Джон Сёрл собирался пересмотреть весь набор важнейших книг по сознанию таких авторов, как Крик, Деннет, Эдельман, Пенроуз и Розенфельд, считая, что эта проблема будет скоро разрешена. Он писал, что если и существует такая проблема, которая считается трудной, но ему не кажется слишком серьезной, так это то, что называют «проблемой сознания».
Считается, что ужасно трудно дать определение этому понятию. Но если дефиницию сознания отделить, с одной стороны, от дефиниций аналитических, отражающих внутреннюю сущность данного явления и, с другой стороны, от дефиниции на основе «здравого смысла», отражающей то, о чем говорилось выше, то можно сказать, что сознание согласуется с нашими психическими состояниями, возникает в бодрствовании или при пробуждении из сна без сновидений и длится до нового засыпания, или впадения в кому, или смерти (то есть до тех пор, пока мы не погружаемся в «бессознательное» состояние).
Сновидения тоже являются одной из форм сознания, но, конечно, сильно отличающейся от бодрствования.
Сознание, такое, каким мы его определяем, колеблется между состояниями on и off (включено/выключено). То есть система может либо обладать сознанием, либо нет, но, тем не менее, внутри зоны сознания могут быть разные уровни ее интенсивности — от дремоты до полноценного бодрствования. Определенное таким образом сознание — есть качественное внутреннее явление для каждого человека.
Человеческие существа и высшие позвоночные, конечно, обладают сознанием, но на каком филогенетическом уровне оно зарождается — мы пока не знаем. Обладают ли сознанием, например, мухи? На данном этапе развития биологии нет смысла задаваться подобным вопросом.
Если согласиться с главным в нашем определении, то можно сделать вывод, что сознание — основополагающий элемент мозговых функций животных, обладающих циклом бодрствование-сон. Этот круг охватывает всех гомеотермов, или теплокровных (млекопитающих и птиц), а основываясь на поведении, циркадианном цикле и различиях в активности ЭЭГ между бодрствованием и сном, можно предположить, что рептилии, амфибии и, может быть, рыбы также обладают сознанием. Наука будущего ответит на этот вопрос.
Сознание: одинаково ли оно в бодрствовании и сновидении?
Мы находимся в сознании, когда бодрствуем: это очевидно, так как сознание — свойство бодрствования. Что случится с человеком, находящемся в бессознательном состоянии в бодрствовании, но к которому сознание возвращается во время сновидений? Такие случаи бывают с коматозными больными, у которых нет контакта с внешним миром, их обслуживает специальный медицинский персонал. Наоборот, у индивида, который в период бодрствования пребывает в нормальном сознательном состоянии, но никогда не отчитывается о сновидениях (действительно не видит снов или просто не помнит их), никаких переживаний по этому поводу не будет. Сознание в бодрствовании и сознание при сновидении (которое возникает во время парадоксального сна) по полиграфическим признакам не различается. В обоих состояниях регистрируется быстрая кортикальная активность (десинхронизированная), а также быстрые движения глаз. Однако есть и важное отличие: во время бодрствования присутствует выраженная тоническая мышечная активность (ЭМГ) на уровне скелетной мускулатуры и мышц подбородка.
Согласно работам Линаса и Парэ, Линаса и Рибари, бодрствование и сновидение (или парадоксальный сон) являются состояниями фундаментально сходными, организованными с помощью нейрональной петли между таламусом и корой головного мозга.
Это противоречит концепции Вильяма Джеймса, согласно которой сознание в бодрствовании — исключительно продукт сенсорной афферентации. Благодаря магнито-энцефалографии Линас и Рибари обнаружили появление колебаний 40 Герц после звукового раздражения, подаваемого как во время бодрствования, так и сновидения. По Линасу и Парэ, эта реакция 40 Гц, видимо, характеризует концентрацию внимания, направленного к «внутреннему мозговому состоянию», настолько мощную, что никакие внешние стимулы не могут это внимание нарушить!
Таким образом, за состояние сознание отвечает именно эта таламокортикальная пара, но не надо забывать и «субталамическую машинерию», без которой таламокортикальная пара нема.
Просто вспомним, что бодрствование поддерживается моноаминергическими системами ствола мозга и гипоталамуса (норадреналином, дофамином, гистамином, орексином), в то время, как сон зависит от преоптической области гипоталамуса, высвобождающей ГАМК (гамма-аминомасляную кислоту), тормозящую структуры бодрствования (см. табл.).
Часть вторая
Большая дискуссия вокруг сознания
Глава 5
Пенроуз, Экклс и Эдельман
Идеи сэра Джона Экклса
Джон Экклс (1903–1997) — выдающийся нейрофизиолог, лауреат Нобелевской премии по физиологии 1963 г.
[46]
Мне представилась возможность вести дискуссию с сэром Джоном Экклсом на симпозиуме в Сенанке
[47] в 1977 году и, кроме того, я прочитал его последнюю книгу
[48]. «Эта книга, — писал он, — создавалась на протяжении 70 лет моей жизни!» Он смог в ней соединить палеонтологию и археологию со своими огромными познаниями в области мозга, но явно вышел за пределы материалистического дарвинистского объяснения в трех последних главах.
Экклс начинает с вертикального положения, двуногого хождения и происхождения языка, приводя тот же аргумент, что и Тобиас с его Homo habilis (Человеком умелым)… то есть, наличия endocast (эндокрана)
[49] на уровне передних и задних речевых областей на поверхности мозга. Затем он переходит к расширению «центров удовольствия» (дорсо-латерального ядра, миндалины и перегородки), что, по его мнению, связано с развитием моногамии, альтруизма и общественной жизни! Любопытно, что Экклс при этом не касается внутренней активности головного мозга (ЭЭГ, ретикулярная формация и пр.), хотя в ней-то и заключается та самая загадка соотношения между мозгом и разумом, которой посвящена бо́льшая часть книги.
Будучи дуалистом, Экклс пытается доказать, что психические явления могут вызывать изменения физические (а не наоборот). Так, он приводит в качестве примера усиление кровоснабжения соответствующей кортикальной области, возникающее, когда испытуемый еще только намеревается дотронуться пальцем до предмета… (что Либет демонстрировал в тесте с многократными повторениями: мозг активируется еще до того, как индивид решает совершить произвольное движение).
