Птицы и звери
СЛЕДУЮЩЕЕ ПО ОЧЕРЕДИ животное, попавшее нам на глаза, на Земле, без сомнения, было бы отнесено к разряду монстров. Оно отличалось синевато-свинцовым оттенком, размерами своими напоминало козла, имело козлиную же бородку и единственный рог, слегка наклоненный вперед. Самки этого вида были безроги и безбороды, но отличались куда большей длиной хвоста. Эти животные встречались в огромном количестве, наводняя собой горные склоны, господствовавшие над лесистыми районами. Грациозностью сложения это животное могло бы поспорить с антилопой, так же как и последняя, оно казалось быстроногим и ловким, скача с огромной скоростью и прыгая по густой зеленой траве с легкостью, не уступавшей ягненку или котенку. Эти красивые существа доставили нам несколько минут живейшего удовольствия. Естественность его движений на белом экране, весь его вид напоминал точное и слегка подсвеченное изображение земных животных в камере-обскуре, когда они в реальности находятся от нее на расстоянии нескольких ярдов и отражения падают на ее экран. Часто случалось, что едва мы пытались пальцами дотронуться до бородки животного, оно проворно убегало прочь, как будто возмутившись нашей земной бестактностью, но едва появлялись другие, которым мы уже не могли помешать щипать траву в свое удовольствие, мы могли говорить и делать с изображением этого зверя все что угодно. В середине этой радовавшей глаз долины мы обнаружили широкую реку, ветвящуюся на несколько рукавов, между которыми образовались несколько живописного вида островов, кишевшую всевозможной водяной птицей. Особенно часто здесь встречались серые пеликаны, впрочем, попадались черные и белые аисты с невероятно длинными ногами и клювом. Мы долгое время наблюдали за их попытками выудить из речки рыбу, надеясь заодно разглядеть и последнюю, впрочем, без всякого на то результата, при том что нетрудно было догадаться, с какой целью птицы глубоко погружают в воду свои длинные шеи. У дальней оконечности одного из островов, мы мельком сумели заметить амфибиеобразное существо сферической формы, катившееся по каменистому пляжу с огромной скоростью и наконец исчезнувшее в реке, чье течение у оконечности этого острова было особенно быстрым. Мы вынуждены были, однако, оставить наблюдения за этой долиной, столь богатой неожиданностями, из-за туч, собиравшихся в лунной атмосфере, при том что на Земле погода стояла идеально ясная. Однако само по себе это уже было интересным открытием, ибо наблюдатели более раннего времени ломали себе голову над вопросом, существует ли на этой планете напоенная влагой атмосфера, или же с ходу отвергали такую возможность.
Ночные облака помешали работе обсерватории
ЛУНА К ЭТОМУ времени опустилась настолько низко, что д-р Гершель настоял на том, чтобы прервать наблюдения, ибо усиливающееся преломление лучей в лунной атмосфере не позволило бы нам далее вести наблюдение, к тому же мы были потрясены и перегружены впечатлениями от уже увиденного; посему мы единодушно согласились, что пора вызвать помощников, обслуживавших линзы, вознаградив их бдительное внимание к своему делу особенно щедрым количеством «Восточно-Индийского особого». Не без сожаления, однако, мы смогли оторваться от великолепной долины, окруженной красными горами, которой в честь изображения на гербе нашего венценосного покровителя мы присвоили имя «Долины Единорога», ее же можно отыскать на карте Бланта, в половине расстояния между Морем Изобилия и Морем Нектара. Ночи 11 и 12 января выдались облачными и посему непригодными для наблюдений. Но далее 13 и 14 числа, к вящему любопытству для всего человечества, нам удалось открыть еще множество животных форм. Мы вновь предоставим слово для их описания нашему ученому и не менее красноречивому корреспонденту.
