Но что это я всё про вымерших существ? Я лучше про себя. Хотя я тоже вымершее существо. Но я это сделал хотя бы в индивидуальном порядке.
Меня откомандировали в гав" ваву номер 75… дальше не буду. Коллективчик в нашей гав" ваве сложился ну просто отличный. Главное — большой. Потому что дежурить по нескольку суток, плавая в биотозе — это реально тяжело. Трилобитам нравится, они там миллионы лет сидят. А человек существо нервное, ему на солнышко посмотреть хочется, курочку съесть, щички. Водочки попить, пивчанского опять же. Футбол посмотреть. С девочкой поваляться. А там, внизу (то есть это для меня уже "тут", но всё-таки) — одни только нити судеб. Которые нужно хотя бы не запутать. Потому что если они пойдут узлами, возникнут лишние причинно-следственные связи. Самые что ни на есть идиотские.
Чтобы как-то объяснить. Представьте: запутались две нитки. И в результате получается такая хрень, что ежели человек встанет с левой ноги, будет ему несчастье. Обязательно. Две другие нитки запутались, и теперь здоровье китайского императора зависит от настроения немецкой кухарки. Или пуделя этой кухарки. И это ещё ничего. Бывает, что люди такую связь обнаруживают. И ну дёргать. Очень неприятные с этим бывали истории.
Ещё хуже, когда наоборот. Мы связали несколько ниток, а они развязались. И все хитропланы коту под хвост. Уже согласованные, сверху отмашку дали, все дела. Знаете как обидно?
Если о хитропланах. Когда стало ясно, что с гав" виали что-то как-то непонятно, мы особенно не обеспокоились. Потому что цели были ясны, задачи определены, надо было работать и всё тут. А вот наземники — ну то есть агенты, по земле работающие — очень взволновались.
Мы, конечно, тогда не предполагали, что они свою игру затевают. Мы тогда вообще считали, что беспокоиться не о чем: тентура наша, а они могут только что-то косвенное делать. Исходя из общих представлений. Ну там события простраивать, узлы вязать. Что нам, понятное дело, не нравилось. Но что они начнут нас убивать — нет, такого мы не ожидали. Я так уж точно.
Как я жил? Нормально. Денег у меня было достаточно. Дежурство — раз в две недели. Потом пару дней отмокаешь с вином и дружбанами. Дальше — гуляй.
И было у меня хобби: фанфики писать. Сначала толкиенизм всякий строчил. Потом ещё что-то. А под конец переключился на эротику. Дурнина, конечно, но очень затягивающая. Я половину книжек из серии перечитал, а их там мноооого. Ну и сам стал писать. Сначала в интернет, а потом уже думал в издательство какое-нибудь обратиться. Да не успел: меня убили на дежурстве.
Вот только не спрашивайте, как. Я сам ничего не помню. Ментально я находился в пространстве причинности, распутывал сложный клубок нитей тентуры. Я тянул нить из клубка. Кто-то вошёл в охраняемый объём. И это мог быть только кто-то из посвящённых.
Удар помню. Боль в основании черепа помню. И всё.
Потом я долго думал, что со мной такое случилось. Видно, сохранился отпечаток моего сознания в биотозе. Это же всё-таки сверхживое вещество, а не просто средство контакта с тентурой. Собственно, этот отпечаток и сохранился.
Первое время было плохо. Ужасно то есть было. Ощущение — будто лежишь в жуткой тесноте, в лепёшку раздавленный. На тебя не хватает пространства, вот буквально. На самом деле на тебя просто выделили слишком малую область данных. И немножко сжали. Ну то есть слегка заархивировали.
Сделать я ничего не мог. Не просто ничего, а ну вот вообще ничего, понимаете? Нет, не понимаете. В общем, не мог я ничего. Оставалось вертеть мысли в голове. И я заметил, что если думаю на определённые темы, мне становится немножко просторнее. Совсем чуть-чуть, но это чуть-чуть ощущалось очень остро.
В конце концов у меня образовалась пещерка, в которой я мог сидеть. А потом и стоять. Это когда я понял, в чём дело, и начал сочинять. Биотозе, оказывается, нравится литература. Даже самая простенькая. Особенно любовные романчики.
По этому поводу я вот что думаю. Биотоза — она в каком-то смысле баба. И на неё это действует. Тоже хочется ей большой любви и поцелуев. Хотя биотозу куда не целуй — везде жопа. Извини, конечно, за такое слово. Но ты же его знаешь, да? Ну вот и ладушки.
У меня сейчас так. Я как бы живу в своей старой квартире. Ну, почти. У меня там было две комнаты и кухня с сортиром, а здесь комната и кухня. Сортир мне не нужен. То есть холодильник и кофеварка у меня есть, но это так, видимость. В холодильник биотоза иногда чего-то подкидывает. Иногда печеньку, а иногда и куриную ножку. Но это так, в виде поощрения. А вот кофе я пью регулярно. И никаких проблем с сердцем, за неимением такового.
На вторую комнату я пока не наработал. Зато у меня здесь коврик, розовый плафон на потолке, румынская стенка, хрусталь, телевизор "Темп" под салфеткой. На нём вазочка, в ней пыль. Короче, восьмидесятые годы прошлого века. Ну да, они самые. Такая обстановка действует на меня успокаивающе.
За окном стена соседнего дома и всё время дождь. Биотозе почему-то проще делать дождь. Я хочу вечер тёплого августа и пейзаж, но она не хочет. А может, я ещё не накарябал столько.
Вот, кстати, думаю — может, слеш попробовать? Бабы слеш любят. Может, тогда она мне летний вечер сделает? Как думаешь?
Сам я тут очень условный. Тело — старую форму повторяет точно, но серого цвета и без органов внутри. По крайней мере, те его части, которые мне видны. Вот как ты сейчас примерно…
…я сказал — ты?
…ты?… а кто ты?
С кем я вообще разговариваю?!!
КТО ЗДЕСЬ???
ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТЫЙ КЛЮЧИК, ЛИШНИЙ. О ТОМ, ЧЕГО НЕ НАДО
Читать по случаю обнаружения в тексте романа грамматической, синтаксической или фактической ошибки.
А знаете ли вы, что в каждом куске брюквы, в отдельно стоящем лютике или гелиотропе, даже в книжке Некрасова или распоряжениях Амана Тулеева можно найти сверкающую бесконечность смыслов?
Можно. Но не нужно. В смысле — искать их не нужно. И даже, пожалуй, не надобно.
И всего такого прочего — тоже не надобно. Или, проще говоря — не надо, безо всякого б "но".
Вот так и передайте куда следует: не — на — до. Именно так и передайте. Ре — фа — до, если трудно запомнить.
Хотя зачем это ре — фа — до? Совершенно низачем. И передавать тоже ничего никуда не следует. А то откуда-нибудь ещё возьмётся сверкающая бесконечность смыслов. А её — см. выше.
Хотя нет, и смотреть выше ни к чему. Не нужно этого.
Да и этот текст тоже лишний.
Ну его.
ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ КЛЮЧИК, ХОЛОДНЫЙ. СЦЕНА ИЗ ЛАПЛАНДСКОЙ ЖИЗНИ
Читать после Действия тридцать пятого Второй книги, но желательно не сразу, а припустив ещё действий парочку-троечку.
О туманы, о льды. О Зга! Ты уже и не зрима.
