Не лучше обстояло дело и в Белоруссии, где были исключительно благоприятные условия для ведения партизанской войны: обширные леса и болота, преданный своей родине народ.
1 августа 1941 года на территории Белоруссии находился 231 действующий партизанский отряд общей численностью свыше 12 тысяч человек. В конце лета и осенью засылка партизанских отрядов в тыл противника продолжалась, и до конца года было создано и направлено в Белоруссию 437 партизанских отрядов и групп, насчитывающих 7254 человека. На 1 января 1942 остался 61 отряд. Таким образом, к 1 января 1942 года уцелело на Украине менее 4 % партизанских отрядов, в Белоруссии менее 10 % отрядов и групп и на оккупированной Ленинградской области около 25 %».
По словам Старинова, всего в полосе Западного фронта в 1941–1942 годах действовало от 150 до 240 тыс. партизан.
Пономаренко и его штаб вели статистику, сколько партизан в разное время действовало в тех или иных регионах. Разумеется, поступавшие данные далеко не всегда были точными. Командиры партизанских бригад и соединений порой не имели сведений о численности отдельных отрядов, а иной раз завышали численность бойцов, надеясь получить больше оружия и боеприпасов. Правда, очень скоро они поняли, что выше головы не прыгнешь, и что снабжение из центра ограничивается такими объективными факторами, как погода, наличие удобных и находящихся вне зоны действия огневых средств противника посадочных площадок, а также количеством транспортных самолетов, находившихся в распоряжении командования фронтов и авиации дальнего действия. Поэтому партизанские руководители в донесениях нередко стали приуменьшать численность отрядов, чтобы можно было приуменьшать понесенные потери и более свободно рапортовать о достигнутых успехах и одержанных победах.
В 1944 году после освобождения Белоруссии Белорусский штаб партизанского движения составил итоговый отчет, согласно которому всего в партизанах состояло 373 942 человека. Из них в боевых соединениях (бригадах и отдельных партизанских отрядах) состояло 282 458 человек, а еще 79 984 человека использовались в качестве разведчиков, связных или были заняты на охране партизанских зон. Кроме того, около 12 тысяч человек числилось в составе подпольных антифашистских комитетов, особенно в западных областях республики. Всего же подпольщиков в Белоруссии после войны насчитали более 70 тысяч человек, из которых свыше 30 тысяч считались связными и агентурными разведчиками партизан.
Бурный рост партизанского движения наблюдался в Белоруссии в 1943–1944 годах, в первую очередь за счет перебежчиков-коллаборационистов. Ведь еще к 1 января 1943 года в Белоруссии было только 57 691 партизан, а год спустя – уже 153 478, т. е. втрое больше. Сыграло свою роль и то, что во второй половине 1943 года, когда основная масса германской авиации была переброшена на Запад и на Юг, советские ВВС, наконец, завоевали господство в воздухе. Теперь транспортная авиация могла совершать больше рейсов к партизанам, и появилась возможность вооружить и снабжать значительно большее число бойцов партизанских отрядов.
Среди боевого состава белорусских партизан насчитывалось 45 242 женщины. Среди партизан боевых соединений белорусов было более 201 тысячи человек, русских – более 54 тысяч, украинцев – почти 11 тысяч, евреев – более 6 тысяч, поляков – 2310. Свыше 25 тысяч партизан были коммунистами и кандидатами в члены партии, а почти 55 тысяч – комсомольцами. Возраст 25 тысяч партизан не превышал 18 лет, а свыше 10 тысяч были людьми пожилыми – старше 45 лет.
В целом, думается, приведенные цифры примерно соответствуют истинному количеству партизан Белоруссии. Они могут быть даже несколько занижены за счет «диких» партизан, не подчинявшихся или в слабой степени подчинявшихся ЦПШД, а также за счет вероятного занижения партизанских потерь.
Согласно отчетам партизанских бригад и отрядов Белоруссии, в ходе боевых действий они уничтожили 11 128 эшелонов, 34 бронепоезда, 8 318 паровозов, 72 195 вагонов, 819 железнодорожных мостов, 303 942 км рельсов, 453 промышленных предприятия, 1455 складов, 305 самолетов, 1355 танков и бронемашин, 1226 артиллерийских орудий и много разной другой техники. Потери врага в живой силе партизаны также оценивали как весьма значительные. С начала войны и до июля 1944 года было уничтожено 47 генералов и других высших чинов армии, СС, полиции и оккупационной администрации, 884 472 немецких солдат и офицеров, 26 604 полицейских и добровольцев из числа советских граждан, ранено – 359 371 солдат и офицер. Число пленных немецких солдат и офицеров определялось в 23 128, а трофеи – в 115 артиллерийских орудий, 494 миномета, 4776 пулеметов, 63 913 автоматов и винтовок, 8 105 000 винтовочных патронов и др. Замечу, что никаких суммарных данных о потерях немцев и их союзников в борьбе с советскими партизанами с немецкой стороны нет. Есть только разрозненные донесения о потерях отдельных частей и подразделений, боровшихся с партизанами, но свести воедино эти донесения – поистине непосильный труд.
Свои же потери партизанские начальники оценивали довольно скромно – в 25 681 убитых и умерших от ран, 11 797 пропавших без вести и 1030 попавших в плен, местонахождение которых в августе 1944 года было известно. Получалось, что на одного убитого партизана приходилось больше 20 убитых немцев! Правда, Пономаренко еще в 1943 году признавал, что персональные данные, позволяющие известить семьи, имеются не более чем о трети погибших и пропавших без вести партизан. Не исключено, что и суммарные данные о безвозвратных партизанских потерях были занижены также примерно втрое.
Что же касается данных о потерях немцев, понесенных в боях с партизанами, то их партизанские донесения, несомненно, многократно завышали, может быть, даже в десятки раз. Дело в том, что от партизан требовали уничтожать в первую очередь немецких солдат и офицеров, а не соотечественников-полицейских. Поэтому в боевых донесениях в первую очередь стремились указать как можно больше уничтоженных военнослужащих вермахта, СС и немецких полицейских формирований. Мало того, для увеличения неприятельских потерь стали указывать в отчетах также количество раненых неприятельских солдат и офицеров, хотя совершенно непонятно, откуда эти цифры могли попасть к партизанам. Да и как вообще в условиях боя можно точно установить, сколько врагов убито, а сколько ранено! Тем более что партизаны чаще всего не задерживались на поле сражения и, в отличие от немцев, не могли посчитать, сколько там осталось неприятельских трупов.
Фантастичность цифры в 884 472 убитых партизанами немецких солдат и офицеров обнаруживается при сравнении с немецкими данными о потерях вермахта и СС на Восточном фронте в целом. Всего в период с 22 июня 1941 года по 30 ноября 1944 года, по данным генерала Б. Мюллера-Гиллебранда, здесь они составили 1 420 тысяч убитых и умерших от ран и 997 тысяч пропавших без вести. При этом надо заметить, что в период с августа по ноябрь 44-го только пропавшими без вести на Востоке было потеряно не менее 300 тысяч человек, так что к концу июля общие безвозвратные потери никак не могли превысить 2 миллиона человек, а в действительности были значительно ниже этой цифры. Не могли же немцы, в самом деле, почти половину личного состава потерять в борьбе с одними только белорусскими партизанами, т. е. почти столько же, сколько потеряли в боях со всеми регулярными соединениями Красной армии! Даже если предположить, что в число 884 472 включены и военнослужащие союзных с Германией армий, а также некоторых полицейских формирований, не учтенных Мюллером-Гиллебрандом, разница окажется слишком велика.
