодня.
Канцлер все-таки встал.
– Да, я тоже рад… это честь…
– Узи, – подсказала принцесса канцлеру, проходя к столу и заглядывая под полотенце, прикрывающее от мух корзинку.
– Дорогая… дорогой Узи, я тоже рад видеть вас в хорошем расположении духа.
– Мама Карина, у нас есть что-нибудь? Очень кушать хочется, – сказала девочка, явно ерничая.
Альда подошла к буфету.
– Мне на самом деле пора откланяться, – сказал канцлер. – Невозможная куча дел. Хлопоты…
– Я тоже пойду, – поднялся Аорн. – Если сегодня придет ответ, нужно приготовиться. Еще задача – пройти мимо патрулей…
