Наконец, депутация снова вышла из корабля. За ней шел Илль, ведя под руку Исму, которая спустила на лицо вуаль. Слева от Исмы шел Элль.
Илль и Элль по марсианскому обычаю отвечали на приветствия. Когда дошли до лестницы, Исма подняла вуаль, чтобы взглянуть на пеструю картину движущейся толпы.
– Зила Ба ("Да здравствует Земля") – крикнул около нее с энтузиазмом молодой человек.
– Зила Илль! Зила Элль! Зила Ба! – подхватили другие.
Исма собралась с духом и крикнула:
– Зила Ну!
Она была поражена своим собственным голосом – такими громким он ей показался по сравнению с возгласами марсиан. Ее приветствие отчетливо раздалось и покрыло собою весь шум. Марсиане были в восхищении.
В Полярном Городе Иллю сообщили, что он должен тотчас же ехать дальше. Правительство предоставило ему и его гостям специальный поезд, которым должен был их отвезти в Кла. Хотя он шел без остановок, они прибыли в столицу только двенадцать часов спустя.
Поездами пользовались только для быстрого передвижения на больших расстояниях. Главным средством сообщения были ступенчатые дороги, густом сетью покрывавшие все населенные местности. Они были осуществлением сказочного вымысла где вместо путешественника движется сам путь. Такая дорога, предназначенная как для экипажей, так и для пешеходов, состояла из двадцати плотно примыкающих одна к другой полос, в полтора метра шириной, движущихся с различной скоростью; наибольшую скорость развивали средние полосы.
Вдоль дорог возвышались исполинские здания, где сосредоточивалась деловая и промышленная жизнь. Легкий и прочный строительный материал облегчал сооружение мощных сводов и огромных колонн. Подобно дворцам и храмам, изящные и светлые строения свободно возносились ввысь, и на кровлях их собирались солнечные лучи, превращаемые в источник силы. Ряды зданий беспрерывно тянулись по стране, деля ее на участки в сто квадратных километров. Собственно городов и деревень не было; одна местность переходила в другую, и только в административном отношении здания объединялись в округа.
Отойдя на несколько сот шагов в сторону от этих промышленных дорог, вы попадали в совершенно иную местность. Гигантские деревья, превышавшие своими вершинами даже стометровые здания, скрывали своими ветвями близость жилых строений. Деревья эти походили то на платаны, то на сосны, и с ними не мог бы сравняться никакой лесной великан Земли. Солнечные лучи не достигали до почвы, и от листвы равномерно струился мягким, синевато-зеленый свет. По обе стороны промышленных дорог, на полосе до тысячи метров шириной, тянулись частные дома марсиан. Под исполинским кровом деревьев расстилались прелестные сады и парки, цветочные клумбы и пруды чередовались с кустами и рощами, высота которых не превышала земной. Среди этих садов были рассеяны дома марсиан, небольшие одноэтажные строения.
Дальше в глубину пейзаж опять менялся. Сады кончались, и начинался дикий лес. Кругом царила тишина, нарушаемая только легким жужжанием птиц или щебетанием поющих цветов, покачивающихся на гибких стеблях.
Резкую противоположность богатой культурной жизни низин представляли скалистые плоскогория, местами переходящие в высокие горы. По этим пустыням, следуя стародавним путям, также тянулись промышленные дороги, но здесь они не образовывали густой сети, а шли параллельно друг другу, образуя заселенные полосы от тридцати до трехсот метров шириной. Каждая такая полоса сопровождалась каналом, несущим воду от полюса по всей планете. Воды не всегда хватало для питания всех этих каналов, так что ширина растительного пояса колебалась в зависимости от орошения. Поэтому с Земли казалось, что темные полосы, пересекающие пустыни на протяжении многих тысяч километров, перемещаются, сужаются, расширяются или даже раздваиваются. Как только здесь прекращался приток воды, деревья облетали, и почва сохла, но довольно было нескольких дней, чтобы растительность снова ожила.
