Также и Бронислав Каминский, чья штурмовая бригада РОНА участвовала в «Празднике весны», был награжден Железным крестом 1-й степени. Но очень скоро, как мы только что убедились, немцы приготовили ему и деревянный.
Судьба Полоцко-Лепельской партизанской зоны еще раз доказала справедливость слов Наполеона о том, что один мамлюк всегда одолеет одного французского кавалериста, трое против трех они будут драться на равных, а эскадрон французов всегда обратит в бегство эскадрон мамлюков. Партизаны могли иметь успех, когда действовали против мелких групп немцев и полицейских. Когда же им приходилось держать оборону как обычному стрелковому полку или дивизии даже против равных или немного превосходящих по численности немецких соединений, успех обычно был на стороне противника. Сказывалось неравенство в боевой подготовке и боевом снабжении.
Крупные карательные операции немцы предпринимали и против партизан, действовавших в Минской области. Ими руководил начальник СС и полиции в Белоруссии Карл Готтберг. В ходе одной из таких операций, «Котбус», согласно донесению Готтберга от 26 июня 1943 года, было убито в бою 6084 партизана, а еще 3709 – расстреляно после пленения. Кроме того, 599 пленных было оставлено в живых. Немцы также захватили 4997 мужчин и 1056 женщин в качестве «рабочей силы» (люди Готтберга фактически действовали как работорговцы в Африке, охотившиеся на негров). Немецкие же потери были сравнительно небольшие. В ходе операции «Котбус» было убито 5 немецких офицеров, включая 1 командира батальона и 112 солдат, ранено 11 офицеров (в том числе 2 командира полка) и 374 солдата, а еще 3 рядовых пропали без вести. Потери среди «иностранцев», под которыми, очевидно, подразумевались русские «добровольцы», Готтберг определил в 40 убитых, 152 раненых и 4 пропавших без вести. Однако отсутствие в донесении графы потерь среди мирных жителей наводит на мысль, что в число убитых и расстрелянных партизан включены и невооруженные гражданские лица, лишь заподозренные в связях с партизанами или просто попавшиеся карателям под горячую руку. Ведь в приказе на проведение операции «Котбус» Готтберг особо подчеркивал, что «необходимо исключить всякое человеческое внимание к населению… ибо постоянно выясняется, что местное население, в том числе женщины и дети, минируют дороги в тылу наших частей». А в итоговом донесении группенфюрер похвастался новым методом преодоления минных полей: «После артиллерийско-зенитной подготовки проникновение в болотистую местность стало возможным только потому, что подозреваемых в связях с партизанами местных жителей гнали впереди войск по сильно заминированным участкам территории».
Справедливости ради надо сказать, что такой же метод использовали и советские военачальники, только гнали на минные поля все же не мирных жителей, а красноармейцев. Вскоре после войны маршал Жуков популярно объяснил американскому генералу Дуайту Эйзенхауэру, что он, Жуков, если знал, что впереди одно только минное поле, отправлял в атаку своих солдат, как будто перед ними никаких мин не было. Солдаты ценой своей жизни подрывали только противопехотные мины. Затем в образовавшиеся проходы шли саперы и снимали противотанковые мины, чтобы можно было пускать бронетехнику, она ведь стоила дороже людей. Эйзенхауэр был потрясен и про себя усомнился, что в американской армии вряд ли найдутся офицеры, способные отдать такой приказ, и солдаты, согласные его выполнить. Готтберг тоже знал, что немцы просто так на мины никогда не пойдут, и использовал для «живого разминирования» «недочеловеков»-славян, провинившихся лишь в том, что попались на пути карательной экспедиции.