День третий. Четверг, 27 августа 1835 г., утренний выпуск. Эти великолепные, поражающие воображения открытия, сделанные нами в первую же ночь, и не менее ослепительные перспективы, которые, как нам казалось, они открывают для дальнейшего, заставляли ценить на вес золота любой час, когда выдавалась возможность вести наблюдения за Луной, и с большим трудом заставили нас примириться с тем неожиданным препятствием, которое явили собой две следующие облачные ночи, каковые мы вытерпели с истинно философским спокойствием. При этом мы полностью посвятили досуг проверке правильности положения дополнительных распорок и стоек, установленных специально для поддержки 24-фунтовой линзы, т. к. нам стало казаться, будто она чересчур сильно раскачивается по причине сильного ветра, поднявшегося с утра 11 числа. Наконец, ночь на 13 января выдалась хрустально-прозрачной и просто чудесной. Луна поднималась в небесах во всем своем пышном великолепии, и звезды, теснясь по ее сторонам, словно бы утверждали тем ее неоспоримое право царить в небе Южного полушария. Ввиду того, что нам оставалось в настоящем месяце не более двух ночей, до тех пор пока западное лунное полушарие не скроется из глаз по причине долготной либрации, каковая следом затем должна была немедленно наступить, доктор Гершель уведомил нас, что в этот раз наши усилия должны сосредоточиться на ее частях, помеченных на карте Бланта номерами 2, 11, 26 и 20, которым в более современном каталоге соответствуют наименования Эндимион, Клеомед, Лангренус и Петавиус. Он же предложил использовать нынешнюю необыкновенно благоприятную ночь исключительно для наблюдений этих мест, а также районов, расположенных между ними, вплоть до края западного лунного полушария.
Обсерватория возобновила работу. Наблюдение за действующими вулканами
ОБОЗНАЧИВ ДЛЯ СЕБЯ таким образом площадь в двадцать пять квадратных миль на лунной поверхности, задав телескопу медленное движение, мы в скором времени обнаружили, что в наше поле зрения попал весьма необычной формы объект. Этот район состоит сплошь из горных цепей, самые знаменательные из которых образуют три узких овала, причем два из них почти соприкасаются друг с другом, причем переходом между ними служит скопище холмов, отличающееся достаточно большой высотой и протяженностью, напоминающих по виду моток пряжи, из которого вытянули две петли, сформировав вместе нечто вроде банта, третий овал также напоминает по виду моток пряжи, словно бы оброненный легкомысленной природой вслед за предыдущим, причем воображение также позволяет увидеть в нем еще один бант из вытянутых петель, вытянутых из него самым причудливым образом в форме разбросанных там и тут на достаточно плоской равнине мелких холмистых образований, покрывающих собой большую ее часть. Общий вид этого района столь необычен, что скрупулезно изображается едва ли не на всех картах лунной поверхности, выполненных вплоть до настоящего момента, причем на лучшей из них, принадлежащей Бланту, в точности согласуется с данным мной описанием. В пределах видимости, неподалеку от вышеупомянутой изломанной линии холмов, находится еще одна гора овальной формы, внутри которой лежит огромная долина, на западном же гребне ее располагается извергающийся вулкан, представляющий собой поистине грозное зрелище. К северо-востоку от нее, вслед за линией изломанных, или, как выразился мистер Холмс, «слоняющихся» гор, находятся еще три прямоугольные формации, самая дальняя из которых, привлекающая также внимание своей шириной, отмечена в каталоге буквой F, причем носит причудливое название Mare Mortuum, иначе говоря – «Озера Смерти». Снедаемые любопытством касательно того, что подвигло назвать это место столь мрачным образом, более, чем иным научным побуждением, мы впервые нацелили наши водородно-кислородные увеличители на фокальную проекцию, отбрасываемую большой линзой. Поле зрения телескопа, составляющее двадцать пять миль в диаметре, включило в себя всю площадь этого огромного горного цирка, и, конечно же, среди прочего в него попали и два конической формы холма, вздымающихся внутри него и отстоящие друг от друга на расстояние пяти миль, однако же, несмотря на то что видимое расстояние давало представление об объектах словно те находились на расстоянии двух с половиной земных миль от наблюдателя, мы никак не могли добиться четкости в изображении этих двух центральных холмов. Вокруг них не курился, по всей видимости, ни туман ни дым, как то было в случае с вулканом, оставленным нами в юго-западном направлении, однако же на экране оба холма казались размытыми и еле заметными. Впрочем, поведя в сторону нашу линзу, подсвеченную газовым светом, мы немедленно разрешили загадку.