XXVII. Марсианские политики
В одном из больших округов, вмещавших резиденцию центрального правительства Марса и носивших общее название Кла, на границе лесной чащи стояло жилище Илля. Оно состояло из нескольких сообщающихся друг с другом домиков, образующих как бы одну большую виллу.
По узкой, ровной дороге, ведущей между соседних садов к воротам виллы, катился легкий двухместный экипаж. Им управлял молодой человек в летнем марсианском костюме; второе сиденье было пусто. Кто видел Элля, с седыми волосами и морщиной между глаз, задумчиво спускающимся с фридауской обсерватории, тот не узнал бы его в этом марсианине. Невыразимое ощущение счастья наполняло его душу. Сознание, что он вернулся на планету, которую считал своей родиной, что он живет среди нумэ и участвует в их божественном бытии, возвышало его над всеми заботами, просыпавшимися в нем при мысли о судьбах Земли и его земных друзей.
Экипаж остановился у веранды. Элль соскочил на землю и поднялся по ступеням. Стройная женская фигура вышла ему навстречу из дома. Элль удивленно остановился. Он сразу не узнал, кто это перед ним. Он еще не видал Исмы в марсианском платье.
– Я не виновата, – сказала она, смущенно краснея. – Госпожа Ма непременно этого хотела.
– Лучшего она не могла придумать, – весело воскликнул Элль. – Я бы хотел вот так, пройтись с вами по Фридау. Погодите, это еще будет.
Исма тихо покачала головой.
– Не будем сейчас думать о Земле. Нет, Элль, пока мы ничего не можем предпринять и не можем узнать ничего нового, я хочу попытаться жить с вами на Марсе. Попытаться – вот как я примеряю это платье.
– Простите меня, – сказал Элль, – я так смущен всем новым, что взял неверный тон. Но я найду его. А теперь не доставите ли вы мне удовольствие поехать вместе со мной?
Она снова улыбалась.
– Я только спрошу, что еще требуется для выходного туалета. Присядьте пока.
Она вошла в комнаты. Через несколько минут она вернулась и села рядом с Эллем в экипаж.
Было еще рано. Лесные дороги были еще пустынны, лишь изредка навстречу им попадался экипаж или пешеход. Понемногу дорога стала оживленнее, они въехали в зону жилых домов, деревья кончились, и скоро экипаж скользил уже по промышленной улице. Он остановился у портала "Земного Музея".
Входящая толпа растекалась по обширным залам. Один из них был посвящен истории межпланетного сообщения, другой – доставке воздуха с Земли. Машины, которых людям не удалось увидеть на полярном острове, работали здесь у них на. глазах в виде хорошеньких моделей. Воздух накачивался в большие баллоны и охлаждался в пустом пространстве. Замороженный воздух имел вид синеватых ледяных шаров и был тверд, как сталь.
Очень бедной была коллекция земных растений и животных, так как она представляла только полярные области. Исма и Элль прошли туда, где было меньше народа, и увидели себя словно на крыше полярного острова. Перед ними расстилалась точная панорама северного полюса. В одной из зал музея они встретились с Зальтнером. Встреча была радостной. Отвечая на расспросы Исмы, Зальтнер нарисовал ей подробную картину экспедиции, о которой Грунте рассказал ей лишь в общих чертах, а Исма поведала ему о событиях в Германии и о собственных своих переживаниях со времени прибытия Грунте во Фридау. О поездке Илля на полюс, о сражении с канонеркой и о путешествии Исмы на Марс Зальтнер знал пока только из коротких депеш. От него Элль и Исма впервые узнали, что по крайней мере в южных областях Марса, откуда он прибыл и где проживало большинство побывавших на Земле марсиан, первоначальное увлечение жителями Земли сильно охладело. Поворот в настроении был вызван известиями о поведении англичан в отношении воздушного корабля. Часть населения была явно раздражена.