Под руководством Готтберга с 3 июля по 30 августа 1943 года была проведена еще одна крупная операция, под кодовым названием «Герман», на этот раз против советских и польских партизан Барановичской области. В итоговом донесении Готтберг утверждал, что в бою было убито 4280 человек, в том числе 6 командиров и 2 комиссара «банд», а захвачено в плен – 654, включая 1 командира польских повстанцев. Немецкие потери составили 40 убитых и 112 раненых, в том числе 9 офицеров, а 3 солдата пропали без вести. Потери коллаборационистских формирований были меньше – 6 убитых, 43 раненых и 1 пропавший без вести. Готтберг отмечал: «Выявлено два рода банд, большевистские и польские. В то время, как у польских банд обычно не было тяжелого оружия, большевистские банды были хорошо вооружены и применяли даже артиллерийские орудия».
О той же самой операции «Герман» сохранился отчет и с советской стороны – донесение секретаря Барановичского обкома партии Чернышева. Там, в частности, утверждалось: «В первые дни боев с карательной операцией партизанами был убит известный населению Белоруссии с начала войны палач, подполковник войск СС Дирлевангер и захвачен весь план операции».
Оберфюрер СС Оскар Дирлевангер со своей бригадой «общих СС» действительно участвовал в операции. В отличие от войск СС, «общие СС» выполняли исключительно карательные функции и беспощадно расправлялась как с партизанами, так и с мирным населением. Бригада считалась «штрафной» и состояла из немецких уголовников и русских «добровольцев», причем последние часто недалеко ушли от своих германских товарищей по оружию. Сам же комбриг до войны тянул срока за растление несовершеннолетних и браконьерство. Спору нет, Дирлевангер, как совершивший преступления против человечности, вполне заслуживал смерти. Но Чернышев поторопился его похоронить. Дирлевангер прожил еще два года и умер во французском лагере для военнопленных в Альтхаузене (Верхняя Швабия) 7 июля 1945 года.
Согласно Чернышеву, партизаны в ходе операции «Герман» потеряли 129 убитых, 24 пропавших без вести и 52 раненых. Это примерно в 30 раз меньше, чем цифра, названная Готтбергом. Даже если учесть, что немцы в число убитых включили еще и польских партизан, а Чернышев наверняка занизил данные о потерях (но не в 10 же раз!), разница слишком велика. Несомненно, что большинство убитых «бандитов» в отчете Готтберга в действительности никакого отношения к партизанам не имели. У офицеров и генералов СД, в отличие от их коллег в вермахте, фантазия была очень хорошо развита, и в этом отношении они вполне могли соревноваться с партизанскими командирами. Сказывалась и общая направленность действий СД на максимальное истребление «недочеловеков».
В свою очередь, и секретарь Барановичского обкома щедро уничтожал врага на бумаге. В донесении он заявил, что партизаны убили и ранили более 3 тысяч немцев и полицейских и взяли в плен 29 немецких солдат. Как мы помним, Готтберг общие потери немцев и их союзников определял в 205 убитых, раненых и пропавших без вести. Неужели ошибся в 15 раз?! Да и пропавших без вести немцев было только трое – в 10 раз меньше, чем число пленных, которых будто бы захватили партизаны Чернышева. Как появились такие большие цифры вражеских потерь, станет понятно, если прочесть следующий пассаж в чернышевском донесении: «Пущено под откос 37 эшелонов. На участке Лида – Юротишки из-под обломков извлечено 300 трупов немецких солдат и офицеров». Интересно, кто смог их посчитать? Неужто партизанские разведчики?
Были и другие партизанские донесения, построенные по принципу «все хорошо, прекрасная маркиза». Например, когда в августе – ноябре 1942 года немцам в результате удачного наступления удалось закрыть так называемые «Витебские ворота» – коридор в районе Усвяты, через который из-за линии фронта белорусским партизанам поступало материальное снабжение и перебрасывались подкрепления, в донесении Центрального штаба партизанского движения бодро утверждалось: «Партизанские бригады Витебской области непрерывными боями с противником показали свое умение действовать не только мелкими группами, но и наносить серьезные поражения противнику в боях с его крупными частями.
