После того как председатель предложил в члены того же комитета своего приятеля сэра Буцефала Когхилля, который, по его словам, должен был явиться превосходнейшим контролером действий общества, так как упорно отказывался верить не только в успех, но и в осуществимость этого предприятия.
Это предложение было встречено с большим воодушевлением и тотчас же единогласно принято. Три профессиональных финансиста также вошли в список лиц, представляющих собой Контрольный комитет, после чего собрание разошлось, предоставив своим делегатам, или выборным, необходимые полномочия для решения всех остальных подробностей и вопросов второстепенной важности, согласно с требованиями устава Общества.
Таким образом осуществилось это смелое предприятие, задуманное Костерусом Вагнером с исключительной целью заманить легковерную публику и приобрести возможно большее число акционеров, – «Selene Company» теперь совершенно непредвиденно перешла в руки человека вполне порядочного, честного и в то же время серьезного ученого, всей душой преданного своей науке. После тщательных исследований и основательных размышлений и обсуждений этого важного вопроса Норбер Моони решил наконец избрать Судан полем действий для своих операций. Из отчета одного из своих друзей недавно только вернувшегося из серьезной научной экспедиции в восточную Африку, он узнал, что пустыня Байуда, а главным образом горная возвышенность Тэбали, лежащая на восток от Бербера и к северу от Хартума, представляет собой все необходимые для задуманной им программы геологические условия.
Правда, доступ туда был не из легких, но вплоть до Суакима можно было провезти все необходимые орудия, инструменты и материалы морем. Затем, земля должна была достаться даром. Рабочие руки были в очень низкой цене, и сверх всего этого, можно было не без основания полагать, что в тех местах намерения экспедиции никому не могли быть известны.
Само положение дел в Египте, номинальном владыке Верхнего Нила, угрожавшее превратиться в полную анархию, избавляло господ организаторов этого удиви тельного предприятия от необходимости испрашивать различные разрешения от местных властей – разрешения, которых, кстати говоря, было бы, вероятно, весьма нелегко добиться при иных условиях. Кроме того, действовать приходилось в глухой пустыне, что тоже было удобно предпринимателям, так как здесь они не подвергались никаким опасностям.
В сущности, Судан не представлял собой в данном случае никаких важных неудобств или недостатков, кроме недостатка в горючих материалах.
Но Норбер Моони мирился с этим неудобством, имея в виду использовать солнечную теплоту в качестве двигательной силы для своих машин. При таких условиях даже самая высокая температура африканской пустыни, вместо того, чтобы быть одним из существенных неудобств, являлась теперь источником несомненной, и притом весьма серьезной экономии для предпринимателей.
Заказы и приобретение различных необходимых для целей экспедиции машин, орудий и предметов, изготовлявшихся одновременно в Лондоне, Париже и Нью-Йорке, потребовали около пяти месяцев времени; на погрузку «Dover-Cast» и путешествие через Гибралтар, Суэцкий канал и Красное море ушло не менее шести недель. И вот, спустя полных семь месяцев со дня учреждения «Selene Company», экспедиция господина Норбера Моони прибыла в Суаким.
Не зная, собственно говоря, настоящей истории или вернее, биографии господ комиссаров, членов контрольного комитета, уж слишком усердно просившихся присоединиться к экспедиции, Норбер Моони весьма быстро сумел дать им совершенно верную оценку. Он сразу понял, что они вовсе не были созданы для того, чтобы служить ему помощниками и пособниками в его деле. Необразованные, обленившиеся, они, кроме того, во всем проявляли самое явно недоброжелательство к нему и к задуманной им попытке осуществления задачи основанного Общества.
Но молодой ученый заранее знал, что во всех более или менее крупных предприятиях приходится неизбежно считаться с такого рода антипатиями и мириться с самыми странными компаньонами. С другой стороны, ничто ему не мешало свести все свои официальные отношения с этими тремя субъектами к требованиям одной только крайней необходимости и должного приличия.
Глава VIII. Отъезд
По возвращении в Суаким маленькой экспедиции, отправлявшейся в Радамех для испрошения поддержки и содействия великого Могаддема, все произошло именно так, как было предсказано всеведущим оракулом в зауиа.
На другой же день оборванный, в лохмотьях дервиш с распиской, написанной по всем правилам, явился во французское посольство и упрятал условленную сумму в новой звонкой золотой монете в маленький кожаный мешочек, вроде кисета, удалился, обещая еще раз, что на шестые сутки с восходом солнца восемьсот верблюдов с проводниками будут ожидать приказаний господина Норбера Моони у восточных ворот города.
В назначенный день и час обещание это было выполнено в точности.
А тем временем разгрузка «Dover-Castl» шла своим чередом весьма успешно. Тюки и ящики, выгруженные из трюма судна, целой горой громоздились на набережной и, накрытые просмоленными брезентами, охранялись часовыми из экипажа «Dover-Castl». Вскоре задержка была только из-за верблюдов, которых приводили небольшими группами, не более пятнадцати-двадцати голов сразу, и затем грузили на них громадные тяжести, которые покорные животные принимали на себя, послушно встав на колени по знаку своего вожака. Все эти грузы тщательно навязывались на особого рода вьючные седла. По окончании этой сложной операции каждый вожак записывал в книгу свое имя и прозвище и список всего того, что ему было поручено, и должен был отвечать за целостность и сохранность всего того, что ему было доверено, до самого момента прибытия на возвышенность Тэбали.
На это потребовалось не меньше недели, в продолжение которой близость и дружба, завязавшаяся с одной стороны между французским консульским домом и доктором Бриэ, а с другой стороны – Норбером Моони и баронетом, только еще более окрепла, сплотив этих людей в одну тесную, дружную семью. Они виделись ежедневно, занимались музыкой, играли по целым часам в крокет на берегу и открыто беседовали о различных предположениях и планах близкого будущего, не имевшего теперь уже ничего тайного или скрытого для всех членов этой маленькой компании. Единственной целью Норбера Моони, предпочитавшего хранить в тайне цель своего предприятия, было желание не возбуждать против своего дела враждебности арабов, которые, вероятно, отнеслись бы недоброжелательно к его покушениям на неприкосновенность полумесяца. Господин Керсэн был чрезвычайно благодарен своим гостям не только за то приятное развлечение, какое они доставляли своим присутствием не только его дочери, но и ему самому, а главным образом еще за видимое улучшение в состоянии ее здоровья, замечавшееся со времени ее экскурсии в Радамех. Эти пять дней, проведенные под открытым небом, с их здоровой усталостью и дневными отдыхами на выжженной солнцем траве, успели придать необычайную прелесть, свежесть и блеск изящной красоте Гертруды Керсэн. Молочно-белый, немного безжизненный, или, вернее, бескровный цвет лица ее приобрел легкий золотистый отлив, особенно ярко выделявшийся на свежем румянце ее щек; глаза ее, живые и блестящие, смотрели бодро и весело, в них не замечалось ни прежней безотчетной грусти, ни усталости, вызванной общей слабостью организма. Сама походка ее, легкая и бодрая, и живые, проворные движения свидетельствовали о восстановлении сил и полном здоровье.
