Пожизненное заключение всегда длится до конца жизни преступника, несмотря на продолжительность минимального срока. По истечении последнего заключенный может подать заявление в комиссию по условно-досрочному освобождению, но его выпустят на свободу только при условии, что он больше не представляет опасности для общества. Многие убийцы действительно остаются в тюрьме на всю жизнь.
В случае большинства приговоренных к пожизненному заключению наступает момент, когда требуется принять решение о возможности выхода на свободу. Этим занимается группа из трех человек, состоящая из судьи, непрофессионала и психиатра (или клинического психолога). Повторные убийства после освобождения крайне редки, но, несмотря на это, в период с января 2007-го по май 2015 года 12 человек были убиты осужденными убийцами.
В Великобритании доля убийц, которых отправляют в психиатрические больницы с усиленным наблюдением, уменьшается (особенно в случаях, где имело место употребление наркотиков). Каждый год только 20–30 осужденных за убийство помещают в психиатрические больницы с усиленным наблюдением. Независимо от того, находится осужденный в больнице или тюрьме, принципы лечения, реабилитации и оценки риска приблизительно одинаковы.
* * *
В этой книге описано бесчисленное количество особенностей убийц и обстоятельств подобных преступлений, что подводит нас к вопросу о том, что делает человека опасным преступником и можно ли его обезвредить. Некоторые уже рождаются убийцами – например, те, кто унаследовал повышенный риск шизофрении и убивает в состоянии психоза. Сюда же можно отнести небольшую группу бесчувственных и бесстрастных детей, получивших эти качества от родителей (как Ли Уотсон из третьей главы). Однако даже при шизофрении гены – это лишь половина дела. Что касается психопатов, именно среда определяет, станет взрослый психопат убийцей-садистом или «змеей в костюме» (населенный наркоманами дом в неблагополучном районе напротив Винчестерского колледжа, например).
Дело в том, что в большинстве случаев убийцами не рождаются и не становятся. Чаще всего мы имеем дело с сочетанием того и другого. Результаты недавних исследований [61] показали, что именно сложное взаимодействие генов и окружающей среды приводит к антисоциальному поведению и злоупотреблению алкоголем, наркотиками, которые часто встречаются в предыстории убийц. В прошлом, изучая генетическое и поведенческое влияние на развитие ребенка, фокусировались на двух возможных механизмах. Первый из них – это предположение о том, что именно индивидуальные биологические особенности отрицательно сказываются на отношениях между родителями и отпрыском. Иными словами, если у маленького ребенка есть серьезная проблема с управлением эмоциями и темпераментом, это отрицательно скажется на отношениях человека с матерью с раннего возраста. Понятие о неуправляемом проблемном ребенке, на которого не могут повлиять родители, проиллюстрировано в романе Лайонел Шрайвер «Цена нелюбви». Там отражено представление о том, что биологические особенности ребенка воздействуют на его окружение.
Альтернативная модель противоположна: окружающая среда напрямую влияет на индивидуальные биологические особенности человека. Например, родитель, который не может должным образом удовлетворить потребности ребенка, может вызвать у него психологический и эмоциональный стресс, который, в свою очередь, приведет к повышению уровня адреналина. Это отрицательно сказывается на регуляции эмоций. Однако эти процессы нельзя разделять, поэтому текущие исследования сосредоточены на том, как элементы генетики и окружающей среды взаимодействуют при формировании личности.
Исследователи детского развития, например Мариан Бакерманс-Краненбург и Маринус ван Эйзендорн из Нидерландов, проанализировали данные долгосрочных когортных исследований, где за одними и теми же людьми наблюдали в течение длительного времени (в данном случае с детства). Испытуемые регулярно сдавали кровь на анализ и проходили опросы. Эти исследования показали связь между генами участников и факторами окружающей среды, такими как условия ухода и родительская чуткость. Считается, что взаимодействие генов со средой может быть опосредованным через привязанность к матери или другому опекуну, о чем я скоро расскажу. Определенные генетические маркеры могут оказывать эффект на уровень различных химических веществ, воздействующих на мозг и поведение. К ним относятся дофамин, серотонин и окситоцин. Эти биологические предикторы поведения, однако, поддаются влиянию окружения, в котором растет ребенок. Например, исследование воспитанников интернатов [62] показало, что и у детей, живущих в интернате, и у испытуемых из контрольной группы, которые росли в более благоприятной среде приемной семьи, одна и та же вариация гена повышала вероятность нарушения привязанности к родителям. Наоборот, у детей, воспитывающихся в одинаковом окружении, разные биологические особенности приводили к разным результатам. Однако каждый ребенок индивидуален, и даже дети из одинакового окружения и с похожими биологическими особенностями могут развиваться по-разному.
Итак, независимо от наличия генов, связанных с антисоциальным поведением в будущем, на результат оказывал влияние ранний опыт, а именно первые полтора года жизни рядом с главным опекуном, матерью.
Иными словами, воспитание могло существенно менять природу – и наоборот.
Это касается молодых антисоциальных людей, которые нападают друг на друга с ножами; мужчин и женщин, умерщвляющих своих интимных партнеров; тех, кто совершает подобное преступление под действием алкоголя или наркотиков; и тех, кто убивает в результате жестокого экстремизма. Их действия хотя бы частично объясняются взаимодействием с матерью в раннем возрасте. По этой причине целью лечения многих убийц является смягчение или устранение последствий неприятных детских воспоминаний. Нельзя забывать, что у заключенного могут присутствовать врожденные биологические факторы, усложняющие процесс лечения.
Мои пациенты-преступники часто имеют межличностные проблемы, которые не вписываются в стандартные рамки психиатрической диагностики. Одной из них является расстройство привязанности, о котором шла речь выше. Если бы мне пришлось выбрать одну тему, связывающую многие типы убийств, вот она: исследования показали, что насильственные преступления тесно связаны с нарушением привязанности [63].
Теории привязанности основаны на работе психиатра Джона Боулби, изучившего положительные связи между детьми и их матерями, которые он назвал надежной базой. Впоследствии его взгляды были подтверждены обширными экспериментальными исследованиями с участием маленьких детей, организованными Мэри Эйнсворт [64] и другими учеными. Считается, что прочная связь с родителем или опекуном – это эволюционная необходимость, поскольку она позволяет безопасно управлять состоянием ребенка в ответ на угрозу. Ранняя привязанность отражается на отношениях во взрослой жизни и влияет на способность человека справляться со стрессом.
У младенцев развивается крепкая связь с родителем или опекуном. Они используют этого человека как основу для изучения окружающей среды и источник утешения при тревоге или угрозе. Привязанные к ребенку взрослые ценят эти отношения, стремятся оказать поддержку и помогают справиться с неприятными чувствами. У преступников и людей с различными психическими расстройствами часто имеется расстройство привязанности, которое приводит к нарушению способности контролировать эмоции и чрезмерному страху разочароваться в отношениях [65]. Иногда это означает, что пациенты могут быть равнодушны к попыткам персонала оказать им помощь, потому что в детстве они не привыкли к такой поддержке.
