– Очнитесь! Знаете ли вы, кто говорит с вами?
Он старался, по-видимому, вспомнить все происшедшее. Глаза его прояснились, и он прошептал:
– Где… Сантер?
– Бежал, – ответил я. – Скажи, из каких он мест?
– Не… знаю…
– Действительно ли его зовут Сантером?
– У него… много… имен.
– Куда вы направлялись?
– Никуда… Туда, где золото… Добыча…
– Вы хотели узнать место, где апачи добывают золото?
Он закрыл глаза и не отвечал на мой вопрос.
– Или вы только хотели напасть на них при возвращении оттуда, чтобы…
Но тут меня прервал Виннету:
– Брат мой не должен больше спрашивать этого бледнолицего, ибо он мертв. Белые собаки, конечно, хотели выведать нашу тайну, но они пришли слишком поздно. Мы уже возвращались, когда они услышали наши шаги. Тогда они спрятались за деревья и открыли пальбу. Инчу-Чуна и «Прекрасный День» были сражены, а мне пуля лишь пробила рукав. Я выстрелил в одного из нападавших, однако он успел спрятаться за дерево, и я промахнулся, но следующая моя пуля на месте уложила другого. Тогда я притаился вот за этим камнем, но он не спас бы мне жизни, если бы вовремя не появился мой брат Разящая Рука. Двое негодяев нападали с этой стороны, а третий направился в обход, чтобы напасть на меня сзади, где не было прикрытия. Я должен был погибнуть от его пули. Но в этот момент я услышал мощный голос штуцера Разящей Руки и был спасен. Теперь мой брат знает все, и я скажу ему, что следует предпринять, чтобы настичь Сантера.
– Кому выпадет эта задача?
– Разящая Рука найдет следы беглеца.
– Без сомнения. Но пока я буду искать его, пройдет очень много времени.
– Нет, тебе надо найти только их лошадей, ясно, что негодяй направился к ним. На том месте, где они провели ночь, растет трава, и по ней ты узнаешь, в какую сторону он держит путь.
– А потом?
– Потом пусть мой брат возьмет с собой десять воинов, которые помогут ему поймать и связать злодея. Остальные двадцать воинов пусть придут ко мне, чтобы начать наши погребальные песни.
– Я это сделаю. И надеюсь, что сумею оправдать доверие, оказанное мне краснокожим братом.
– Я знаю, что Разящая Рука поступит так, как поступил бы я сам, будучи на его месте. Хоуг!
Он протянул мне руку, я пожал ее, поклонился еще раз обоим умершим и поспешил к своему лагерю. Но прежде я разыскал место стоянки Сантера. Три лошади стояли в кустах. Отвязав их, я сел на одну из них, взял двух других под уздцы и поскакал к нашему лагерю. Там я созвал всех апачей, которые в мое отсутствие разбрелись по лесу, и поделился с ними новостью о смерти Инчу-Чуны и его дочери. После этого кругом воцарилось молчание. Люди словно не верили моим словам: известие казалось слишком невероятным. Тогда я еще раз обстоятельно рассказал о происшедшем, и тотчас же в ответ раздался дикий вопль, разнесшийся на много миль кругом. Краснокожие яростно потрясали своим оружием, и лица их искажались в бешеной злобе. Только через некоторое время мне удалось перекрыть их крики голосом.
– Пусть замолчат воины апачей! – властно сказал я. – Крик ни к чему не ведет! Мы должны пуститься в погоню, чтобы изловить злодея.
– В погоню, да, да, в погоню! – заревели они, вскакивая на лошадей.
– Тише! – раздался мой приказ. – Мои братья не знают, что им предстоит сделать. Я сейчас все поясню.
Краснокожие с такой быстротой устремились ко мне, что чуть было не пришлось обороняться от них, чтобы не быть растерзанным. Будь здесь Сантер, они разорвали бы его на куски! Хоукенс, Стоун и Паркер стояли молча, в отдаленьи. Новость ошеломила их.
Скоро десять воинов выехали в горы по направлению к западу, в то время как мы вчетвером отправились к месту стоянки Сантера. Я выбрал место на земле, где глубже и яснее отпечатался след лошади, на которой я ехал. Этот отпечаток я точно отметил на куске бумаги. Затем мы пришпорили коней и поскакали через прерии, так что роковые горы находились по левую сторону от нас. Мы держались более мягкой почвы, чтобы были заметнее следы, которые мог бы оставить конь. Поэтому глаза наши были прикованы к земле, и чем быстрее мы ехали, тем внимательнее и осторожнее становились, отыскивая след.
Так прошел час, затем еще полчаса. Мы почти объехали горы, когда заметили наконец темную черту, вьющуюся по траве. Это был след одного всадника и, вероятно, именно того, кого мы искали. Я сошел с лошади и принялся искать достаточно ясный отпечаток копыта. Когда мне удалось найти его, я сравнил с ним сделанный мной рисунок. Отпечатки оказались настолько схожими, что не оставалось больше никакого сомнения в том, что здесь проезжал Сантер.
Мы решили, что Сантер был здесь два часа тому назад. Все охотно погнались бы за ним, не медля, но необходимо было дождаться воинов апачей. К сожалению, нам пришлось ждать три четверти часа. По прибытии апачей, я послал одного из них к Виннету с известием, что след найден. Этот воин должен был остаться с вождем. После этого мы поскакали дальше уже по направлению к востоку. Когда стало темнеть, мы спешились, чтобы легче было видеть следы, которые трудно было различить всаднику. Таким образом мы продвигались до тех пор, пока темнота не остановила нас. К счастью, мы находились в местности, обильно покрытой травой, и поэтому корма для лошадей было достаточно. Мы завернулись в одеяла и заснули богатырским сном.
Утренняя прохлада заставила нас подняться еще до рассвета, и мы снова пустились в путь по следам. Иногда мы на короткое время давали передохнуть лошадям, а потом снова мчались дальше, чтобы до вечера во что бы то ни стало догнать негодяя. К обеду мы вновь попали в полосу зеленеющих прерий. Внимательный осмотр следов показал, что человек проезжал здесь всего лишь за полчаса до нас. Впереди чернела темная кайма леса.
– Беда! – сказал Сэм. – Мне сдается, что мы натолкнемся на приток какой-нибудь захудалой речонки. Эх, если бы дорога шла все время прериями, нам это было бы на руку!
Сэм оказался прав. Скоро мы увидели небольшую реку. Вернее, это были углубления, наполненные стоячей водой, без каких-либо признаков течения. По берегам росли кусты и деревья, не образуя, однако, сплошного леса. Достигнув опушки, я увидел, что следы вели в обмелевшее русло реки. Это задержало меня: я хотел поделиться открытием со спутниками и, поджидая их, исследовал русло.
Сделав несколько шагов, я увидел картину, заставившую меня тотчас повернуть обратно и спрятаться в зарослях. В пятистах шагах от меня около леса, росшего по ту сторону реки, пасся табун индейских лошадей. Видны были воткнутые в землю копья, к которым были привязаны ремнями куски мяса. Я слез с лошади и показал подошедшим спутникам.
– Киовы! – сказал один из апачей.
– Да, киовы, – согласился с ним Хоукенс.
Сэм выглядел сегодня иначе, чем обыкновенно. Возбужденный смертью прекрасной «краснокожей мисс», он жаждал мести.
